Станислав Гагарин - Три лица Януса

Хорст не давал им и часа отдыха. Сам оберштурмбанфюрер иногда оставался в местечке, а в лес отправлял Гельмута. Дважды за это время Хорст уезжал в Кенигсберг. Маршрут был довольно сложным. Сразу из Кенигсберга отряд направился в Виттенберг. Затем они посетили Тарау, Кройцбург и Ландсберг. В своем имении близ Ландсберга главный лесничий устроил отличный банкет для офицеров. Присутствовали и дамы. В тот вечер Гельмут и Вернер выпили на брудершафт и несколько дней вспоминали пикантные подробности. Когда они возвратились в Ландсберг, Вильгельм Хорст вновь отправил в лес Дитриха, а сам собрался в Кенигсберг.

- Сегодня последняя ночь, друзья, - сказал он. - Утром возвращайтесь домой.

...Работы по устройству бункера были закончены. Дитрих подозвал шарфюрера, начальника эсэсовской команды.

- Что будете делать с пленными? - спросил он.

- Определенных указаний не получал, штурмфюрер, - ответил шарфюрер. Мне приказано выполнять все ваши распоряжения.

- Пленных ликвидировать, следы уничтожить. Используйте яму, что не подошла для бункера. Ясно?

- Так точно, штурмфюрер.

- Послушай, Гельмут, но я слышал, как Хорст говорил, что пленных отправят в западные земли, - сказал фон Шлиден.

- По-моему, их лучше отправить на небо, - сказал Гельмут и махнул шарфюреру рукой: - Идите!

- Мне думается, что Германия, как никогда, нуждается сейчас в десятке-другом лишних рабочих рук, Гельмут. Впрочем, тебе лучше знать, сказал Вернер, повернулся и пошел по тропинке.

Через сотню шагов он вздрогнул, услышав, как справа полоснули тишину сухие автоматные очереди. Раздался заглушенный лесом человеческий крик. Его перебили новые выстрелы... Вернер фон Шлиден с силой прижался лбом к морщинистой коре старой сосны.

ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА НАЗАД

- Ну, братцы, - сказал Арвид Вилке, - начнем, пожалуй... - Он привстал в седле и выхватил шашку из ножен: - Во имя революции! Вперед!

Десять конников вырвались из-за скалы на дорогу перед ущельем и, сверкая клинками, понеслись к провалу между утесами. Дорога была узкой, и конники растянулись по двое - в три корпуса скакать невозможно.

Пулемет молчал. Наверно, ошеломил белогвардейцев мужественный бросок красной десятки. Но это было лишь в первые мгновения. И вдруг пулемет заговорил: "ду-ду-ду-ду-ду-ду!"

Первая очередь прошла высоко, и всадники продолжали рваться в ущелье. Но вот срезало пулями задних бойцов. Один завалился в седле, а лошадь продолжала нести вперед его тело. Конь второго взвился свечкой и с маху, вместе с седоком, ринулся в пропасть. Еще очередь - и новые жертвы. Не доскакал отряд Арвида Вилкса до мертвого пространства, не успел доскакать. Ударила пуля в начальника разведки. Согнулся он, припав лицом к гриве коня, а рядом кунак его скачет, Ахмед.

- Арвид! - крикнул он, а Вилке молчит, и только ниже и ниже клонится его голова.

Ахмед оглянулся и увидел, что лишь двое они верхом. Порезал пулемет ребят, вот только его никак не берет... Тогда Ахмед выхватил Вилкса из седла, бросил к себе на коня, поперек, развернулся и, бросая лошадь из стороны в сторону, поскакал к спасительной скале. И не хватило ему десятка шагов. Пуля догнала коня, споткнулся тот - и Ахмед вместе с другом покатились по серой от пыли дороге. Но тут же выскочили бойцы и втащили их за скалу. Арвида Вилкса отнесли к лекарю на перевязку, а Ахмед, весь в пыли, стоял перед командиром полка латышских стрелков Лапиньшем, скрипел зубами и требовал коня, чтоб одному пойти под пули и разделаться с этой сволочью.

- Успокойся, джигит! - сказал Лапиньш. - Я знаю, что ты пойдешь на смерть, не дрогнув. Только нам, товарищ, нужна твоя жизнь.

И тут к командиру полка подошел адъютант и тронул его за рукав.

Суровая страна - Дагестан...

А люди, что живут здесь, искренние, добрые к тем, кто пришел к ним с открытым сердцем, и беспощадные к врагу. Горы научили их верить человеку на слово и свято относиться к законам гостеприимства. Свободные в своих горах, словно соседи их - орлы, дагестанцы мужественно защищали свои сакли от многочисленных врагов и не опускали оружия даже тогда, когда их враг был во много раз сильнее.

...Словно снежная лавина, неслась по Кавказу гражданская война. А когда достигла она дагестанских гор, пришла в кумыкские, лакские, даргинские, лезгинские и аварские аулы, горские джигиты встали под знамена Советской власти. Не было человека на земле, которого бы горцы любили так, как любили Ленина. Сложной была обстановка в горах в те грозные годы, когда отец шел на сына, а брат на брата, но и в общей неразберихе горцы чуткими сердцам" своими улавливали голос вождя, всегда ясный и добрый, и. они шли на голос Ленина, следовали его призывам. И когда горцы Дагестана узнали, что по приказу Владимира Ильича в горы идет полк латышских стрелков под командованием коммуниста-ленинца Лапиньша, идет, чтоб добить белогвардейскую нечисть и сбросить ее в Каспий, дагестанские аулы направили своих сыновей на помощь посланцам вождя.

Латышские стрелки вместе с красными партизанами Дагестана по пятам преследовали беляков, стремясь обойти их, перекрыть горные перевалы и не дать уйти на ту сторону Главного Кавказского хребта. Наконец полку Лапиньша удалось вырваться к перевалам. Ему оставалось пройти горное ущелье и выйти в тыл белым частям. Тогда врагов уже ничто не могло бы спасти.

Но... Едва первые разъезды втянулись в ущелье, сверху полоснула кинжальная очередь пулемета. Дорога через ущелье была закрыта.напрочь: белые опередили- Лапиньша.

- Что будем делать, товарищи? - обратился к своим командирам Лапиньш.

- Может, в обход?

Начальник штаба прикинул по карте.

- Переход займет не меньше двух суток, - сказал он.

- Не годится, - произнес комполка. - Белые уйдут...

- Есть предложение... - Вперед выступил начальник разведки Арвид Вилкс. - Беру с собой десяток ребят, из-за прикрытия разгоняем коней, проскакиваем галопом пристрелянную зону, пока сообразят, влетаем в мертвое пространство, под скалу, а там... - Арвид поднял руку и с силой рубанул воздух.

Лапиньш с сомнением покачал головой.

- Не успеешь, Арвид, - сказал он.

- Успею, товарищ Лапиньш, разреши! - с жаром заговорил начальник разведки, прижимая руку к груди.

- Можно успеть, командир... - Ахмед подошел к Арвиду и встал рядом: Если разрешишь, буду с ним вместе.

- Спасибо, друг! - Вилкс пожал Ахмеду руку.

- Ну хорошо, пробуйте, - сказал Лапиньш.

Они попробовали... Отчаянная вылазка не удалась.

Лапиньша тронул за рукав адъютант и, склонившись, шепнул что-то на ухо.

Перед Лапиньшем стояла худенькая молодая женщина-горянка, голова закутана в большой белый платок, черные блестящие глаза спокойно смотрят на Лапиньша.