Андрей Силенгинский - На килограмм души (сборник)

Когда Мэри Энн, подробно описывая его родословную с использованием самых экзотических животных, начала повторяться, Виктор вздохнул и выглянул за полог. Шесть стражников с трезубцами. Плюс вездесущий Жегт чуть поодаль – он, в отличие от остальных представителей власти, не пожелал вернуться в деревню до полудня. До звездолета – пять минут, если идти размеренным шагом. Но так как размеренным шагом им идти не придется, значит, две-три минуты бегом. Деревня, кстати, дальше, чем звездолет, возможно, это окажется важным.

Шестеро стражников расположены так, чтобы пресечь все возможные пути бегства. Наверное, это разумно, но, так как Виктора интересует только один, это тоже может сыграть на руку.

Шансов, в общем-то, немного, но просто ждать полудня – значит лишиться шансов вовсе.

– Слушай меня внимательно, – сказал Виктор негромко, но что-то в его тоне заставило супругу замолчать буквально на полуслове. – Во-первых, разуйся.

Честно говоря, Виктор сам бы удивился, если бы Мэри Энн просто сделала то, что он просил без лишних вопросов. Разумеется, она и не подумала разуваться.

Виктор ждал.

Мэри Энн не выдержала первой.

– Ты можешь хотя бы объяснить, что задумал? – спросила она. Довольно раздраженно, но, как ни странно, без обычной для последних дней истеричности в голосе.

– Нам просто придется быстро бежать. Твои туфли здорово подходят для хождения по бутикам, но вот для бега по пересеченной местности… – Виктор критически покачал головой.

– Но там же воины… вилы…

Виктор не сдержал улыбку. Сравнить трезубец с сельскохозяйственным орудием ему не приходило в голову. А что, так будет даже проще решиться…

– Все это – мои проблемы, – сказал он, снова возвращая себе серьезное выражение лица. – Твоя проблема – бежать быстро и не отстать от меня. Вернуться и отбить тебя у целой оравы вооруженных дикарей будет для меня непосильной задачей. Так что разувайся.

На этот раз Мэри Энн подчинилась беспрекословно.

– Пошли! – Виктор резко откинул полог.

– Но подожди! Нельзя же так, сразу…

– Именно сразу, – отрезал Виктор, вытаскивая жену из хижины.

Потому что потом я могу и не решиться, добавил он, но уже мысленно.

– Эй, стражник! – выкрикнул он, приняв горделивую позу. Мэри Энн пряталась за его спиной. Даже на расстоянии он чувствовал ее дрожь. А, может, это дрожал он сам.

Ближайший стражник сделал несколько неуверенных шагов в его сторону, но остановился на некотором расстоянии. Это Виктора не устраивало. Все другие участники мизансцены повернули головы в их сторону, но не трогались с места. Это было правильно.

– Мы решили снизойти до доказательств, хоть это и немыслимо. Подойди ближе, не бойся.

Особого удовольствия от своей миссии стражник явно не испытывал, но ослушаться не посмел. Теперь Виктор стоял с противником лицом к лицу.

– Сейчас я сделаю твой трезубец золотым, – провозгласил Виктор, величественным жестом берясь за оружие чуть выше середины.

Не давая стражнику опомниться, он взялся за трезубец и второй рукой, немного ниже и обратным хватом. Медлить уже было нельзя, но Виктор и не собирался. Рычаг оказался вполне достаточным, чтобы резким поворотом вырвать оружие из рук стражника. Завершил свой фокус он ударом ноги в грудь соперника. Это было почти нечестно – их разделяло как минимум три весовые категории… Стражник упал на спину и потерял интерес к происходящему.

– Бежим! – крикнул Виктор и подал пример, ринувшись в сторону звездолета. Только бы Мэри Энн не растерялась и не запаниковала.

На их пути теперь располагался только один вооруженный противник. И Жегт… но это Виктора даже радовало. Четверо прочих к месту действия поспеть не должны были. Оставалось надеяться, что трезубцы не использовались в качестве метательного оружия. Впрочем, об этом беспокоиться стоило раньше.

Расстояние до стражника стремительно сокращалось, и, к сожаленью, тот вовсе не выглядел растерянным. Наоборот, принял боевую стойку, широко расставив ноги и держа трезубец двумя руками перед собой. По массе и габаритам он также уступал Виктору, но имел явное преимущество в опыте обращения с этим видом оружия.

Виктор осознавал, что может рассчитывать только на одно стремительное действие – если поединок затянется, преимущество перейдет к туземцу, да и остальные стражники успеют к тому на помощь.

За какую-то долю секунды перебрав в голове несколько вариантов, Виктор остановился на одном, который казался ему наиболее надежным. Ведь целью поединка совсем не обязательно была чистая победа, достаточно просто на какое-то время устранить стражника со своего пути.

Не добежав до противника несколько шагов, Виктор поднял свой трезубец повыше, явно обозначая свое намерение, и, сблизившись, ткнул тройным острием в сторону лица стражника, не особо озабочиваясь точностью – в том, что удар будет отбит, можно было не сомневаться. Так оно и случилось – два трезубца с глухим лязгом пришли в соприкосновение. Дальше вполне мог последовать контрудар, но Виктор держал инициативу в своих руках. Не замедляя своего движения, он вложил всю энергию бега в короткий и простой пинок в колено противника. Если анатомия людей и аборигенов в этой части существенно не различается…

Она не различалась. Туземец сделал то же, что сделал бы на его месте любой человек – рухнул как подкошенный. Виктору даже показалось, что он услышал режущий ухо хруст. Но интересоваться состоянием здоровья поверженного врага не было ни времени, не желания. Виктор позволил себе бросить быстрый взгляд за спину и с радостью убедился, что Мэри Энн отстала от него всего на несколько шагов. От быстрого бега, а может, еще от волнения лицо ее раскраснелось, но не несло в себе следов паники. Возможно, страх придет позже, задним числом, когда они уже будут в безопасности на борту корабля. А они обязательно будут в безопасности – последней преградой оставался безоружный Жегт.

Жрец не отбежал в сторону, а продолжал стоять на пути, глядя прямо на бегущих людей. Ну, как знаешь, – подумал Виктор и направил трезубец в грудь упрямцу. Но, когда до спокойно стоящей безоружной фигуры оставалось три или четыре шага, развернул оружие тупым концом вперед, мысленно обругав себя за мягкотелость. Уши оборвать – хорошо бы, но убивать безоружного…

Очень может быть, что все эти нравственные терзания были совершенно излишними. Едва ли что-либо изменилось, попытайся Виктор ударить острием. Что произошло, он так толком и не понял, но через секунду уже лежал на спине, ощущая острую боль в области паха. Видно, и здесь анатомия двух рас была схожей. Что самое обидное, трезубец перекочевал в руки жреца, и острие находилось примерно в метре от лица Виктора. Слишком далеко, чтобы попытаться схватить его рукой, и слишком близко, чтобы надеяться увернуться от возможного удара.