Василий Головачев - Черный человек. Научно-фантастический роман

— Не стреляйте! — крикнул Мальгин, не слыша своего голоса.

Ромашин включил «василиск», гипнолуч накрыл Шаламова и Купаву. В то же мгновение Шаламов ответил на удар, и даже на расстоянии в три десятка шагов Мальгин почувствовал силу ответного пси-удара, обрушившегося на Игната: это было уже не «рычание дремлющего зверя», а смертельно опасный прыжок «рассвирепевшего хищника»! Купава и Ромашин упали почти одновременно, хотя Клим и не понял в первый момент, из-за чего упала женщина. Зато он первым отреагировал на жест Гзаронваля, поднявшего ружье:

— Дан!..

Шаламов остался стоять в прежней позе, вполоборота к нему, словно не слышал окрика, и тогда Мальгин, чувствуя себя так, словно внутри него рвутся мышцы и сухожилия, в три прыжка достиг Гзаронваля и ударил его по руке. Тяжелая металлическая стрела подводного ружья на длинном лине с треском вошла под камень у ног Шаламова. Тот медленно завалился навзничь, прямой, как монумент, будто стрела обладала силой убивать, не прикасаясь.

— Дан!

О, черт! Почему он упал? Стрела же в него не попала… В голове вдруг вспыхнул свет, раздались чьи-то слова:

— Я ведь — огонь, и холод, и… обман… Я — радугой пронизанный… туман…

Кто это сказал?!

Оцепенело Мальгин смотрел, как одетый в плавки Гзаронваль деловито сматывает линь ружья и снова поднимает его к плечу, прицеливается… Зачем? Что он делает?..

— Стой! — шепотом проговорил он.

— Не мешай, слабак, а то очнется, — ответил Гзаронваль спокойно. — Неужели не понимаешь? Ромашин убил в нем человека, а очнется монстр.

— Не смей! — На негнущихся ногах Клим загородил Шаламова.

— Уйди, неудачник! — Стрела ружья угрожающе уперлась в грудь хирурга. — Натворил дел, а другие — расхлебывай. Ну?! — Голос курьера-спасателя был все так же спокоен и равнодушен, он верил в то, что говорил, и это дикое, циничное в данном положении спокойствие возбудило в душе Клима вулкан ненависти и жажду убийства. Прыгнув к Гзаронвалю, он выбил у него из рук ружье и, хотя спасатель мгновенно встал в стойку и приготовился к защите — осознанно, без удивления, он так жил, уверенный в том, что имеет право на исключительность, — с первого же удара уложил его на камни, дав выход ярости и непривычному, никогда не испытанному раньше чувству мести. Остановился, опустошенный, оглядывая страшную картину места боя.

В разных позах на земле лежали четверо: Шаламов, Ромашин, Гзаронваль и Купава, но из них только Купава лежала относительно спокойно, мгновенно уснув от удара гипнолуча «василиска», да еще дочь Дарья в люльке.

И Мальгин вдруг с ужасом понял, что никогда не был и не будет свободен и всегда будет зависеть от взгляда, слова и жеста этой женщины, а его встречи с Карой — всего лишь слабый протест души, попытка обрести смысл жизни и выйти из заколдованного круга несчастливого бытия, куда он запер все свои мечты и чувства после ухода жены. Какие же силы потребуются ему, чтобы и после этих событий остаться для всех «человеком-да»? Где найти эти силы, и кто поможет ему? Не Карой, и не Купава… и не Джума Хан… Снова одиночество? Если можешь, отче, чашу эту мимо пронести…

Мальгин постоял немного на подгибающихся ногах рядом с Шаламовым, глядя на его разгладившееся, спокойное лицо, неуловимо схожее и с лицом Прохора Жостова, и Висенте Оросо, и Ромашина, и многих других людей, кто был знаком со спасателем. Вспомнил о куттере. Еще можно было попытаться спасти Шаламова, как и Ромашина. Мозг начнет умирать минут через двадцать, и за это время можно было доставить их обоих к метро… Клим поплелся к куттеру, будто во сне раздвигая руками воздух, ставший плотным, как вода. И тут над лесом сверкнули бесшумные молнии скоростных машин, с неба на берег озера посыпались пинассы и нефы безопасников с мигающими лампами предупреждения. Хирург остановился, рыхлый, как бы набитый ватой, опустошенный до предела, до нежелания жить.

Из севших машин выскакивали люди в белых кокосах — полная аварийная обойма — тридцать одна душа. К Мальгину подбежал Лондон.

— Черт возьми, что здесь произошло, Клим? Неужели Ромашин был прав? Опоздали?

— Извините, Майкл, — пробормотал Мальгин, прислушиваясь к себе; внутри его вдруг проклюнулось странное ощущение безмерной пустоты, в которой начали вспыхивать искры звезд, сначала редкие, тут же гаснущие, а потом по нарастающей — роями и облаками. И каждая «звезда» превращалась в строчку информации, в понятие, которых Мальгин до этого не знал, — в нем заговорила память Шаламова!

— Что с вами? — донесся сквозь глухой «шум» колоссального поля информации голос Лондона.

— Господи! — прошептал Мальгин, поднимая глаза на поддерживающего его под локоть начальника отдела безопасности. — Помогите мне… — Клим шагнул к оплывшему телу «черного человека», уперся в него плечом.

— Помогите втащить его в куттер, быстрее!

— Зачем?!

— Я знаю, что это такое! Маатане не разумные существа в полном смысле этого слова, они действительно аккумуляторы, причем не только информации, но и энергии. Правы были эксперты… Миллиарды лет назад их хозяева пришли из иной вселенной по «струне» первичных «серых дыр», соорудили Орилоух и Стража Горловины… Страж — это центральный узел перехода обратно в тот мир, хотя к настоящему времени он почти «зарос». — Все это не суть важно. Помогайте!

Лондон очнулся и дал неслышимую команду: трое оперативников бросились к ним на помощь, приволокли универсальный антиграв для транспортировки негабаритных грузов, взгромоздили на него тушу маатанина и впихнули в чрево куттера. Остановились, глядя на Мальгина. Хирург, запыхавшись, повернулся к Лондону.

— Майкл, эта машина поднимет меня только километров на двадцать, дальше нужен драккар или десантный когг, без экипажа. Пусть встретит меня по пеленгу на выходе из стратосферы. Спасайте Ромашина, еще успеете.

Лондон остановил его.

— Что вы хотите делать?

— «Черного» надо немедленно убрать подальше от Земли, тысячи лет он аккумулировал энергию, и теперь внутри него — адова пропасть! В идеале было бы хорошо отправить его в Горловину… он туда и направлялся, вез готовую к употреблению продукцию… вместе с собой, но Дан вытащил его обратно, не ведая, что вытаскивает опаснейшую из бомб…

— Я думаю, что вы не правы, он знал, кого возил с собой.

— И последнее… — Мальгин не имел желания спорить, чувствуя головокружение. — На тот случай, если я не успею… маатанские проникатели — это нечто вроде передвижных «роддомов», предохраняющих «черных» от спонтанного энергоизвержения, поосторожнее с ними, если встретите. Я пошел. До встречи, Майкл.