Илья Одинец - Условно разумный

Несчастному наверняка ввели лекарство, затрудняющее или делающее невозможным превращения, чтобы пленник внезапной трансформацией не раскрыл подмену. Значит, у псевдометаморфа не будет возможности защищаться. Что он сможет в облике человека? Ничего. Шансов у бедняги еще меньше, чем у Андрея, ведь человек всегда был человеком, а псевдометаморф привык отращивать в нужный момент когти и ядовитые шипы.

Семенов не мог допустить гибели невинного существа. Это подло. Псевдометаморф оказался в клетке не по собственному желанию, и пусть в этом не было вины Андрея, но он все равно чувствовал свою ответственность за судьбу пленника. Ведь если бы он не поддался глупому желанию непременно заполучить сувенир с оранжевой планеты, О'рдрин не нес бы чепуху про Видящего и не стал бы выкупать бывшего уборщика шестого отсека.

И кем бы Семенов стал, если бы бросил несчастного? Тем же О'рдрином, тем же Мэкаллем, существом, которое предпочло довериться разуму и заботиться прежде всего о собственной шкуре.

У каждого человека есть рубеж, переступив который он опускается до «сволочи». Андрей не собирался оправдываться перед собственной совестью, убеждая себя, что ничуть не хуже других. В его силах еще что-то сделать! Несчастный псевдометаморф и есть рубеж. Мужчина не может подставить невинного.

Это и стало последим доводом, окончательно склонившим чашу весов в сторону возвращения в клетку.

"Ты самоубийца", — вынес вердикт аналитик, но Семенов отмахнулся от внутреннего голоса.

У него есть друзья, которые помогут с защитой, и есть новый дар, который поможет в боях. Об даре не догадывается ни Коронер, ни О'рдрин, он поможет ему сбежать. А попав на арену, Семенов сделает все, чтобы победить. "Мирный космос" получит свои деньги и уничтожит «ОГБ», и Андрей будет к этому причастен.

План оказался до смешного простой: выбраться из клетки, дойти до бара, где он не так давно пил инопланетное пиво, и попросить хозяина — чернобородого великана — связать его с сестрой, а уж Глэдис обязательно свяжется с Илорэль. «МК» не откажется помочь ему вернуться в "сектор предварительного заключения", тем более, у них есть там свои люди.

— Грог, — попросил Андрей, — выключи, пожалуйста свет.

— Ты хочешь спать?

— Нет, я не хочу, чтобы кто-то увидел то, чем я буду заниматься.

— Я предупрежу тебя, эсли кто-то придет.

— Спасибо.

— А чэм ты будешь заниматься?

— Увидишь. Ты ведь поможешь мне, если я попрошу?

— Помогу.

Свет погас. Семенов закрыл глаза и представил, что его тело и голова сплющиваются. Нос вытягивается, глаза приближаются друг к другу, скулы становятся меньше, череп приобретает вид полусдувшегося мяча, кости тела размягчаются, превращаясь в податливые хрящи…

Мужчина сделал шаг вперед. Плечо пролезло в щель, но дальше этого дело не пошло.

"Думай о чем-нибудь плоском! — приказал аналитик. — Или юрком. Как змея".

Услужливый мозг тотчас подсунул яркую картинку: огромную серо-коричневую лелюшу с утолщением на хвосте, усеянным острыми иглами. Плечо тут же взорвалось болью. Андрей вскрикнул и открыл глаза. Его тело трансформировалось — раздулось и начало покрываться чешуей.

— Что происходит? — донесся с потолка обеспокоенный голос корабля.

— Все в порядке, — процедил Семенов и снова закрыл глаза. — Я змейка. Я плоская камбала… нет, еще задохнусь без воды. Я суслик. Да. Суслик. Высокий и худой, даже скажу тощий, потому что давно ничего не ел.

Желудок сыто заурчал, но боль в плече исчезла. Хитрость сработала, Андрей протиснулся между прутьями и оказался по ту сторону клетки. Осталось вытащить только голову.

— Голова у суслика вовсе не похожа на голову суслика, — прошептал он. — У него голова узкая… вытянутая, как у кузнечика. Только мягкая.

Он просунул голову между прутьями, но последнее замечание припоздало — кости черепа изменились, голова сплющилась, но недостаточно. Мужчина дернулся, но застрял.

— Грог! Быстро, напомни, у кого голова может пролезть через эту решетку?

Прутья сдавливали череп. Мозг, получив приказ воспроизвести голову кузнечика, справился со своей задачей, но не имея визуального подкрепления вдруг начал раздуваться, стремясь вернуться к первоначальной форме.

— Быстрее! Грог!

— У любого, кто мэньше тебя. Не меняй форму, меняй размэр!

— Точно, — Андрей сосредоточился. — Я маленький человечек, совсем крохотный. И без труда пролезу в щель.

Прутья все сильнее сдавливали увеличивающийся в размерах череп.

— Не выходит! Грог!

— Откуда у тебя способность к трансформации?

— От крови метаморфа с оранжевой планеты. Помнишь?

— Помню. Значит, его кровь попала на тебя и ты получил способность менять собственное тело?

— Грог!

— От укуса ты вряд ли получил возможность уменьшать и увеличивать тэло, только менять его форму. Если сравнивать, то твои способности близки к способностям псевдометаморфа. Уменьшай голову и увеличивай ноги, ты ведь ужэ почти выбрался.

Совет оказался дельным. Семенов сосредоточился, представив, как растут ноги, забирая строительный материал из головы, а череп уменьшается в размерах.

Это сработало. Голова выскользнула из клетки, и Андрей оказался на свободе.

— Спасибо, — поблагодарил он корабль, сел и принялся растирать ступни, выросшие до размеров небольших арбузов.

— Я запер дверь капитана, — в голосе корабля слышалась грусть, — он нэ сможет выйти и помешать тебе.

Семенов подождал, пока тело примет привычную форму, поднялся, вышел в коридор и направился к переходнику. Там он на минуту задержался, оглядывая помещение, навсегда прощаясь с кораблем, и открыл дверь шлюза.

— Будь осторожен, Андрэй, — услышал он тихий голос Грога и шагнул наружу.

Выйдя из корабля и пройдя по переходнику, Семенов попал в то же самое место азото-кислородного купола, откуда началось его путешествие по Реджине. По улице все так же сновали торговцы прохладительными напитками и билетами на бои, в стороне виднелась трехэтажная парковка летательных аппаратов.

Красно-желтая полосатая палатка пустовала, возле нее не толпилась очередь — регистрация хищников закончилась, и Коронер наверняка находился на одной из арен, где полным ходом шли сражения. Андрей не знал, когда именно придет его очередь выступать, поэтому спешил.

Под куполом стемнело. Многоэтажные гостиницы вдали подсветились голубыми и зелеными лучами, фонари вдоль дорог плавно меняли белый свет на желтый, колесо обозрения, возвышавшееся над парком развлечений, переливалось всеми цветами радуги. Но мужчина лишь однажды окинул взглядом эту красоту, он торопился к «ладье» и надеялся, что бар работает допоздна.