Зубных дел мастер (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович
— З-з-зачем? — спросил он шепотом.
— Во время службы придется на колени встать, — тихонько объяснила «Бабушка». — Подстелете под брюки на пол.
Кир мысленно выругался: ах, задница арахнида! Заранее нельзя было сказать? Да он бы коврик прикроватный взял. Пол в храме каменный, стоять на нем коленями…
Тем временем служба началась. Вел ее ксендз — мужчина средних лет, с лицом одутловатым и, вдобавок, нездорово красным. «Артериальное давление высокое, — поставил Кир диагноз. — Ест много жирного, еще, возможно, пьет». В происходящем он ничего не понимал и слушал невнимательно. Ксендз говорил по-русски, но с акцентом, и Кир сообразил, что он не местный. Наверно, из Литвы. По словам хозяйки, там с храмами ситуация получше, вон даже семинария имеется.
Потом все стали опускаться на колени, Кир расстелил перед собой газету и тоже встал. Торчать, как дерево, среди коленопреклоненных смотрелось вызовом. Если не хочешь быть как все, зачем сюда пришел? И это оказалось неприятно — стоять суставами на камне. Да, что там — больно! Чтобы отвлечься, он стал разглядывать коленопреклоненных прихожан. Увидел чуть в сторонке девушку — красивую и молодую. Под ее коленями имелась продолговатая подушечка — как раз для этой цели предназначена. Готовилась красавица… В руках она держала маленькую книжечку; раскрыв ее, читала что-то, шевеля губами. Молилась, наверное.
«С такой бы познакомиться», — подумал Кир невольно. Мужчине женщина нужна — хотя бы чтоб унять гормоны. Неплохо бы решить проблему, желательно — с такой красавицей. Его предшественник в теле контактов с женщинами не имел — стеснительным был парень. К тому ж глухонемой, а им с обычной девушкой свести знакомство трудно, если вообще возможно. Глухонемые есть и среди женщин, но их гораздо меньше, чем мужчин. В специальной группе медучилища, в которой обучался донор, девушки имелись, но всем их не хватало, и Константин Чернуха ни с одной из них не подружился.
Тем временем служба продолжалась. Прихожане поднялись с колен, но через небольшое время снова встали — к счастью, в последний раз. А вскорости месса («имша» по-местному) и закончилась. Ксендз обратился к прихожанам с проповедью. Он рассказал о женщине, которая возроптала на Всевышнего, после того как умерла ее маленькая дочь.
— Мне говорит, как это Бог позволил? — возмущался ксендз. — А может его даже нет на небе. Пан Езус есть! — ксендз повысил голос. — Он знает о нас все — сейчас и в будущем. Быть может эта девочка, вырастя большой, стала б проституткой. Легко было б матери знать это? Бог ей помог, забрав невинное дитя, которое теперь при ангелах на небе. Нельзя роптать на Бога, он лучше знает, что нам нужно…
«Ну, аргументы так себе», — подумал Кир, но возражать, естественно, не стал. Ксендз завершил свой спич, и прихожане потянулись к выходу. Пошли и Кир с хозяйкой. У двери многие из выходящих совали деньги в урну для пожертвований, как заметил Кир, рублевые бумажки. Он жертвовать не стал — достаточно им за свечу.
Они спустились вниз по длинной лестнице. Пока шла служба, солнце выбралось почти в зенит и жарило прилично. Кир был в одной рубашке, но взмок почти что сразу. Толпа из верующих растекалась по поселку, вот и старушки, что здоровались с хозяйкой, повернули влево. Внезапно та из них, что была в темно-сером платье, покачнулась и начала оседать, а после рухнула на землю навзничь.
Кир действовал на рефлексах, вбитых долгой службой в армии. Да, в небе дрон, с ним — медицинский робот в грузовом отсеке (дрон следовал за Киром всюду, куда бы тот не направлялся), но засветить его среди толпы аборигенов… Кир все же врач, лечил людей, когда тех роботов в помине не было… Мгновенно подбежав к упавшей, он наклонился и поднял ей веко. Зрачка не видно — без сознания. Он положил на ладонь на шею женщины — пульс редкий, нитевидный. Скорей всего, что тепловой удар или такой же от излучения звезды на небе. Неважно что — они по клинике не слишком различаются. На Агорне с подобным он не раз встречался и знал, что делать. Он поднял голову — вокруг толпились люди.
