Хозяин антимагии - Миф Базаров

Это не к добру. Если производство остановлено, значит, доходы семьи, и без того скудные, теперь и вовсе под угрозой.

— А алхимическая лаборатория? — спросил я, надеясь, что хотя бы с ней всё в порядке.

— Лаборатория работает, но… — Потап снова замолчал, словно боясь продолжать.

— Но что? Говори прямо! — мой голос прозвучал резче, чем я планировал.

— Магазинчики, через которые мы сбываем продукцию, закрыты. Все, кроме одного. И тот едва сводит концы с концами.

Я закрыл глаза, пытаясь совладать с нахлынувшим раздражением. Всё это было слишком похоже на продуманный саботаж. Кто-то явно старался подставить нашу семью.

— Хорошо, — сказал я, открыв глаза. — Готовь бричку. Мы едем на производство. Нужно всё увидеть своими глазами.

Через полчаса мы уже мчались по узким улочкам Новоархангельска. Когда подъехали к литейному производству, моё сердце сжалось. Ворота были закрыты, на них висел массивный замок. На стене красовалась вывеска, но теперь она была закрашена, а поверх неё грубо намалевано новое название: «Литейный цех рода Скрабеля».

— Что за чёрт? — вырвалось у меня. Я вылез из кареты и подошёл к воротам, пытаясь понять, как такое могло произойти.

Потап встал рядом, нервно ёрзая на месте.

— Ваше благородие, дошли слухи… — начал он.

— Какие слухи? Говори! — голос прозвучал резко, но Потап, кажется, уже привык к моей прямолинейности.

Он нервно сглотнул, оглядываясь по сторонам, словно боялся, что нас кто-то подслушивает.

— Ваше благородие, говорят, ваш отец перед отъездом в экспедицию заложил производство. Вроде как для покрытия текущих долгов. Но я не уверен, правда ли это… — он резко замолчал.

Я стиснул зубы. Да, отец был увлечённым человеком, и когда на кону новое открытие, он мог потратить все деньги на исследование. Но заложить производство? Это звучало слишком нелепо даже для него. Или нет? Воспоминания Кирилла были смутными, и я не мог быть уверен. Однако теперь, когда я знал, что отец и дед отправились в ту экспедицию ради спасения Кирилла от смертельного проклятия, всё становилось на свои места. Они рисковали всем, чтобы спасти меня или того, кто был мной до меня.

— Зачем Скрабелям это?

— Они же самые богатые оружейники, — ответил Потап, понизив голос. — Всё огнестрельное оружие в армии поставляют. А ещё у них самая большая сеть магазинов во всей империи.

— Погоди, выходит, это те Скрабели, которые почти все оружейные заводы в Туле и Тобольске захватили? — уточнил я, чувствуя, как в голове начала складываться картина.

— Именно так, ваше благородие. Они давно хотели заполучить наше литейное производство, — Потап замолчал, словно боясь сказать лишнего.

Я почувствовал, как в груди разгорается гнев. Это был не просто удар по нашему благосостоянию — это был удар по нашей чести. Если Скрабели действительно забрали производство, значит, они считают наш род слабым. И это нужно исправить.

— Хорошо, — сказал я, возвращаясь к карете, — поехали скорее в алхимическую лабораторию. Посмотрим, что там. Может быть, на месте удастся всё исправить.

Алхимическая лаборатория располагалась недалеко от нашей новой усадьбы — всего в двух километрах. Когда мы подъехали, я невольно замер, впечатлённый масштабами. Высокий каменный забор, явно работа земляного мага, окружал несколько гектаров земли. Вспомнилось, что его возводил ещё мой прадед. Тогда нападения монстров происходили регулярно, и защита была необходима.

Род Пестовых, изгнанный с «большой земли», смог позволить себе владения только на краю империи, в колонии «Новоархангельск». Но именно здесь благодаря усилиям прадеда, деда и отца наш род смог подняться с колен.

Они сделали несколько важнейших открытий, которые изменили судьбу рода. Улучшенное зелье исцеления, энергетическое зелье, новые сплавы в металлургии — всё это не только принесло нам богатство, но и дало шанс на возвышение.

Пестовы всегда славились тем, что принимали в свои ряды единомышленников. Мы оплачивали образование перспективным молодым магам из простолюдинов, и многие из них становились верными вассалами.

Сейчас было три молодых рода, которые считались нашими союзниками.

Бадаевы отвечали за литейный цех. Их глава, Пётр Арсеньевич, маг земли, был человеком строгим, но преданным.

Гурьевы управляли алхимической лабораторией. Два брата, Осип и Иван, маги воды, славились своим умением создавать сложные зелья.

Павловы занимались сбором редких компонентов и управляли лавками в городе. Через них мы скупали ингредиенты у охотников и травников, что делало их ключевым звеном в нашей сети.

Но можно ли им доверять? Управляющий литейным цехом, который исчез, был из рода Бадаевых. Теперь нужно посмотреть, что происходит в лаборатории, которой управляли Гурьевы.

Ворота лаборатории оказались закрыты. Небольшие, но крепкие, они были защищены опущенной герсой. Как только бричка подъехала, нас встретила охрана.

— Кто такие? — грубо спросил один из стражников, выходя из караулки. — Проезда нет!

— Халоп, а ты по родовым гербам на карете не видишь? — Потап выпрямился, стараясь звучать уверенно. — Откройте ворота немедленно!

— Барон? — стражник усмехнулся, но в его глазах мелькнула неуверенность. — А доказательства будут?

Я вышел из кареты и даже не знал радоваться такой дотошной охране или, напротив, огорчаться.

— Ты знаешь, кто я такой? — мой голос прозвучал холодно, но с явной угрозой. — Открывай ворота, пока я не решил, что делать с твоей наглостью.

Стражник замялся, обменявшись взглядами с товарищами. Через мгновение герса медленно поднялась, и ворота со скрипом открылись. Но как только мы заехали на территорию, металлическая герса сразу же опустились, а в нашу сторону нацелились стволы десятков ружей.

Лаборатория, которая должна была стать оплотом нашей семьи, теперь казалась крепостью, захваченной врагом.

— Что за чертовщина? — прошептал я, оглядываясь по сторонам.

Потап, сидевший рядом, выглядел не менее встревоженным.

— Ваше благородие, — тихо сказал он, — что-то здесь не так. Охрана ведёт себя слишком нагло. Как будто они здесь хозяева.

Может, кто-то уже захватил контроль над лабораторией? Но зачем тогда нас пропустили?

— Ваше благородие, вы куда? — встревожился Потап.

— Сиди в повозке, не высовывайся, — отрезал я, выходя наружу.

Оглядевшись, сразу заметил, что стражники не опускали ружий, их взгляды были настороженными, почти враждебными. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Это была не просто демонстрация силы, это был вызов.

— Кто здесь главный? — громко спросил я, стараясь звучать уверенно, хотя внутри всё кипело от гнева.

Из тени здания вышел высокий мужчина в халате, надетом поверх костюма. Лицо его было знакомо: Иван Дмитриевич Гурьев, один из братьев, отвечавших за лабораторию. Сейчас его обычно дружелюбное выражение сменилось настороженностью.

— Барон Пестов, — произнёс он,