Иван Афанасьев - Неспособный к белизне

Юрий забрался в ванну и задумался. Разумеется, зарубежные хозяева Тхана Альфена предполагают, что их осведомитель, то бишь Юрен Островитянин, проявит горячую готовность помочь своему похищению. Но было невероятно предпологать, что их планы целиком базируются на этом. Стало быть, если Юрий заартачится, его умыкнут силой. Это в намерения Кондрахина не входило.

Ничего нового на этой планете больше он не откроет. Достаточно и того, что белведы в ближайшее столетие не догадаются о существовании угрозы для их мира. Всё остальное — достояние Кондрахина. И эмпатическая свзь, и технико-магические средства взаимопроникновения Вселенных. В какой мере об этих его достижениях должны знать Просветленные, да и должны ли вообще? Смерть Кэиты Рут внезапно и необъяснимо поставила рубеж на его взаимоотношениях с прежними наставниками. Неужели гибель одного единственного живого создания может повлиять на ход мировых процессов?

Горячая вода сегодня не успокаивала и не расслабляла, скорее, будоражила. Юрий выбрался из ванны раньше положенного срока и тут же оделся. Бессловесные охранники ждали в раздевалке.

— Домой! — скомандовал Кондрахин. По дороге он тщательно осматривался, ибо сейчас, перед исчезновением с Белведи, перспектива хоть добровольного, хоть насильственного переезда рушила все его планы. У него не было конкретных намерений: что делать, если спецгруппа попытается его "освободить". Лучше до этого не доводить. Только вот как это сделать, если он не имел ни малейшего представления ни о дислокации, ни о численности, ни о намерениях диверсионной группы? Он не воспользовался подготовленной для него возможностью бегства. Но к этому могли быть веские объективные причины, недаром ему был сообщен резервный вариант. Насколько вероятно, что диверсанты сыграют на опережение? На этот вопрос Юрий ответить не мог, поэтому решил, что лучше всего поторопиться ему самому.

Едва Юрен Островитянин в сопровождении охранников покинул раздевалку спорткомплекса, туда быстро вошел Ноисце. В шкафчике, которым пользовался боец погла лежало его пропитанное потом белье. Ноисце брезгливо приподнял его двумя пальцами. На полке больше ничего не было. Неужели Юрен обманул? Нет, на него это не похоже. Отводя нос в сторону, аристократ ощупал мокрую одежду. Ага! Плоский жесткий прямоугольник банковской карточки оказался не в кармане, а просто всунут в середину небрежно скомканного белья.

В ту же секунду Ноисце покинул раздевалку. Никто не видел, что он вообще туда входил. До ночного поезда, отходящего в столицу, оставалось совсем немного времени. Его спортсмены, должно быть, уже на вокзале и беспокоятся, куда запропастился хозяин. Только в Фитиро он смог подробно рассмотреть карточку. Типичная именная кредитка Занкарского Государственного Банка. Могла она быть настроена на запах, а могла и на отпечаток пальца Юрена. У занкарцев очень чувствительная техника, запах пота должен еще сохраниться, да и пальцевые отпечатки Островитянина тоже. Юрен намекнул, что получить наличные с карты ему поможет Тхан Альфен. Интересно, что их связывает?

Ноисце набрал номер предпринимателя. Отозвался секретарь компании, сообщивший, что босс соизволил отправиться на морскую прогулку.

"Нашел время", — подумал Ноисце, машинально взглянув на раскачиваемые ветром верхушки деревьев за выпуклым окном особняка. Ладно, карточка подождет, надо только позаботиться о том, чтобы не выветрился запах. Он аккуратно положил кредитку в пластиковый пакет и запер в потайной сейф. Вернется Тхан, тогда и можно будет ею заняться.

Но Тхан Альфен уже никогда не вернулся в Фитир. Вечером того же дня в программе новостей промелькнуло сообщение, что береговой охраной королевства обнаружен перевернутый прогулочный катер в пяти километрах от берега. Во время зимнего шторма у пассажиров не было шансов спастись. Скоро стало известно, что на борту находились моторист и два пассажира, один из которых — известный промышленник Тхан Альфен. Имя второго осталось невыясненным. За неимением наследников и завещательных распоряжений всё имущество и денежные активы погибшего удивительно быстро перешли в собственность короны. Ноисце, имевший к этому косвенное отношение немного удивился: он считал, что его друг был значительно богаче.

Итак, Тхан Альфен перестал существовать. Правда со счетов, некогда открытых им на предъявителя, еще много лет кто-то регулярно снимал не очень крупные суммы денег. Это происходило в самых различных странах, без какого-либо порядка по времени или географии.

Ноисце попытался самостоятельно обналичить карточку Юрена Островитянина. Хорошо, что он делал это в Фитире, где высокопоставленным родственникам удалось замять дело. В Занкаре его ждала бы тюрьма, что чувствительно ударило бы по репутации королевской фамилии.

Протяженность монорельсовой дороги составляла семь километров, но основная масса любителей горных лыж сходила много раньше: снега внизу хватало с избытком, а трассы были более накатаны. На самую вершину горы почти все кабинки обычно шли пустыми, но в этот раз были заняты пять из них. В каждой находилось по одному пассажиру с лыжами и заплечными сумками. От большинства прочих лыжников, приезжающих в Хевек не только покататься, но и покрасоваться, они отличались разве что неброской одеждой. Все пятеро сошли на самой верхней площадке, там, где монорельс изгибался вокруг конечной опоры. Отсюда до вершины горы оставалось не более пятисот метров. Не мешкая, группа лыжников энергично стала подниматься по нехоженому плотному снегу. Изредка то один, то другой бросал короткие взгляды назад — нет ли желающих присоединиться к ним. Но кабинки подъемника шли пустыми.

Понятную тревогу и настороженность испытывали все, но лишь Кондрахин знал, с какой стороны подстерегает опасность. Ведь он получил точные инструкции относительно того, по какому склону ему нужно спуститься. Стало быть, именно там его поджидают. И неизвестно, насколько хватит у группы захвата терпения. Сопровождающих Юрия занкарцев, конечно же, уничтожат — свидетели никому не нужны. Надо спешить, исчезнуть раньше, чем начнется заварушка.

Любопытно, что интересы трех сторон сошлись именно в горах Северного Фитира, и каждый из участников предстоящего действа имел к этому веские основания. Юрий — потому что должен был покинуть Белведь именно в высокогорье, чтобы причинить наименьший вред планете. Занкарцы — в силу того, что не имели подходящего полигона на собственной территории. Третья же сторона (Юрий мог только предполагать, что это Гауриз), разрабатывая операцию, руководствовалась чистой логикой: быть в Хевеке и не спуститься на лыжах с горы — странно и подозрительно