Юджин - Алибек Бектурганов
— Нет, не война, — покачал головой Юджин. — Но он будет виновен в смертях тысяч людей. Возможно даже десятков тысяч, если не сотен.
— Ты…
— Да, брось, — он прервал готового возразить Сорвиголову и подошёл ближе. — Ты же можешь понять, когда я вру или недоговариваю? Ты же чувствуешь, что я говорю правду! Если бы я сразу знал, что это именно этот ублюдок, я бы убивал его долго и мучительно. Он бы так просто не отделался.
— Ты несёшь чушь, — ткнул ему в грудь пальцем Мэтт, начав злиться.
— Он, — рука парня вновь указала на мёртвого, — уже убивал. На его счету смерть его собственной бабушки и попытка убийства матери. А за это время, скорее всего, эта тварь убила уже несколько девушек.
— Откуда ты это знаешь? — очень тихо произнёс Мёрдок тоном, больше похожим на шипение.
— Говорю же, видел! — вспылил Юджин.
— И ты просишь меня поверить в это? — скрестил Сорвиголова руки на груди.
— Да, чёрт возьми! — он вскинул в раздражении руки. — Почему нет? Ты же поверил в вампиров? Чем мои сверхъестественные способности отличаются? Я могу пить кровь и знаю немного больше, чем простые люди. Это факт.
— И что дальше? — быстро взяв себя в руки и собравшись, спросил Мэтт. — Будешь убивать всех, кого считаешь опасным. Вроде как предотвратим катастрофу заранее?
— Не говори ерунды, — отмахнулся парень. Меньше всего ему была нужна драка со своим же адвокатом и другом. Он был уверен в своей победе, несмотря на техническое превосходство Мёрдока над ним, но это был бы самый нежелательный исход. Пиррова победа. — Ты прекрасно знаешь, что я убил его не специально. Это была случайность. И ты видел, что со мной было до того, как я узнал, кого именно убил. Такое не подделаешь. Или же я просто величайший актёр в мире и мне пора в чёртов Голливуд.
— И что? Ты так и не ответил, будешь дальше убивать таких вот? — настаивающим на ответе тоном переспросил адвокат.
Был только вопрос, был ли он адвокатом дьявола?
— Нет, конечно! — громче, чем хотел, возразил Юджин, поэтому продолжил уже тише, но так же экспрессивно. — Но хочу сразу сделать оговорку. Если кто-то будет угрожать моей семье и близким, и я имею в виду смертельно угрожать, я могу это сделать. Но… ха… — он тяжело выдохнул, успокаиваясь. — Слушай, ты знаешь меня уже не первый день. Я не горю желанием бегать по улицам и быть борцуном за справедливость и всё хорошее. Мои близкие для меня важнее всех остальных в этом мире. Да, я эгоистичен, но я и не злодей. И убийство для меня — крайняя мера. Очень крайняя. Но иногда, как вот в случае с такими вот социопатами и жестокими садистами, без этого не обойтись.
Мёрдок был молчалив и словно олицетворял собой саму богиню правосудия, стоя рядом с ним и слушая пояснения.
— Слушай, давай поступим так, — продолжил парень. — Мы сейчас разойдёмся. Я никуда не денусь. Ты знаешь где я живу. Мою маму. Мой номер есть у тебя. Давай ты завтра начнёшь искать информацию про этого Кэседи. К. Л. Е. Т. У. С К. Э. С. Е. Д. И, — на всякий случай по буквам повторил он имя, чтобы тот точно запомнил. — Проверь его по своим каналам. Проведи расследование, почувствуй себя Перри Мейсоном. Отец Кэседисейчас сидит в тюрьме. По крайней мере должен сидеть за избиение жены, которая хотела убить своего сына в ответ за покушение на свою жизнь и мучительное убийство дрелью её любимой собаки им. И про убийства девушек поинтересуйся. Наверняка полиции уже известно кое-что, если не многое. Думаю, что офицер Найт не зря сюда приходила. А сейчас, давай расходиться. Сам сумки утащишь?
Мэтт кивнул.
— Славно, — произнёс Юджин и, устало развернувшись, пошёл домой. — А я спать. Эта ночь вышла совершенно не такой, как я того ожидал.
И это утверждение было чистой правдой. Всё завершилось совсем не так, как он рассчитывал и был немаленький шанс на то, что их доверительная дружба с Мёрдоком может прекратиться. Это вызывало горечь и странное чувство утраты. Для полноты картины не хватало только дождя и грозы, где-нибудь на фоне, но в Нью-Йорке, в конце ноября скорее можно было ожидать снег, чем дождь.
* * *
Статная красавица модельной походкой от бедра возвращалась к своему автомобилю. Серебристый Mercedes-Benz W198 одна тысяча девятьсот шестьдесят второго года выпуска смотрелся инородным светлым пятном на улицах этой части Адской кухни. Нет, он вообще смотрелся чужим в любой части этого места. Такой автомобиль можно было рассчитывать увидеть в Нью-Йорке где-нибудь на Манхэттене, но не здесь, не в этом гнезде преступности.
Практически то же самое можно было сказать и про его владелицу. Слово в слово. Платиновая блондинка с потрясающей фигурой была ещё одним светлым пятном, который не должен был осквернять себя этими улицами. Это ясное видение чистой красоты должно было привлекать к себе всё внимание маргинальной части этого района, но, как это было не удивительно, такого не наблюдалось. Наоборот, казалось, что все криминальные элементы старательно избегали это место и эту красавицу.
На чувственных губах молодой женщины играла довольная улыбка, а в белоснежных зубах вновь был мундштук с зажжённой сигаретой. Невероятно красивое лицо просто излучало довольство. Ей очень понравился разговор, который она подслушала между двумя мужчинами и та решимость и готовность отнять жизнь врагов, которую демонстрировал самый молодой из них. Это означало, что он сможет понять её. Принять ту тьму, что была в ней скрыта. Принять, не осуждать, поддержать и быть рядом в любой ситуации.
Докурив сигарету, женщина села в свой мерседес и посмотрела на фотографию, прикрепленную к зеркалу заднего вида. На ней изображён привлекательный молодой мужчина в образе вампира. Его глаза отливали золотом, хотя в жизни они были зелёными. Об этом свидетельствовала вторая фотография его же, размещённая на приборной панели, но уже в антураже обычной жизни.
Ничего постановочного.
Удивительно, но на второй фотографии он казался даже более привлекательным. Возможно, в этом была виновата яркая и весёлая мальчишеская улыбка, которую случайно сумел запечатлеть неизвестный фотограф.
Высунувшийся острый язычок быстро облизнул губы. Дыхание стало глубже и чаще. Она закрыла свои большие аквамариновые глаза в обрамлении тёмных