— В-воды! С-скорей! — велел им Кир, не обратив внимания на то, что меньше заикается. Сам, расстегнув на женщине у горла платье, стал растирать ей щеки, шею, но это лишь для вида. На самом деле воздействовал на точки тела, стимулирующие приток крови к голове. Уверенности не было, что они такие же, как и у жителей в Обитаемых мирах, но что-то делать было нужно. Причиной обморока обычно служит недостаток питания мозга — кислородом, глюкозой и всем, но все это доставляет кровь. Принесли воды. Немолодой мужчина налил ее из уличной колонки прямо в кепку. Кир зачерпнул ладонью влагу и смочил ей лицо, грудь, шею женщины. Она зашевелилась и подняла веки.
— Где я? — прошептала еле слышно. — Что со мной?
— Обморок, ж-жара, — ответил Кир и глянул на мужчину с кепкой, с которой капала вода. — П-помогите. Н-нам н-нужно отвести т-туда, — он указал на дерево, растущее на обочине. — Т-там т-тень.
Мужчина вылил воду на дорогу и, нахлобучив промокший головной убор на темя, склонился над сомлевшей. Вдвоем они подняли женщину с дороги и отвели под дерево, где усадили на траву, прислонив спиной к стволу. Кир наклонился к пациентке. Так, уже спокойно дышит, а кожа на лице уже не бледно-серая. Старушке явно лучше.
— Ее б-бы отвезти в-в б-больницу, — сказал мужчине, который все еще топтался рядом. — Или х-хотя б д-домой, д-дать к-крепкого и с-сладкого ч-чая.
— Сейчас найду машину, — кивнул помощник и куда-то убежал. Тем временем хозяйка и подруги пострадавшей от удара подошли поближе. За ними потянулись и другие — возле упавшей собралась немалая толпа.
— Что там с Юзефой? — спросила Кира квартирная хозяйка.
— Ей л-лучше, — он пожал плечами. — Н-но н-нужно п-показать в-врачу.
— Отвезем, — заверила подруга пострадавшей и указала на дорогу. — Вон и машина подкатила.
Там и вправду стоял кургузый, небольшой автомобиль с зеленым кузовом. Похоже «запорожец» — так здесь звали подобные машинки. К Киру подошел давешний помощник, а с ним — водитель, мужчина лет пятидесяти. Вдвоем они подняли пострадавшую на ноги и под руки отвели к автомобилю, где усадили сзади. Кир следовал за ними, чтобы помочь, если старушка вновь грохнется в обморок. Но этого не случилось, и бабушку спокойно увезли. К Киру подошла хозяйка.
— Идемте, Константин, — сказала громко. — Наша электричка скоро. Вы только брюки отряхните — испачкались в пыли.
Он подчинился, сбив ладонью пыль с колен. Люция Мечиславовна взяла его под руку, и они отправились на станцию. Там, на платформе, уже толпились пассажиры. Подкатила электричка. Они с хозяйкой забрались в вагон, там сели у окна — мест хватало. Закрылись двери, и состав повез их прочь от станции Уша.
— Скажите, Константин, — спросила вдруг Люция Мечиславовна. — Юзефа чуть не умерла?
— Д-да, — согласился Кир, подумав. Могло случиться и такое. — Она н-немолода, а т-тут т-такое с-солнце…
«На Агорне мы не ходили с непокрытой головой, — добавил мысленно. — Еще у каждого была бутылочка с водой, неприкосновенный запас. Там запросто грозило обезвоживание. А если рухнешь в обморок, тебя польют этой водой, напоят ей — свою расходовать не станут».
Люция Мечиславовна в ответ вздохнула и больше спрашивать не стала. В молчании они приехали в столицу, там сели на троллейбус и добрались до улицы Васнецова. Шли тоже молча, рядом, но не под ручку, как к станции в Уше. И это было необычно — хозяйка поболтать любила. Лишь в квартире она спросила Кира:
— У вас там вроде сало было? Нарежьте нам немножко. И хлеба…
Кир молча подчинился. Сало с хлебом разместилось на тарелке. Люция Мечиславовна тем временем порылась в нижнем ящике буфета и извлекла бутылку водки — початую, как Кир заметил. Поставила два маленьких стаканчика — граненых, из прозрачного стекла, наполнила их до краев.
— Выпьем за Юзефу, — сказала, сев на табуретку. — Чтобы скорей поправилась.
Кир тоже сел и взял стаканчик. Чокнувшись, хозяйка лихо опрокинула свой в рот и закусила салом с хлебом. Кир последовал ее примеру и скривился: водка была теплой и отдавала спиртом. Нет, это не каньяс, который выпил на орбите. С тех как очутился в новом теле, спиртного он еще не пробовал.
