Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV - Ваня Мордорский
Наставник кивнул.
— Смысл в том, чтобы постигать всё самому, без подсказок.
Он снова кивнул.
— Не лучший метод обучения, — резюмировал я, вспоминая белку, которая своими рассуждениями и чаем помогла мне найти ответы на некоторые вопросы. Получается, белка лучший учитель, чем Даос?
— Возможно, вопросы заданы не те, — снова прозвучал голос Юэ.
Я задумался. А какие я могу задать вопросы? Как снять обеты? Как избавиться от контракта? Так на это он уже ответил — никак. Как стать сильнее? Так вокруг меня место, которое и так дает мне возможности стать сильнее. Просто нужно взять эти возможности. Как найти свое Дао? На это он тоже ответил — никак. Да я и сам, уже по тому, что увидел в воспоминаниях Святых, понял — Дао само найдет меня. Возможно, просто нужно перестать пытаться его найти. Как стать Святым? — Я думаю, этот вопрос того же плана, что и про Дао. Нужно просто следовать своему сердцу. И таким будет ответ на любой вопрос.
Тогда зачем мне было показывать сцену закрытия Разлома — чтобы я проникся совершенным подвигом? Но чтобы что? Или вся сцена нужна была, чтобы показать мне…
Пальцы, словно всегда только это и делали, повторили печать Вечного Дозора. Может, всё ради этой печати?
Наставник Юэ никак не реагировал. Он застыл.
— Теперь ты — Последний Страж, Ван. Последний в Поднебесной, кто помнит эту печать, — тихо сказал Наставник Юэ и исчез.
А я как сидел, так и застыл.
Сияющий золотым храм исчез.
Я снова оказался в холодном, каменном храме. Где сияли золотым следы и были десятки, сотни следов.
— Ван? — окликнул меня знакомый и родной голос Хрули.
Я не спеша обернулся.
— Ван! У тебя в глазах отражаются звезды, — с легким страхом произнесла Джинг.
Что ты видел? — спросил Ли Бо.
Я не ответил.
Что я видел? Я видел прошлое. Но стоит ли говорить об увиденном? Не думаю.
На сердце было беспокойно. Я вышел из храма.
— Ты куда, Ван? — спросила Хрули.
— К треснутым следам, — ответил я и пошел к рядам плит за храмом. — Некоторое время не беспокойте меня.
Я сел возле случайной плиты.
Передо мной был всё еще испускающий свет след, но который прорезала глубокая черная трещина.
Не отражение ли это случившегося? Вот разлом, только маленький, а вот след…это душа.
Ведь что такое Небо, как не душа этого мира?
Я прикоснулся к следу без опаски. От трещины шел космический холод, а след…согревал, словно теплые слова, сказанные в трудную минуту.
Да, где-то в этом следе застыла судьба Праведника. И совсем не важна его ступень. Моя ладонь полностью опустилась на след, словно пытаясь найти хоть немного воспоминаний. Хоть крошечную частичку Воли того, кто оставил этот след.
Я сказал Бессмертному, что это следы, слепки Дао. Но что если сказать проще? Это воспоминания — моменты выбора, которые и стали Дао. Потому что именно выбор как поступить в той или иной жизненной ситуации и формирует наше Дао, наш путь, по которому мы будем идти до конца.
Тот молодой Святой выбрал — защищать, та старая женщина — сострадать, а молодая девушка — заботиться. Но это был выбор без выбора. Дао не выбирают. Это оно выбирает тебя. Оно находит тебя, будет искать всю жизнь, пока не найдет. Вот только некоторые только то и делают, что скрываются от своего Дао. Бегут.
Но если это слепки душ, а не Дао. Что если это «якоря» для всех тех, кто ушел туда. Может, именно это место и дает силы тем, кто стал частью Неба. Тем, кто закрыл собой Разлом. И когда почернеют все следы… Разлом словно черной трещиной разорвет Небо.
Старик из Школы Небесных Наставников предположил, что мне нужно попробовать лечить, чтобы найти свое Дао. Но лечить можно не только тела. Лечить можно и души.
Я активировал пространственное кольцо и вытащил из него одну Небесную Рисинку и сжал ее между пальцами, наполняя своей Ци. Я напитывал её не просто Своей Ци. Я отдавал туда Свою Волю и желание. Желание исцелить. Желание разогнать этот холод, исходящий от черноты, покрывающей слепок чужой души.
Через несколько мгновений из рисинки пробился слабый росток.
— Что ты делаешь? — прозвучал голос Хрули из-за моей спины.
— Не знаю, — честно ответил я, и погрузил пальцы, которые держали рисинку прямо в трещину в ступне.
Пальцам стало холодно, а рисинка словно сжалась в испуге. Я выпустил еще больше Ци — и мои пальцы засияли, разгоняя эту черноту.
Рисинка, ощутив мое тепло, начала усиленно расти. Выпускать из себя корни, которые цеплялись за камень в трещине. Я посылал потоки Ци в пальцы и в рисинку, отгоняя тьму.
Надеюсь, в этот момент чьей-то душе там, наверху, стало легче. Стало теплее.
— Хрули, Джинг? — окликнул я лис.
— Да! — воскликнули одновременно обе.
— Вы же еще не съели золотые орехи?
— Эммм… Ван, что… Что ты хочешь сделать с нашими орехами? — с испугом в голосе спросила Джинг.
Глава 5
Что я хотел сделать с орехами? Посадить. Я не знал заранее, что это поможет или сработает. Но Небесный Рис — это не просто духовный рис, это растение другого уровня, как и Золотые Орехи. Полагаю, даже нейросеть не знает всего, для чего их можно применять. Я тоже… Но я понял, что их нужно почувствовать.
Взять в пальцы, закрыть глаза и…
Вдох-выдох…
Я направил в рисинку еще больше Ци. Я видел, что пока растение еще недостаточно пустило корни. С помощью второй руки я начал выпускать свою Ци, латая трещину. Конечно, я на самом деле ничего не латал, но небесный рис сразу пустил корни в стороны и начал тянуться к моей Ци. И впитывал он ее очень быстро.
Я добавил еще Ци.
И еще…и еще…
Крохотная, прежде голубоватая рисинка проросла, и ее белый стебель быстро поднимался вверх. Корни его всё крепче и крепче цеплялись за черную трещину, постепенно заполняя её.
На лбу у меня выступил пот, а зубы пришлось стиснуть. Потому что чернота хотела поглотить корни растения, но я положил руку и начал тянуть в себя эту черноту. Руку обожгло, но я ее не убрал.
