Звездные войны. Росинант – конь блеклый, или Ситхи печального образа - JuliaFF
Должник выглядел уверенно. Гораздо уверенней, чем его кредитор. Тот растерянно моргал, вытирал под с лысины и переминался с ноги на ногу. Должник же уверенно расставил ноги, положив обе руки на набалдашник массивной трости. Даже заинтересованный взгляд Вейдера, которому по ситхской привычке померещилось спрятанное в трости оружие, его не смутил.
– Чего же вы от меня хотите? – лениво уточнил Палпатин.
– Хочу в вашем присутствии поклясться на Библии да пред святым распятием в том, что на мне нет долга, – шагнул вперед должник.
– Этого будет достаточно? – оживился Палпатин.
– Да, – печально вздохнул кредитор.
– Тогда преступим.
Палпатин чуть повысил голос. Зря. Корчмарь его замечательно слышал и уже волок большой деревянный крест и книгу. Должник неспешно передал свою трость кредитору и, поцеловав крест и положив руку на Библию, поклялся в том, что долг возвращен им сполна прямо в руки. Молния в него не ударила, и земля под ногами не разверзлась. Кредитор совсем скис и, отводя глаза в сторону, протянул трость владельцу. Но Палпатин обратился к Дарту Вейдеру.
– Закрепите результат, друг мой.
– Да, святой отец.
Трость уже в руках младшего ситха. Переломил он ее словно спичку. На землю выкатилось пять золотых монет.
– Действительно, в момент, когда аферист давал клятву, деньги находились в руках кредитора. Так что клятвопреступником он не является. А с прочим пусть городские власти разбираются, – подытожил инквизитор.
Только подивиться произошедшему нешуточная толпа зрителей не успела. Перед судейским креслом возникли сразу трое.
– Меня тут все знают. Я завсегда за справедливость стою, – напористо начал жилистый старикан.
Зрители загудели недружно. Похоже, представление о справедливости у дедушки было своеобразным, а склонность к сутяжничеству – общеизвестной. Только просителя это не смутило.
– Я – добрый католик. А вот соседи у меня – колдуны. Оба!
Толпа ахнула. Палпатину же задавать наводящие вопросы и не пришлось. Старик сам продолжил.
– Вот этот, Хулио Лопес, вчера при всем честном народе пришел ко портному с куском сукна, якобы для того, чтоб этот прислужник рогатого в портняжном обличии сшил ему шапку. Я сам слышал, как они торговались. Хулио, дурачком прикинувшись, все выспрашивал, можно ли из аршина сукна сшить две шапки, потом три, потом пять, до семи договорился! Из аршина сукна – семь шапок! Они нас всех за идиотов держат? И портной ему эдак кивает многозначительно: сошью, мол, не извольте беспокоиться.
– И что, сшил?
– Сшил! Виданое ли дело, чтоб ночью работать, но сшил семь штук. Мал-мала-меньше! Хулио поголосил для виду, но заказ забрал.
– Верно ли он рассказывает?
– Все верно, святой отец, – поклонился Палпатину портной. – Уж больно жаден уважаемый Лопес. Вот я и решил его проучить. Ткань, конечно, испортил, каюсь. Но денег за работу не взял.
– Ох, наука мне другой раз будет, – как не в чем ни бывало всплеснул руками незадачливый заказчик. – Шапки те я забрал, да на колья насадил. Пусть птиц в саду распугивают.
– Вот! Признался! – взвыл жалобщик. – Пташек Божьих они пугать вздумали. Целый колдовской ритуал сотворили. Все, чтобы птички те у меня все оливки поклевали! Мало того, пугал этих я сам, выйдя ночью из дома по нужде, испужался!
– Это по какой такой нужде ты ночью в соседский сад ходил? – вкрадчиво уточнил Палпатин.
Старик не нашелся, что ответить.
– А от птичек ты сеть натяни над деревьями, – посоветовал ему Вейдер.
Только от ситхского совета жалобщик попятился и исчез за спинами зрителей.
– С этим все? Значит, вон отсюда, – напутствовал Палпатин ответчиков.
Их как ветром сдуло. Только жалобщик был пойман корчмарем под руку. До лордов донесся голос Санчо.
– Ты слушай. Лорд дело говорит. Англичане – они такие: навроде голландцев, доки всякие штуки выдумывать.
Потом был разбор снов донны Розы, в которых сам сатана подстрекал почтенную матрону на всякие непотребства. Сатане сделали строгое внушение, донну послали к аптекарю за снотворным.
Потом реабилитировали (посмертно) черную кошку донны Анны.
Потом… Да чего только потом не было.
Глава 8. Назад к звездам
Уже смеркалось, когда на двор влетел запыхавшийся мальчишка-пастух. Сбитое дыхание не помешало ему заорать, что есть мочи.
– Беда! Ой, беда! Беглые каторжники сюда идут!
– Ты чего несешь, дурень? – в тон ему заорал Санчо.
– Толком говори! – одернул обоих Сервантес.
– Я и говорю... – как-то вдруг сдулся пастушок. – На нас Хонесс Пасамонта со своими дружками напали… Еду отняли… Вино выпили…
– Они же после побега в горах Сьерре-Морене прячутся. Носа высунуть боятся. Стража их почти что уж выкурила оттуда? – усомнился корчмарь.
– Ага. Они и говорили, что назад в горы им хода нет. Только и остается, что в город подаваться. Выпили и бахвалились, мол, нынче ночью все кабаки и девки будут их! – нагонял жути и сам перепуганный до смерти парнишка.
Город едва ли, а вот стоящую на отшибе корчму банда пощипать сможет. Это поняли все без лишних обсуждений. Дарт Вейдер распорядился седлать коня. Приказ выполнили мгновенно.
Говорили, что прежний хозяин коня Вейдера страсть как любил читать рыцарские романы. Очень может быть, он читал их вслух своему коню. Во всяком случае почувствовавшее боевой азарт лорда животное припустило так, что не только хромоногий ослик Палпатина, но и добрые лошади Мигеля Сервантеса и персонала корчмы за ним не угнались.
Основная группа защитников родного общепита отстала от лорда Вейдера совсем ненамного. Минут на пять, не более. Только появились они, когда все веселье уже кончилось. Двенадцать оборванцев уложены мордами в дорожную пыль. Двоим Дарт Вейдер уже успел скрутить руки за спиной. Еще не упакованных задержанных охранял его конь. Судя по стонам ближайшего к «кроткому животному» бандита, всякое шевеление жестко пресекалось копытом по кобчику. Настолько жестко, что даже лорду ситхов это показалось перебором. Ему даже пришлось одергивать излишне ретивого коня.
– Разик, фу!
– Росин? Кляча? Да какая же это кляча? Тогда уж Росинант! – засмеялся дон Мигель.
– Вообще-то он – Разрыватель. Так назывался мой первый корабль. Но Росинант звучит хорошо. С местным колоритом. Пусть будет.
Из-за поворота появились запыхавшиеся дружинники Санта Эрмандады.
– Ох ты! Один против двенадцати отпетых негодяев! И не убил никого.
Старший дружинник опасливо осматривал внушительную кучу ножей, пистолетов и аркебуз,
