Кирилл Бенедиктов - Путь шута

— Нет, — глухо отвечает он наконец. Ложь, конечно. О чем-то он уже наверняка догадался, иначе остается только предположить, что я о нем слишком хорошо думаю. Но я не собираюсь загонять его в угол.

— Хочешь, расскажу?

— Угу, — мычит Ардиан с набитым ртом. Жевать он так и не начал.

— Да ты ешь, ешь… Этот Джеронимо был наркокурьером. Возил в Италию наркотики, ну, ты наверняка знаешь, что здесь с этой дрянью проблем нет. И вот однажды его попросили доставить в Албанию одну вещь. Эта штука не имела отношения к наркотикам, но я не уверен, что Джеронимо понимал ее истинное назначение. Возможно, если бы он знал это наверняка, то или отказался бы, или повел себя осторожнее. Однако он согласился. Привез эту штуку в Албанию и где-то спрятал. Думаю, где-то здесь, в Дурресе.

— Что это была за вещь?

Не люблю отвечать вопросом на вопрос, но сейчас удержаться слишком сложно.

— А разве подружка твоя тебе не рассказывала?

Честно говоря, я ожидаю, что он допустит ошибку. Например, решит поиграть со мной в игру «тупой и еще тупее», сделает круглые глаза и спросит, какую подружку я имею в виду. Но Хачкай только устало пожимает плечами (этот жест неожиданно кажется мне очень взрослым, как будто в теле тринадцатилетнего парнишки прячется умудренный жизненным опытом зрелый мужчина) и, с трудом подавив зевок, отвечает:

— Говорила что-то, только я так ничего толком и не понял. Какая-то бомба?

— Мы называем эту вещь «ящиком Пандоры». Известно про него очень мало. «Ящик» небольшой, умещается в стандартный вещмешок. Тяжелый. Весит около сорока килограммов. Фонит, но умеренно.

— Фонит? — непонимающе переспрашивает Ардиан.

— Радиационный фон. Ты же вроде физикой увлекался, должен знать такие вещи.

— Да что я, — неожиданно смущается Хачкай. — Это отец у меня физик… Значит, все-таки бомба? Атомная?

— Если бы знать наверняка… Теоретически ядерный заряд может быть упакован в очень компактный контейнер, но тогда его излучение должно быть на порядок сильнее, чем у «ящика Пандоры». А «ящик» хотя и фонит, но не так чтобы очень.

Ардиан побеждает наконец очередной гамбургер и с неохотой вытирает руки промасленной салфеткой.

— А откуда вы про это знаете? Ну, я имею в виду, если никто не видел его вблизи, откуда вы знаете, сколько он весит и все такое?

Хорошие вопросы. Правильные вопросы. Жаль только, что у меня нет на них таких же хороших и правильных ответов.

— Несколько лет назад один такой «ящик» был открыт в Индии, возле города Раджабад. Это сделали террористы, мусульманские фанатики. Они разрешили снимать все происходящее западным журналистам, и одна ловкая дамочка успела описать «ящик», прежде чем его открыли. Звали ее Кэтрин Чепмен, поэтому «ящик Пандоры» иногда называют еще Chapmen's Box.

— А что случилось, когда его все-таки открыли?

— Все, кто находился в непосредственной близости от эпицентра взрыва, погибли сразу же. А потом сработал принцип домино — катастрофа следовала за катастрофой. Взорвался атомный реактор, оказался разрушен крупный химический комбинат, толпы людей сходили с ума и крушили все на своем пути… В общей сложности погибло около полумиллиона человек. Если подобное произойдет здесь и сейчас, твоей стране конец.

— Отчего они погибли? — немедленно спрашивает Хачкай. — Я имею в виду, если вы знаете, что их убило, можно же, наверное, определить, что там, в этом «ящике»?

— Нет. Не наверняка. Скорее всего, речь идет о биологическом оружии, но это только предположение. Никто до сих пор не может точно определить, что за технология использовалась при создании «ящика Пандоры». Да что там технологии, никто ведь толком не знает, где и кто их создал, эти «ящики»!

У Ардиана дергается щека. Кажется, спать ему уже расхотелось.

— Значит, Джеронимо привез эту штуку в Албанию? Зачем?

— Видимо, здесь на нее нашлись покупатели. Конечно, Джеронимо был только посредником, и деньги за «ящик» получили совсем другие люди. Но то ли заказчик оказался слишком жадным и решил сэкономить на посреднике, то ли ликвидация всех причастных к сделке изначально входила в ее условия… — Тут я спохватываюсь, что разговариваю все-таки с тринадцатилетним подростком, и уточняю: — Все понятно?

— Конечно, — кивает Хачкай. — Подставили его, чего уж тут непонятного…

Он вдруг обхватывает тонкими руками плечи и сразу становится похож на нахохлившегося воробья. Какой, к чертям, киллер — обыкновенный до смерти перепуганный мальчишка…

— Времени у нас в обрез, — говорю я, зачем-то поглядев на часы. — Если те, кто организовал убийство Джеронимо, успели вывезти «ящик» из Дурреса, прежде чем мы перекрыли дороги, то катастрофа может произойти в любой момент.

Я делаю паузу и некоторое время выжидательно гляжу на замершего в кресле Хачкая.

— Именно поэтому мне так важно знать, кто убил Джеронимо.

Ардиан тяжело вздыхает, но ничего не говорит. В принципе, он ведет себя правильно — именно так, как и должен вести себя человек, знакомый с игрой в доброго и злого следователя. Конечно, пережив встречу с Ленивым Душегубом, глупо распускать язык там, где с тобой разговаривают на равных и кормят гамбургерами. Глупо-то глупо, однако многие взрослые мужики ломаются именно на таком контрасте. А Хачкай пока держится.

Я решаю, что пришла пора выкладывать карты на стол.

— Смотри, Арди, вот кусочки головоломки, которые у нас есть: ты приезжаешь из Тираны в Дуррес пятнадцатого утром якобы для того, чтобы встретиться с неким Хромым Али. Кстати, я проверял: единственный Хромой Али, которого знают в Дурресе, месяц назад был застрелен в Косове. Джеронимо убивают в «Касабланке» шестнадцатого вечером, именно в то время, когда ты находишься поблизости. Спустя два дня ты снова появляешься в городе на квартире у Миры Джеляльчи, дорогой проститутки, обслуживающей миротворцев, и по совместительству агента госбезопасности. На следующую ночь к Джеляльчи приезжает ее куратор, майор Шараби, с шофером и телохранителем. Чего они хотят от Джеляльчи — неясно; однако к утру их трупы обнаруживаются во дворе ее дома, а сама Мира вместе с тобой пытается сбежать из Дурреса на машине Шараби. И последний кусочек мозаики — нам известно, что управление, во главе которого стоял майор Шараби, активно занималось темой «ящик Пандоры».

Хачкай по-прежнему хранит молчание, но видно, что мои аргументы произвели на него впечатления. Впрочем, у меня в запасе остается еще один, самый серьезный.

— Ты ведь умный парнишка, Ардиан. Ты прекрасно понимаешь, что вы с Мирой оказались в самом центре этой головоломки. Ключ к разгадке находится у одного из вас. А скорее всего у тебя.