Андрей Курков - Судьба попугая (География одиночного выстрела - 2)

- Какая младшенькая? - вырвалось у Добрынина. - Какая Маша?

Озадаченный, он вернул свой взгляд на письмо, отыскал последнее прочитанное предложение и продолжил:

"... Твой друг Волчанов - уже полковник, но со мной не здоровается. Не знаю, чем я его обидел. Просьбу твою о переводе в другое место передал товарищу Свинягину - он теперь отвечает за народных контролеров. Я его очень просил помочь тебе. Большой привет Ваплахову. Будешь в Кремле - обязательно заходи. Жму руку. Твой Тверин".

Дочитав письмо, Добрынин глубоко задумался. Удивляло его, что в письме не было ни строчки о Маняще, Пете и Дарьюшке. Но ведь Тверин сам письменно признался, что с памятью у него плохо - значит, забыл он о первой семье Добрынина.

- Что пишет? - спросил, присаживаясь за стол, Ваплахов.

- Тебе привет передает.

- Покажи! - не поверил Ваплахов. Добрынин показал часть письма с приветом для Ваплахова.

Урку-емец был счастлив.

- Пишет, что в Москве много немцев, поэт умер, начали строить автозавод, шинель ему подошла... правда, он только печенье с ней получил. О папиросах не написал - украли, наверно. Что тут еще? Убийства страшные в Москве... - и тут Добрынин вспомнил, как погиб комсомолец Цыбульник, и обглоданного коня Григория вспомнил он.

Было много общего между описанными в письме убийствами и смертью Цыбульника.

- Митя, - Добрынин посмотрел на Ваплахова задумчиво. - Помнишь, какой-то злой дух убил и обглодал комсомольца Цыбульника... и только это оставил, штуку...

Ваплахов кивнул.

- Что это было?

- Злой дух Ояси, - ответил урку-емец.

- А какой он из себя?

- Низенький, кажется, зеленый, - вспоминал Ваплахов. - Голова сверху плоская и наверху ямочка, а в ней вода... Это ведь болотный дух...

- Дай бумагу и ручку, - попросил Добрынин. Он быстро написал короткое письмо с описанием внешности духа Ояси и упомянул о смерти коня Григория и комсомольца Цыбульника. Запечатал письмо в конверт.

- Может, поможет им? - сказал он.

- А книга? - спросил Ваплахов.

- Про Ленина, третий том. - Добрынин взял книгу в руки бережно и с любовью.

Раскрыл начало. Потом поднял взгляд на Ваплахова.

- Прочитать тебе вслух? - спросил он.

- Давай чай сделаем и тогда прочитаешь! - предложил урку-емец.

Добрынин согласился. Вскипятили они на примусе чайник.

За окном шелестел дождь.

- "Смешной случай в Разливе", - прочитал вслух Добрынин название рассказа и поднял взгляд на Дмитрия.

Дмитрий слушал внимательно, и тогда Добрынин принялся читать сам рассказ:

"Дело было осенью. Верные друзья донесли Ленину, что агенты охранки ходят вокруг дома, в котором он снимал комнату. Приближалось время арестов, и Ленин понял, что надо было уходить из Петрограда. Он переоделся умным крестьянином, надел подаренный Кларой Цеткин парик, положил в чемодан красивую лампу, бутыль керосина, ружье на случай охоты и революционные брошюры. Потом взял чемодан и вышел на улицу. Агенты охранки, ходившие вокруг дома, не обратили никакого внимания на крестьянина с чемоданом. Отойдя от дома на полквартала, Ленин нанял извозчика, и вывез его извозчик за Выборгскую заставу. Оттуда уже Ленин пошел пешком, избегая деревень и хуторов. Несколько дней шел он по полям, лесам и тропинкам и наконец пришел в Разлив. Построил там себе шалаш из еловых веток и стал в нем жить, скрываясь от охранки. Днем прятался в шалашике, а вечерами зажигал керосиновую лампу, выходил с ней на полянку и читал там революционные брошюры.

Однажды, читая Каутского, услышал он в кустарнике шорох. Быстро сбегал в шалашик за ружьем, а потом крикнул в сторону шороха: "Выходи, кто там есть, а не то выстрелю!" Думал он сперва, что это лисица или заяц, но из кустарника на полянку вышли темные лесные мужики. Было их трое: два постарше и один совсем молодой и безусый. Подошли они покорно к лампе. "Токо ты не стреляй!" попросил один из старших.

"Хорошо,- сказал Ленин. - Не выстрелю. Но скажите, зачем пришли?" "Да мы уже раза три приходили, - заговорил другой старший. - Видим - в лесу ночью свет горит и какой-то человек читает что-то. Ну, думаем, если ночью читает, а не днем при солнце, значит, что-то запрещенное у него в книге... Вот мы и хотели спросить, что там, в книге, написано. Может, правда какая?" Улыбнулся Ленин, а сам думает: "Настоящие это мужики или агенты переодетые?" Было в то время по России много агентов, и одевались они как хотели: и рабочими, и крестьянами, и железнодорожными служащими. "Дай-ка, - думает Ленин, - я проверю их!" "В этих книгах написано, как воду поджигать", - сказал мужикам Ленин. "А зачем ее поджигать?" - спросил молодой безусый мужик и тут же получил по затылку от старшего мужика, стоявшего с левой стороны. А тот мужик, что с правой стороны стоял, спрашивает:

"А как ее поджигать?" Снова улыбнулся Ленин. Именно этот вопрос ему и хотелось услышать. Сходил он в шалашик и принес бутыль керосина. "Вот, - сказал он. - Надо взять бутыль воды, налить немного на землю, взять спички..." Тут Ленин достал из кармана штанов спички и зажег разлитый керосин. Керосин вспыхнул синим пламенем. "Вот так, - сказал Ленин. - Хотите, могу озеро поджечь!"

Увидев пламя, испугались мужики до смерти. Перекрестились, попятились, шепча: "Черт, черт это!" И как рванули они в лес - только пятки замелькали.

Настоящие мужики - понял Ленин и как начал смеяться. И долго еще он смеялся и над мужиками, и над своей подозрительностью. Смеялся и даже представить себе не мог, что пройдет несколько лет, и двое из этих мужиков станут народными комиссарами, а младший - самым молодым в Красной Армии командармом".

Заслушавшись, Ваплахов забыл про чай.

- Интересно, - сказал он потом. - Ленин - это ведь Эква-Пырись? Да?

- Да, - Добрынин кивнул. - По-вашему - Эква-Пырись, а по-русски - Ленин. Ну а смысл ты понял? Урку-емец задумался.

- Кажется, да, - сказал он. - Смысл здесь такой, что не надо быть подозрительным?

Добрынин улыбнулся.

Он только хотел сказать что-то Ваплахову, как в дверь неожиданно постучали. Был это майор Соколов.

- Извините, что поздно, - сказал он, заходя в комнату. - Тут радиограмма пришла из Кремля...

У Добрынина при этих словах радостно защемило в груди, он даже затаил дыхание, чтобы лучше услышать, что скажет дальше майор.

- В общем, приказ откомандировать вас в Краснореченск. Машину пришлют завтра утром, так я и пришел сказать, чтобы было время собраться, - сказал майор и, сделав шаг к двери, обернулся и добавил: - Но мы завтра еще увидимся, попрощаемся. До завтра!

Майор Соколов ушел, а контролеры берегли тишину, словно звучали все еще в ней слова приятного известия.

Наконец урку-емец эту тишину нарушил.

- Так какой там смысл, в рассказе? - спросил он.