Владимир Синельников - Восточный круиз

– Я же тебе сказал – бабы, – взглянул на меня, как на слабоумного, Бес. – Причем профессионалы не хуже первых.

– А в отношении этих баб, как ты выразился, также ничего не удалось узнать?

– Нет, – на этот раз на удивление односложно ответил Бес. – Среди них была одна… – он передернулся, вспоминая посещение, – не хотел бы я попасть в ее руки. Лучше уж сразу в петлю или на нож…

Это было что-то. Чтобы какая-то обычная женщина, пусть и находящаяся при исполнении не совсем обычных для нее обязанностей, смогла так напугать моего попутчика… Мне вдруг стало очень неуютно в этом городе-базаре и захотелось покинуть его сию же минуту.

– Что приуныли, мальчики? – раздался бодрый и жизнерадостный голос.

Мы одновременно повернулись к открытому окну.

Пока Бес ставил меня в известность о не совсем приятных событиях, произошедших в мое отсутствие, уже совсем стемнело, и комната освещалась только восходящей багровой луной. На фоне этого вдруг покрасневшего небесного светила на подоконнике прорисовался тонкий силуэт со знакомой гривой волос.

– Мириам? – изумился я. – А как же купец? Я так понял, что ты решила заняться сегодня Гайяюм?

– Не все сразу, – усмехнулась Мириам, легко спрыгивая в комнату. – Иногда мужчину лучше держать на определенном расстоянии. Так он быстрее приручается.

– Тебе видней, – пожал я плечами. – А Салах?

– Ему сегодня хватит забот и без меня. – Джинна прошествовала к кровати и, бесцеремонно сдвинув Беса в угол, пристроилась на ней в вызывающе-соблазнительной позе.

Я заметил, каким негодованием сверкнули красные бусинки глаз голема, но Мириам в корне подавила его возражения, крепко обняв порождение Корасайоглы. Мордочка моего попутчика приобрела умильное выражение, он возложил свою рогатую головенку на пышную грудь джинны, бесстыдно выпирающую из довольно откровенного декольте, и прикрыл глаза.

– Так что произошло? – осведомилась Мириам у нас. – Я прямо-таки чувствую исходящие от вас волны тревоги…

– Этот тип, – я кивнул на прикорнувшего у Мириам на груди Беса, – утверждает, что у меня в комнате дважды за день проводился обыск. И участвовали в них совершенно разные люди.

– Да? – удивилась джинна. – И чем же могла вызвать такой повышенный интерес твоя персона?

– Я бы не отказался и сам получить ответ на твой вопрос.

– Чувствую, этот городишко становится вредным для здоровья, – констатировала Мириам после некоторого раздумья. – Надо как можно скорее отряхнуть его пыль с наших ног.

– Абсолютно согласен с тобой, – промурлыкал Бес, щурясь, как сытый кот. – Это самое я и пытался втолковать моему визави до твоего прихода.

– С Ли все в порядке? – поинтересовалась Мириам.

– Да, – я пожал плечами. – Она в своей комнате и, если что, сразу же будет у меня.

– Отъезд завтра в полдень, – проинформировала меня Мириам. – Но вам с Ли надо быть у Гайята с восходом солнца. Купеческий обоз выходит раньше посольства за пределы города во избежание толкучки.

– Будем.

– Теперь осталось решить еще один вопрос. – Ми­риам скосила взгляд на торчащие перед ее глазами рожки Беса. – Каким образом будет совершать переход наш друг?

– Я уже задумывался об этом, – признался я джинне. – Этот любитель перебродившего винограда за время нашего знакомства заметно подрос и уже не уместится в моей котомке.

– Хорошо еще, хоть он не достиг своего потолка, – хмыкнула джинна, – тогда бы его было не в пример труднее спрятать.

– Никогда не думал, что такие создания способны еще и расти, – признался я.

– А почему нет? – в свою очередь удивилась джинна. – Голем – такое же живое существо, как и ты… разве только с повышенной сопротивляемостью к воздействию магии… а так как на тебя магия не действует, по крайней мере, известная мне, то и это создание, я думаю, абсолютно неуязвимо к ней.

– Все это хорошо, – кивнул я. – Бес в последнее время демонстрирует мне, неучу, все более неожиданные стороны своей личности…

– Наконец-то слышу от тебя хоть что-то достойное, – пробурчал Бес, приподняв голову с груди Мириам.

– … но это не решает вопроса о его передвижении, – продолжил я, игнорируя реплику этой красноокой язвы.

– Придется взять на себя решение проблемы. – Ми­риам повернула к себе физиономию Беса и довольно долго смотрела ему в глаза.

По окончании сеанса игры в гляделки Бес кивнул и, с видимой неохотой отодвинувшись от роскошного тела, подпрыгнул и исчез в ночной тьме за окном.

– Куда это он?

– Голем поедет в багаже. – Мириам томно потянулась. – Я втолковала ему координаты дома Гайята и комнаты, где купец сложил мои вещи…

– Так он полетел туда? – переспросил я, отвлекаясь от волнующего женского тела.

– Естественно, – подняла в недоумении красиво очерченную бровь Мириам. – Или ты считаешь, что ему будет удобнее проделать это утром при большом стечении народа?

– Да нет, ты права, – качнул я головой. – Просто я что-то плохо соображаю сегодня.

– А это самум виноват, – пояснила Мириам. – Ветер пустыни. Видишь, какая луна сегодня? – она кивнула на багровый диск за окном. – Это предвестие самума. Когда он приходит, множество людей перестает контролировать себя и совершает глупые и безрассудные поступки.

– Да? – вяло удивился я. – Вот уж никогда не предполагал, что я метеочувствительный человек…

– Не знаю, что значат твои последние слова, – призналась Мириам, – но знаю способ, как обрести контроль над собой…

– И в чем он состоит?

– Иди ко мне, – бесстыже улыбнулась джинна. – На расстоянии он не действует…

Мы выходим на рассвете…

Обоз Гайята, состоящий из трех груженых возов и двух крытых повозок, в одной из которых разместился сам купец, а из другой лучезарно улыбалась нам Мириам, мы с Ли встретили на выезде из двора.

– Что так рано? – осведомился я, позевывая и ежась от утреннего холодка, у Салаха, гарцевавшего во главе процессии.

– Ты хочешь глотать весь день пыль от каравана? – удивился аскер. – Мы планируем занять место сразу за посольством.

– А-а, понятно, – кивнул я.

Метод Мириам по просветлению мыслей не сработал. Вернее, сработал с точностью до наоборот. Я не выспался после ночи с джинной и с удовольствием бы вздремнул минут эдак шестьсот. И желательно на каждый глаз.

Ли подозрительно посматривала на меня всю дорогу, пока я не обмолвился о плохом самочувствии, вызванном пришедшим так некстати ветром из пустыни. Не знаю, поверила девушка или нет этой бесстыдной лжи, но самум разыгрался не на шутку. Небо приобрело цвет ржавого железа, сквозь который на нас вылупился еле просматриваемый темно-коричневый пятак восходящего солнца. При разговоре на зубах начинала скрипеть мелкая противная пыль, а горло царапало словно рашпилем. Охрана Гайятова обоза натянула на лица платки, оставив только узкие щели для глаз. Мы последовали их примеру, и это освободило меня от неприятной необходимости выдумывать еще какие-то оправдания в разговоре с Ли.