Роберт Хайнлайн - Пришелец в земле чужой

— Лучше уйду в монастырь. У тебя есть кофе?

— Сейчас посмотрю.

Они встали со своих мест. Джилл, потягиваясь, простонала:

— О-о-о-х, старые мои косточки! Не нужно кофе, Бен. Завтра у меня трудный день. Отвези меня домой — или отправь, для пущей конспирации.

— Ладно, хотя еще не поздно, — Бен отправился в спальню и вынес оттуда какой-то предмет размером с зажигалку. — Ты отведешь меня к Человеку с Марса?

— Бен, я бы рада, но…

— Успокойся. Не хочешь — не надо. Смотри, — он протянул ей зажигалку.

— Что это такое?

— Диктофон. Лучший друг шпиона со времен Мики Финна. Работает на батарейках — ищейки не засекут. Одной батарейки хватает на сутки, потом ее вынимаешь и ставишь другую. В корпусе батарейки находится кассета для записи.

— Он не взорвется? — испуганно спросила Джилл.

— Гарантирую. Можешь начинить им пирог и отправить в духовку.

— Бен, я боюсь входить к Смиту в комнату.

— Войди в соседнюю.

— Ладно, я попробую.

— У этой штуки слух, как у собаки. Прикрепи ее липкой лентой вогнутой стороной к стене — и она запишет все, что будет происходить за стеной.

— Меня могут заметить… Бен, палата Смита имеет общую стену с другой палатой, куда входят из другого коридора. Можно, я прикреплю диктофон там?

— Можно. Значит, берешься?

— Я постараюсь. Давай его сюда.

Кэкстон протер диктофон носовым платком.

— Надень перчатки.

— Зачем?

— Чтобы не провести отпуск за решеткой. Не трогай диктофон без перчаток и постарайся, чтобы никто его у тебя не видел.

— Великолепная перспектива!

— Идешь на попятный?

— Нет, — тяжело вздохнула Джилл.

— Умничка.

Блеснул свет. Бен глянул в окно.

— Это твое такси. Я его вызвал, когда ходил за диктофоном.

— Поищи, пожалуйста, мои туфли. Не провожай: чем реже нас будут видеть вместе, тем лучше.

— Как прикажешь.

Бен помог Джилл обуться. Она обхватила его голову руками и поцеловала.

— Милый Бен! Из этого ничего хорошего не выйдет. Я не знала, что ты преступник, зато ты хорошо готовишь, если тебе расфасовать продукты и настроить плиту. Я бы вышла за тебя замуж, если бы мне еще раз удалось выманить у тебя предложение.

— Предложение остается в силе.

— Разве гангстеры женятся на своих девках? — и Джилл поспешно вышла.

Джилл без труда установила диктофон. Женщина, лежавшая в нужной палате, была прикована к постели. Джилл остановилась поболтать с ней и прикрепила диктофон над полочкой для туалетных принадлежностей, сетуя на то, что горничные никогда не вытирают пыль. Назавтра она так же легко сменила кассету: больная спала. Она проснулась, когда Джилл выходила. Джилл рассказала ей больничную сплетню.

Извлеченную из диктофона запись Джилл отправила Кэкстону по почте, сочтя это наиболее безопасным.

Третью кассету ей вставить не удалось. Больная долго не засыпала и, едва Джилл успела влезть на стул, проснулась.

— Здравствуйте, мисс Бордмэн!

Джилл застыла.

— Здравствуйте, миссис Фритчли, — пролепетала она. — Как вам спалось?

— Плохо, — грозно произнесла женщина. — У меня болит спина.

— Хотите, я вам ее разотру?

— Не трудитесь: не поможет. Что вы все копаетесь в уборной? Что там случилось?

— Мыши, — пробормотала Джилл.

— Мыши? Немедленно переведите меня в другую комнату!

Джилл оторвала прибор от стены, сунула в карман и слезла со стула.

— Не волнуйтесь, миссис Фритчли, в вашей палате мышей нет. Я проверяла, есть ли норы.

— Это правда?

— Конечно. Давайте, я разотру вам спину.

Джилл установила диктофон в комнате, через которую она входила к Смиту. Будь что будет! Она взяла ключ от комнаты и обнаружила, что дверь не заперта, а на кровати сидят еще двое часовых.

— Что нужно? — Один из них обернулся к Джилл.

— Ничего. Не сидите на кровати, ребята, — сухо ответила она. — Если вам нужны стулья — скажите, мы их вам доставим.

Солдаты неохотно встали. Джиллиан вышла, стараясь не показать, что испугалась.

До конца смены прибор лежал у Джилл в кармане. Она решила немедленно вернуть его Кэкстону. Сидя в такси, она набрала номер Бена.

— Кэкстон слушает.

— Бен, это Джилл. Нужно встретиться.

— Это не слишком благоразумно, — недовольно произнес он.

— Бен, это нужно. Я уже еду.

— Ну, если очень нужно…

— Какой энтузиазм!

— Не подумай, что я…

— Пока! — Она бросила трубку, поразмыслила и решила не держать на Бена зла.

Сама виновата: влезла не в свое дело. От политики лучше держаться подальше.

В объятиях Бена она почувствовала себя спокойнее. Он такой милый, может, стоит выйти за него. Она хотела заговорить, но Бен ладонью прикрыл ей рот.

— Молчи, — шепнул он. — Нас наверняка подслушивают.

Она кивнула, вынула из кармана диктофон и протянула Кэкстону. Он поднял брови и вместо ответа вручил ей вечерний выпуск «Пост».

— Читала газеты? — спросил он обычным голосом. — Посмотри, пока я умоюсь.

— Спасибо.

Бен показал Джилл, что нужно читать, и вышел, захватив с собой диктофон.

Автором статьи был Бен:

ВОРОНЬЕ ГНЕЗДО

Бен Кэкстон

Всем известно, что больницы сродни тюрьмам: из них трудно выбраться. Заключенный иногда пользуется даже большей свободой, чем больной. Заключенный может послать за адвокатом, потребовать Беспристрастного Свидетеля, сослаться на Habeas corpus[2] и добиться открытого слушания дела.

Однако стоит врачу подписать распоряжение «ПОСЕТИТЕЛЕЙ НЕ ВПУСКАТЬ», и пациента предают забвению, как Железную Маску. Конечно, ближайших родственников впускают к больному, но у Человека с Марса нет родственников или близких. Астронавты с «Посланца» не имели на Земле гнезд. Если у Железной Маски, простите, у Человека с Марса, и есть родственник, который мог бы представлять его интересы, то мы, репортеры, его еще не нашли.

Кто расписывается за Человека с Марса? Кто приказал окружить его вооруженной охраной? Неужели болезнь его так страшна, что с ним нельзя видеться или говорить? Я обращаюсь к вам, г-н Генеральный Секретарь. «Физическая слабость», «Неспособность справиться с земным тяготением» — это не ответ. Будь это правдой — зачем вооруженные солдаты? Достаточно дюжего санитара.

Может быть, болезнь Человека с Марса носит финансовый характер? Или политический?.. — И дальше в том же духе.

Джилл видела, что Бен подначивает правительство, пытаясь спровоцировать его на открытые действия. Она понимала, что это опасно, но не знала, откуда исходит опасность и насколько она велика.