Оттенки серого - Джаспер Ффорде
– Чего же вы хотите от меня?
– Чтобы ты наблюдал, зарисовывал и делал описания. Возьми с собой все характерные образцы цветного мусора, которые найдешь, и ожидай появления «форда». Но прежде всего мы хотим понять, насколько там безопасно: нет ли лебедей, бандитов и все такое. И конечно, мы хотим узнать, что случилось с остальными.
– Как же я передам сообщение сюда, если там небезопасно?
– Гм… – Смородини в задумчивости поскреб подбородок. – Ну и задачу ты мне задал. Полагаю, твое возвращение назад очень поможет в этом плане.
Он подумал и показал мне свои вычисления продолжительности светового дня.
– Завтра у тебя будет около шестнадцати часов светлого времени. Но точного расклада на день я дать не могу – точные расстояния и свойства местности нам неизвестны. Засекай время сам: сколько идти от Мрачного Угла до зенитной башни и оттуда – до Верхнего Шафрана. Что бы ни случилось, оставь время на то, чтобы вернуться в Мрачный Угол за час до заката. В это время Фанданго поедет сюда.
– Чудесно, – сказал я, пребывая в некотором замешательстве.
Я никогда не удалялся от безопасных, цивилизованных мест дальше чем на четыре часа ходьбы от нефритских Внешних пределов. Даже длинными летними днями из поисковых экспедиций возвращались с двухчасовым запасом. Правда, самые стойкие оказывались в городе лишь за двадцать минут до захода солнца. И между прочим, я всегда подозревал, что это они нарочно все подстраивают, что они заканчивают свой поход заранее, а затем ждут в укромном месте: пусть их считают героями!
– Итак, – объявил Смородини, – мы хотим, чтобы ты выполнил свою миссию, но не расставался с жизнью понапрасну.
– В этом я полностью согласен с вами, господин префект.
– Молодец. Как диван – все еще неудобный?
– Это почти орудие пытки, господин префект.
– Превосходно. Следи за тем, чтобы вулканы не начали извергаться, берегись мегафауны, колючих кустарников и ятевео. И не бери никакого металла, необычно теплого на ощупь. Ах да, если попадутся модели машинок «динки», возьми для моей коллекции – я дам тебе дополнительные баллы за каждую. Есть вопросы?
– Да. Что у меня будет в качестве сухого пайка?
– Думаю, все, что ты захочешь.
Пептлит и Вермеер
1.2.02.03.059: Предполагается, что каждый гражданин умеет играть на музыкальном инструменте.
Я присел на оградку цветного сада и крепко задумался. Чтобы иметь хотя бы надежду на возвращение из Верхнего Шафрана, я нуждался в попутчике. В человеке, которому это было действительно нужно, способном приноровиться к чему угодно и готовом использовать силу. В ком-нибудь, похожем на Джейн. Я нашел ее в теплице – она высаживала в горшки помидорную рассаду. После хоккейного матча у нас не было случая поговорить. Под левым глазом у Джейн темнел синяк.
– Привет, – сказала она с ободряющей беззлобностью. Мне сразу стало легче на душе. – Как новый возлюбленный Виолетты?
– Лучше бы он был бывшим возлюбленным Виолетты.
– А представь, как счастлив Дуг. Пока что он положил глаз на Табиту Терракотто.
– Надо ему добиться полупомолвки, прежде чем Виолетта передумает. Бойня на хоккейном поле – это ведь отчасти твоих рук дело.
Она улыбнулась.
– Я только хотела сравнять счет. Мне удалось немного поцарапать Виолетту, но Кортленд двигался слишком быстро. А почему ты вызвался идти в Верхний Шафран?
– Вернуть гражданство и заполучить Констанс – вот почему, мне кажется. Ты знаешь что-нибудь об этом городе?
– Достаточно знать, что оттуда никто не вернулся.
Мне хотелось позвать ее с собой в экспедицию, но вряд ли стоило предлагать это в лоб. К счастью, у меня было о чем порасспросить Джейн.
– Как тебе удалось съездить в Гранат и обратно за одно утро? Ну, или хотя бы в Ржавый Холм?
Я знал, что ей не хочется отвечать на этот вопрос, но надеялся, что за время нашего знакомства ее враждебность из открытой перешла в неявную. Джейн подняла взгляд на меня и ненадолго задумалась.
– Обещаешь никому не рассказывать?
Она нажала кнопку на часах, отмечавшую время ухода с работы, и мы пошли из теплицы мимо фабрики по переработке отходов, через небольшую рощицу, к перпетулитовой дороге. У дороги росли буки, их длинные ветви спускались до земли и касались листьями травы. Здесь было также почти безлюдно: с одной стороны, на вершине холма, – город, с другой – ворота и дорога в Ржавый Холм. Джейн убедилась, что мы одни, и сняла с шеи маленькую подвеску.
– Знаешь, что это такое?
– Безвкусное украшение?
– Это ключ, при помощи которого Прежние разговаривали с дорогами. Если увидишь кого-нибудь, кричи.
Она положила бронзовый ключ на перпетулитовую поверхность. Почти сразу на дороге образовалась прямоугольная выпуклость размером с чайный поднос и толщиной едва ли с полдюйма – того же цвета и структуры, что и дорожное покрытие, только с рельефными кнопками, схемами и окнами, в которых постоянно появлялись новые цифры. Сверху в нее была вделана другая панель, со странными словами, будто выгравированными на поверхности дороги:
– «Пептлит Цнт Валл Шос А470 21.321 км сектс 3Б. Пстр. 11.1.2136», – прочел я, нахмурившись. – Что все это значит?
– Не знаю. Возможно, обозначение дороги и времени ее создания. Несмотря на все, что тебе говорили, Прежние были страшно умны. Всем нам известно, что перпетулит – живой органопластоид, способный к самовосстановлению. Менее известно, что эта панель дает доступ к внутренним механизмам дороги. Можно следить за здоровьем перпетулита, выяснять, каких минералов ему не хватает. Но самое лучшее – ему можно приказывать. – Джейн сделала паузу, чтобы я все осмыслил. – Я пока что учусь, но уже могу устанавливать нужную температуру, чтобы дорога не обледеневала зимой, и зажигать белые линии. Еще я могу настраивать степень поглощения органических останков и скорость удаления воды, выводить на дорогу сообщения: наверное, когда-то они были призваны помогать путешественникам.
– А как ты обнаружила, что панель именно здесь?
Джейн улыбнулась.
– Не здесь, а там, куда я кладу ключ.
Она подняла свое украшение, и панель исчезла – дорожное покрытие снова стало
