Непокорная Зая (СИ) - Грерсту Мария
— И какая часть побеждает? — улыбается Эльвира.
— Любопытная. Но у меня есть встречное предложение. Может, сканирование следует провести всем? Мне, Вам и Посейдону.
— А нам то зачем?
— Знаете, это не предложение, а ультиматум! Или вместе, или никто! У меня предчувствие, что наша связь более прочная и долгоиграющая, чем кажется на первый взгляд.
— Хорошо. Я поговорю с Посейдоном, — заканчивает аудиенцию Наставница.
Глава 7
Вернувшись в свою комнату, продолжаю перебирать воспоминания Заяны. Она к Эльвире, которая в те времена носила имя Сания, относилась хорошо, но дружбы не заводила, избегая привязанности. Лелеяла надежду, что однажды покинет этот мир. Что ей, в конце концов, и удалось.
Пытаясь нащупать хоть какой-то намёк на истинную враждебность предшественницы, я сканирую почти всю её жизнь. Но причины её упорного сопротивления так и не обнаруживаю. Только ощущаю эмоциональные качели в течение всего времени, проведённого на этой планете.
В воспоминаниях Заяна — то спокойно-меланхоличная и внимательно за всем наблюдающая, то вдруг становится яростной и гневливой. И только на него одного, Посейдона. Видимо, действительно что-то кроется в прошлых воплощениях. Иначе, как объяснить устойчивую враждебность к тому, кто к ней добр и внимателен? Откуда столько яростной неуступчивости там, где её не притесняют и не обижают? Откуда этот неугасающий костёр непримиримости? Я очень хочу докопаться до сути.
На следующий день наша дружная, но необщительная компания, в количестве трёх, собирается двинуться прежним маршрутом на научно-космическую базу. Всё происходящее довольно обыденно, даже можно сказать — скучно.
Сначала Эльвира приходит и зовёт за собой. Выйдя во двор, я обнаруживаю в аэромобиле Посейдона. Мы садимся и отправляемся в путь. Всё это в гробовом молчании, только попутчик кивает приветственно перед взлётом. Видимо, мой ультиматум ему не по нраву. Но в то же время, мог и не соглашаться. Его же никто не принуждал.
До пункта назначения добираемся быстро. Или это только кажется. Оставив транспорт на том же месте, где и в прошлый раз, поднимаемся по ступенькам лестницы и входим в здание через проявившуюся дверь. Оказывается, она здесь присутствует, но ею пользуются нечасто. И на то есть причина. В дверь входят те, кому требуются коллективные действия, как в нашем случае. А телепортом пользуются одиночки с личным интересом.
Оказавшись в холле, мы всей компанией прямиком направляемся к обычному лифту с большой кабинкой, в которой могут вместиться и десять человек. Плавный подъём, остановка. Выходим в овальное фойе с множеством дверей по кругу. На каждой нарисован символ, на местном языке обозначающий номер. Там, где стоит троечка, дверь приглашающе открыта. Туда наша компания и направляется.
В помещении располагаются три капсулы гедруас. От ощущения, что я с ними уже сроднилась, слишком часто в них оказываюсь, что-то внутри переворачивается, призывая по-быстренькому испариться. Но, как говорится: «Назвался груздём, полезай в кузовок».
Мы дружненько подходим каждый к своей капсуле, и размещаемся внутри.
Ожидаю провалиться в чёрную пустоту сна или, как в последний раз, оказаться в теле предшественницы. Но вместо этого несусь с пугающей скоростью в бело-туманном туннеле. Хочу закрыть глаза, чтобы не видеть тошнотворного движения, но закрывать нечего. Я как будто открытое сознание без телесной оболочки, движущееся в неизвестном направлении.
Прежде чем что-то увидеть, слышу приближающийся радостный женский смех и вторящий ему мужской.
Туман рассеивается и предо мной предстаёт молодая влюблённая пара, играющая в увлекательную игру: «Поймай меня». Девушка исчезает и тут же появляется, то с одной стороны, то с другой, легонько касается парня рукой и затем юрко уворачивается от его попыток поймать. Естественный телепорт, без всякой технической поддержки.
