У последней черты (СИ) - Дмитрий Ромов
Палец снова тянется к диску. Я набираю номер… Рекса, Дарьи Рекс, не знаю как правильно. Обещала меня защитить? Ну давай, девочка, защити меня.
— Мне нужен Рекс. Это Брагин. Напряжённая ситуация.
Я поворачиваюсь к сторожу:
— Уважаемый, скажите, пожалуйста, номер этого телефона.
— На столе под стеклом записан, — отзывается дед, — на бумажке
— Спасибо.
Я диктую номер и вешаю трубку. Ну, что же. Подождём пару минуток и будем…
— А скажите, пожалуйста, у вас здесь склад?
— Склад колхоза имени победы Октября, — подтверждает он.
— А бензина нет? — спрашиваю я. — Нам машину надо заправить.
— Бензин есть, но я выдать не могу. У меня права нет. Там всё запечатано, как сказать…
— Я хорошо заплачу, уважаемый. Очень надо, помогите, пожалуйста.
— Как заплачу? — удивляется он. — Зачем деньги? Что я начальник скажу? Что продал бензин? В тюрьму пойду. Нет.
Он решительно качает головой. Я вытаскиваю кошелёк и протягиваю ему сотенную.
— Прошу вас, примите со всем уважением. Очень нужно, войдите в положение.
Дед берёт бумажку и смотрит на неё так, будто я ему слиток золотой протягиваю или флешку, набитую биткоинами.
В этот момент звонит телефон.
— Слушаю, — отвечаю я, срывая трубку.
— Егор, — раздаётся голос Дарьи.
— Да, — я поворачиваюсь к сторожу. — Извините меня, пожалуйста, но здесь дело государственной важности, секретное. Вы можете там подождать?
Дед качает головой, но выходит.
— Говори.
— Мне нужно выбраться, можешь подсказать что-нибудь? — начинаю я. — Я сейчас на складе колхоза имени победы Октября. Я и мой напарник, ты его видела. У меня в багажнике продажный мент. А снаружи носится «уазик» ещё с четырьмя такими же ментами. Они ищут меня. Думаю, шанс найти у них довольно большой. Я на машине, но нет бензина и не факт, что он появится.
— Буду через тридцать… нет, через тридцать пять минут. Я тебя заберу.
— Погоди. Ты просто хочешь подъехать и забрать? Это, скорее всего, будет не так просто и даже опасно, потому что менты эти… ну, короче им надо от меня избавиться. Они меня хотят устранить. Поэтому это совсем не шуточное дело.
— Я всё поняла, — твёрдо говорит Рекс. — У меня есть возможности, не беспокойся. Скоро буду.
В трубке раздаются гудки. Я смотрю в окно. Толян дежурит у ворот. Он стоит с пистолетом в руке и наблюдает в щель за дорогой. Там пока всё спокойно…
В голове звучит «Машина»:
И пугаться нет причины, если вы ещё мужчины, вы кое в чем сильны.
Выезжайте за ворота, и не бойтесь поворота, пусть добрым будет путь
В принципе, если удастся уломать деда, чтобы нас заправил, можно будет уходить, не дожидаясь эту девицу. Если честно, я не очень в неё верю. Памятуя, как сам вырвался из её лап, могу сказать, что навыки у ребят не на пятёрочку явно.
— Ладно, — недовольно говорит дед и заходит в каморку. — Пошли, дам тебе бензин. Канистра есть? О… а ты откуда взялся?
Что-что? Я резко поворачиваюсь и вижу улыбающегося узбека в милицейской форме.
— Там, — говорит он и показывает себе за спину пистолетом, зажатым в руке, — с той стороны ещё одни ворота есть. Открыты настежь. Потому что у нас в республике воров нет, нам бояться некого. Если только москвичи приедут.
Он просто лучится от удовольствия и тут же, безо всякого перехода или какой-то видимой причины, приставляет пистолет к голове сторожа и нажимает на спусковой крючок.
6. Гордо реет буревестник
Моя рука тянется к карману, где находится Мишина пушка. Но мент, по-прежнему улыбаясь, отрицательно мотает головой, мол не стоит. Он чуть покачивает стволом, показывая, чтобы я поднял руки и приблизился.
— Миша где? — всё ещё улыбаясь, спрашивает он.
Я поднимаю руки, делаю шаг по направлению к нему и бросаю взгляд в окно. Там тоже всё изменилось. Толян стоит с поднятыми руками, но пока ещё с пистолетом. Хитровыделанные друганы, всё здесь знают, похоже…
— Давай, смелее, — подбадривает меня улыбчивый мент.
Я оценивающе его оглядываю. Здоровенький кабанчик, жирный. Особенно такого не побросаешь, не меньше сотни весит, а то и больше… Он шагает мне навстречу и, схватив за ворот, с силой толкает и вдавливает в стену.
— Лицом к стене!
Он упирает мне в затылок ствол пистолета и начинает обхлопывать карманы. Пистолет он держит в правой, а левой обыскивает. Сначала левый карман, но там просто, он пустой. Потом правый, а вот тут немного неудобно.
Я стою лицом к стене, а он чуть справа от меня. И теперь ему надо вывернуть левую руку, чтобы засунуть мне в карман и вытащить оттуда Мишин пистолет. При этом надо держать меня на прицеле и следить, чтобы я не выкинул какой-нибудь фортель.
Ну а как не выкинуть, тут по-другому и быть не может. Он ведь, дурачок, смотрит на карман, там же пушка, он её чувствует, ему её вытащить надо, а она, как на зло, цепляется за подкладку, да и вообще застревает.
Он бы мог отойти на пару шагов и сказать, чтобы я сам её вытащил аккуратно двумя пальцами, но он хочет собственноручно достать. Так надёжнее. Ну, давай, посмотрим, что из этого выйдет.
Мне, честно говоря, тоже не особо удобно его положение с перекрещенными руками, но что делать, не отдавать же себя на милость победителя. Тем более, Миша, скорее всего, если придёт в себя, будет однозначно в немилостивом настроении.
Вот же незадача, не вытаскивается пестик… Бедолаге не приходит в голову ничего лучшего, как переложить своего «Макарыча» из правой руки в левую. Молодец дяденька, всё правильно. Я стою с поднятыми руками и в этой ситуации мне остаётся только повернуться. Резко и шустро.
Я так и поступаю. Поворачиваюсь сам и поворачиваю этого борова. Бью локтевой костью по его правой руке и он, как неповоротливый подъёмный кран разворачивается всем корпусом. Правда, разворачивается быстро и резко, настолько, что пистолет вылетает из рук. Ну, ты брателло, тот ещё боец, как я погляжу.
Не дожидаясь, пока он очухается я прямо по ходу движения левой наношу ему удар по сосцевидному отростку, по той самой болезненной шишечке за ухом. И бью я прям от души. Кулаком, костяшками, хрясь!
Мне самому больно, представляю, каково ему. Но, несмотря на его улыбчивую рожу, он не вызывает у меня никакого сочувствия. Вообще. Вот сторож, убитый ни за что, вызывает, а эта мразь нет.
Он опускается на пол, садится, хрипит и мотает головой, а рука, блин тянется к пистолету. Ну, что ж ты неугомонный такой, прирождённый убийца, твою дивизию. На тебя и пули не жалко, шуметь только не
