Павел Шумил - Долг перед видом

— Поняла, исправлюсь!.. Может быть… Потом, когда-нибудь…

Болан не смог сдержать улыбку.

— Прибыли на точку, — подал голос Бенедикт. — До колонны пятьдесят километров строго на юг. Сейчас введу поправку в гирокомпас Жука, и адью.

Манипуляторы Жука разжались, и машина упала с полуметра на наст. Наст имел твердость хорошо утоптанной глины.

— Ух ты! — удивился Болан.

— Здесь пять миллиметров осадков в год, — объяснила Магма. — Все слежалось, а что было рыхлым, ветром сдуло.

Куда? — хотел спросить Болан, но удержался.

— Ни пуха! — летающая машина красивым разворотом по восходящей спирали набрала метров пятьдесят и с хлопком исчезла. Болан приказал вывести на дисплей карту, наложить на нее данные гравилокатора, взялся за рычаги и направил машину строго на юг. Через четверть часа одел очки-комп и затемнил стекла. От сверкания ослепительно-белого снега устали глаза.

— Что-то ножки стали зябнуть. Не пора ли нам…

— Ни слова больше! — возмутился Болан. — Только не говори, что научилась слову «дерябнуть» от Командора!

— А ты от кого научился?

— От сестренок, — Болан прислушался к ощущениям организма, потом взглянул на термометр. Вот почему 40 км/час казались ему бешеной скоростью! В салоне +12 по цельсию. Болан включил обогреватели на половину мощности. В теплой одежде можно незаметно переохладиться без всяких неприятных ощущений.

— Зря ты на сестренок дуешься. Они тебя очень уважают.

— А еще что обо мне говорят?

— Что ты — везунчик, гений в коротких штанишках и до занудности правильный. Модель папы в масштабе один к двум. Поэтому вы так быстро нашли общий язык.

— Я не дуюсь на них, но… Понимаешь, мы планету спасаем, а для них это игра. Им во что бы то ни стало надо доказать, что они превосходят среднего человека.

— Ничего ты не понимаешь. Это для них жизненно важно…

— Тогда мне их жаль.

— Почему?

— У них методика неправильная. В шкале только две градации. Они хотят превосходить во всем. А это невозможно. Если человек или дракон хоть в чем-то хотя бы раз превзошел их — все! Он гений, они на него молиться готовы. Хотя по всем остальным параметрам он им и в подметки не годится.

— И точно! Можно, я им скажу?

— Говори, — вздохнул Болан, снизил скорость и остановился. Впереди, под снегом гравилокатор обнаружил трещину. Болан поднял очки на лоб, нагнулся к самому ветровому стеклу и осмотрел опасный участок. Никаких признаков ловушки.

— Здесь можно проехать? — спросил он у автопилота.

— Можно, если скорость будет превышать 65 км/час.

Болан дал задний ход, отмерил дистанцию для разгона и рванул рычаги на себя. Мудрый Жук по собственной инициативе распрямил и вытянул вперед манипуляторы. Опасный участок прошли на восьмидесяти с чем-то километрах. Болан плавно сбросил скорость и развернулся. Легкая снежная пыль курилась над провалом.

— Однако… — козырнул он любимым словечком дракона.

— Колонна здесь не пройдет, — констатировала очевидное Магма.

Через четверть часа впереди показался лагерь. До него было рукой подать. Километр. И трещина, уходящая вправо и влево за пределы сетки гравилокатора. Болан посмотрел направо, налево, на Магму, на солнце… и свернул направо. Так солнце было за спиной и не слепило глаза.

Проехали три километра, но трещина и не думала кончаться.

— Будем прыгать, — решил Болан. Но автопилот оптимистичного прогноза не выдал. Оба края располагались на одинаковой высоте, а прочность снежного моста он вычислить не смог.

— Возьми моток веревки и выйди из машины, — приказал Болан Магме.

— Когда я перееду, обвяжешься веревкой, конец кинешь мне. Страховать буду. Только оденься потеплее.

— Бол, я, конечно, могу выйти. Но, если ты провалишься, я в эту пропасть за тобой вниз головой прыгну.

— Глупенькая. А дети?

— А как я остальным в глаза посмотрю? Тебя не уберегла… Лучше в пропасть.

— Мне бы ваши проблемы, — проворчал Болан, взялся за рычаги и пошел на разгон. Выжал из Жука все. Машину швыряло и раскачивало. По снежному мосту пронеслись на ста двадцати километрах в час. Мост выдержал.

Подъезжая к лагерю полярников, Болан включил сирену, поэтому встречать их выбежали все до одного.

— Вы кто будете, снежные призраки? — услышал Болан, открыв дверцу.

— Я — Болан. А это — Магма. Я прибыл, чтоб возглавить экспедицию. Вы всего два дня по щиту шли, а уже две машины потеряли. Теперь за все отвечаю я, и без моего приказа — ни шагу. Вопросы есть?

— Откуда ты взялся, такой умный?

— Оттуда, — Болан ткнул пальцем вверх.

Наспех подготовленная экспедиция была близка к провалу. Уже набралось около двадцати случаев обморожений разной степени тяжести. Хупер оказался превосходным инженером, но никудышним руководителем. День и ночь он с тремя инженерами и пятью техниками монтировали радиоуправление на нескольких машинах. Хупер предполагал гнать их перед колонной. Полярники были предоставлены сами себе. Дисциплина падала, настроение после гибели двух экипажей и так было на нуле. Несколько малодушных настаивали на общем собрании. Они хотели поставить на голосование вопрос о возвращении. Болан собрал общее собрание.

— Кто хочет немедленно возвращаться, поднимите руки, — приказал он. Поднялось около двадцати рук. — Хупер, выдай придуркам снегоступы и провизию из расчета на пять дней.

— Почему на пять? — возмутился кто-то.

— Потому что машины идут на север, а без машины ты на третий день подохнешь, — объяснил Болан. — Трупам продукты не нужны.

Собрание возмущенно зашумело. Не обращая внимания, Болан назначил своими заместителями Хупера и Магму, определил время старта — через четыре часа, поручил Магме курировать госпиталь и закрыл собрание.

Стартовали в назначенное время, минута в минуту. Кабина Жука промерзла, Болан включил обогрев на полную силу, передал управление автопилоту и засунул руки в рукава. Магма осталась в госпитале, в кабине было пусто, холодно и очень одиноко. Автопилот неспеша, на двадцати километрах, вел машину вдоль трещины. Километров через восемь трещина сомкнулась, Болан сверился с компасом, задал курс на север и увеличил скорость до сорока километров в час. В эфире послышалось некоторое оживление. Прислушиваясь к голосам водителей, Болан потрогал рычаги управления. Холодные, но уже не настолько, что пальцы примерзают. Но окна потеть начали. Болан связался с Бенедиктом и попросил выдать на его комп карту ледовых трещин. Бен отозвался сразу, но сказал, что карту выдать не может: слишком далеко его станция от планеты.