Дмитрий Раскин - Судьба и другие аттракционы (сборник)

— Именно поэтому он и любит, даже когда его сущность не выдерживает, а любовь терпит крах. — Как бы самому себе сказал управляющий.

— Можно спросить тебя? — тот, кто еще утром назывался портье, был серьезен.

— Попробуй.

— Зачем тебе всё это? Ну не ради же твоего противоестественного долголетия — зная тебя, я уверен, не из-за него. И не для того, чтобы понять нечто такое о человеке, бытии, жизни-смерти. Сейчас уже не ради. Всё, что мог, ты уже понял, а до чего не дотянулся за два с лишним века, за сколько-то там метаморфоз инопланетного разума — вряд ли уже дотянешься.

— Ради того, что у него получается, — ответил тот, кто назывался управляющим.

— Иногда, да.

— Чаще, чем тебе кажется. Я же не о чудесах. — Добавил после паузы: — Гораздо чаще.

— Дай Бог, чтобы ты был прав… Наверно, сейчас уже можно сказать, кому из них троих ты помогал?

— Это тебя не касается.

— Можно, я попробую угадать? Ты помогал Лидии?

Тот, кто всё время называл себя управляющим, бросил в него бокалом, разбил стекло в шкафчике, чуть слева от него.

Примечания

1

Разговор приводится без учета задержки сигнала во времени.