Вот бы мне так.
Внешность у пары гуманоидная, но с существенными отличиями.
Розовый чешуйчатый покров тела, хорошо видимый на оголённых руках и ногах, дополнен милыми антенками над бровями. Вместо выпирающих ушных раковин — отверстие, прикрытое кожаной сеточкой. На фоне розовых лиц, ярко светятся жёлтые глаза.
Я здесь, как бесплотный дух и для них невидима.
Оглядываюсь по сторонам.
Мы на берегу моря. Только вода здесь серебристого цвета и похожа на жидкую ртуть. Берег — фиолетовый песок. А если посмотреть вглубь суши, то видны заросли небольших синих деревьев. Небо зелёное, без единого облачка.
Я как будто попала в фантастическую цветовую дисгармонию.
Рассматривая резвившуюся молодёжь, понимаю, что это наша с Посейдоном первая жизнь. И мы счастливы в ней. Взаимные эмоции так сильны, что пробуждают глубоко похороненные чувства и запускают киноленту всех последующих перерождений.
Первые три реинкарнации прошли в светлых эмоциональных тонах. Мы развивались, совершенствовались и действовали, как единое целое. У нас случались разногласия и небольшие конфликты, но все они были легкими и быстро разрешимыми. В четвёртом перерождении всё начиналось, как обычно. Родились. Встретились. Полюбили. Только я была уроженкой одной планеты, а он — другой. Мой народ стремился к духовому развитию, а его — к технократическому.
Вначале эти противоречия никак не сказывались на наших отношениях. Мы были поглощены любовью и чувством душевной близости. Но время шло, и надо было принимать решение о своём будущем. Где поселимся? Чем займёмся? Какие цели поставим?
Не желая покидать свой дом, я не рассматривала вариант переселения. Особенно в мир, где поклонялись технике.
Он считал, что духовно развиваться можно, где угодно, а вот жить нужно только в высокотехнологическом мире. Ибо, хотя мы и мудрый народ, но в материальном развитии бесперспективный. По его мнению, только технический прогресс способен дать истинный рост разумным существам.
Чтобы не раздувать костёр разногласия, мы в итоге решаем переселиться на планету, где одновременно сосуществуют два мира. И этот выбор, как ни странно, становится первым краеугольным камнем в фундаменте последующих конфликтов наших перерождений. Сначала, несерьёзных, в последствии — всё более драматичных. Пока диссонанс не достиг своего апогея — предательства. Моего…
То есть, непримиримость Заяны к Посейдону диктовалась стыдом за совершённый проступок. «Он пронёс верность нашей любви через уйму перерождений, а я — нет», — её думы.
Во всех последующих реинкарнациях мы притягиваемся, как магниты, находя друг друга в различных мирах и вселенных. Но я, подобно запрограммированному роботу, совершаю одни и те же ошибки, наступаю на одни и те же грабли. Так всё больше погружаюсь в самоуничтожение вместо того, чтобы предпринять что-то для исправления. В меня как будто вселяется многоуровневое вселенское зло, побуждая к агрессивным действиям и необдуманным поступкам. Из-за чего вторая половинка, ныне Посейдон, постоянно оказывается: то распятым, то искалеченным, то ещё в какой-нибудь трагичной ситуации. Чтобы, встретившись в последующей жизни, снова и снова пытаться вернуть меня на правильный путь.
После получения информации о своём прошлом, остаётся без ответа только одно: «Что нас связывает с Наставницей?» И в тоже мгновение, стоит об этом подумать, получаю калейдоскоп сценариев, сыгранных вместе с нею.
Она — моя первая мама. В других жизнях менялись роли, но оставалось неизменным, что она всегда была в моём окружении. Словно цель всех её перерождений — быть рядом, защищать и заботиться.
То есть, Посейдон и она — роднее всех родных для меня. Мы как выводок одного гнезда, родственные связи которого сохранились через века и тысячелетия.
От подобного открытия меня захлёстывает тёплая эмоциональная волна. С одной стороны, та приятно будоражит, а с другой — настораживает. Ведь по отношению к Эльвире я тоже не была мила и добра. Ей с лихвой от меня досталось.
