Журнал «Если» - «Если», 1999 № 07

Мишель слушала запись на очень большой громкости, и Питу показалось, будто он слышит запись прогреваемого двигателя, да еще в стереофонии (новинка, которую ему доводилось слышать лишь в крупных кинотеатрах).

— Это совсем не похоже на Перри Комо, — сказал он, едва расслышав собственные слова.

Он увидел, как шевелятся губы Мишель, но, разумеется, ничего не разобрал.

После ошеломляющего начала он едва не сорвал наушники, но вскоре понял, что этот Робин Тровер прекрасно знает, что делает, и мастерски управляется со своим инструментом. Музыка оказалась настолько странной, что Пит не смог бы сказать, нравится ли она ему или нет, зато он смог оценить талант музыканта.

Первая песня — он прочел на обложке ее название: «Пылающая любовь» — завершилась яростной и страстной концовкой. Во время короткой паузы между записями Мишель сказала:

— Следующая поспокойнее.

— Господи, надеюсь, что так. — Он снял наушники. — Для меня, кажется, крепковато.

— Уж если у вас такой проигрыватель, то на что способен телевизор?

Пожав плечами, Мишель включила его. Изображение появилось на экране гораздо быстрее, чем в знакомых Питу моделях, и было очень четким, но разница заключалась скорее в деталях, чем в качестве. Наверное, Мишель заметила его разочарование и пояснила:

— Не забывайте, что он показывает лишь тот сигнал, который получает. Однако… — Она подошла к столу и вытащила из ящика пластиковую коробку размером с книгу. — Видеокассета, — сказала она, вставляя ее в подключенный к телевизору аппарат.

— Магнитная запись? — уточнил Пит и после ее удивленного кивка с умным видом добавил: — О ней писали в «Тайм» месяц назад.

— Гм, это отучит меня пускать пыль в глаза Но должна сказать, что это тоже старая запись. Я ее смотрела миллион раз, но не откажусь посмотреть еще разок.

Пит не ответил, потому что не отрывал взгляда от букв, проползающих на усеянном звездами фоне: «Давным-давно, в далекой-далекой галактике…» Его взволновал не сам текст вступления к фильму, а то, что буквы светились золотом. Разговоры о цветном телевидении велись уже много лет, но одно дело их слышать, а совсем другое — неожиданно увидеть такое собственными глазами.

Мишель поставила свое рабочее кресло рядом с его стулом, и Питу сразу почудилось, будто ему семнадцать и он сидит с подружкой в кино. Головокружительная стремительность «космической оперы» лишь усилила это впечатление; она напомнила ему фильм, смонтированный из сюжетов телесериала, размазанного на несколько месяцев.

Примерно в середине фильма он вдруг воскликнул:

— Господи, да это же Алек Гиннесс! — Снежно-белая борода актера стала для него еще более четким подтверждением неумолимого хода времени, чем калькулятор; Пит задумался о том, что сделают годы с ним самим.

— Ну, что скажете? — спросила Мишель, когда фильм кончился.

— В Голливуде это, кажется, называется «колоссально». И цвета, и комбинированные съемки… невероятно! Даже не хочется говорить о слабости сюжета.

— У вас есть вкус, — вздохнула она. — Но мне фильм так нравится, что не хочется признавать вашу правоту.

Пит взглянул на часы.

— Уже почти час ночи, — изумился он. — Мне пора в мотель. — Он встал и потянулся. — Спасибо за воистину чудесный вечер.

Эта фраза сделала прошедшие часы еще более похожими на свидание. Пит машинально обнял Мишель и поцеловал на прощание.

И получил в ответ больше, чем ожидал. Она прижалась к нему, и он ощутил мягкую упругость ее груди. А от ее поцелуя — вместо дружеского чмоканья в щеку, — у него шумело в голове, когда они оторвались друг от друга, чтобы отдышаться.

Мишель чуть отстранилась.

— Думаю, самое трудное в моей жизни здесь — это отношения, — сказала она.

— Чт-то? — пробормотал он, все еще ошеломленный податливой теплотой ее тела под ладонями… но не настолько, чтобы не ответить, цинично отметила некая часть его сознания.

— Большинство мужчин в этом времени относится к женщинам, как к детям, — пояснила Мишель, — но как я могу сблизиться даже с теми, кто считает иначе? Мне слишком многое необходимо скрывать. Но ты уже знаешь мой секрет и тоже устремлен в будущее. А это чертовски привлекательное сочетание. — Она вновь прильнула к нему.

Однако подобная прямота скорее оттолкнула его, чем возбудила; он привык играть в такие игры иначе.

— Не так быстро, — сказал он, разжимая объятия.

— Значит, сегодня тебя привело ко мне чисто интеллектуальное любопытство? — поинтересовалась она с жалящим сарказмом. — Тогда так и скажи, только сперва вытри помаду.

— Так я сказать не могу, — признался он, все еще ощущая на губах вкус ее помады и с горечью понимая, что ему предстоит пожалеть о том, что случится дальше. В любом варианте.

Армейский приятель как-то сказал ему: «Труднее всего на свете отказаться от того, что само идет тебе в руки».

«А откуда ты знаешь? — спросил он. — Неужели отказывался?»

«Кто, я? Черта с два… и разве это не доказывает мою правоту?»

Уж приятель-то на его месте не сомневался бы и секунды.

Однако его приятель не потратил всю свою взрослую жизнь, строя отношения с единственной женщиной. И Пит, хотя для этого потребовалась вся его воля, шагнул к двери кабинета Мишель.

— Ты бежишь и никогда не узнаешь, что потерял, — бросила она ему вслед.

Обещание едва не заставило его остановиться. Судя по всему увиденному, нравы в ее время стали куда свободнее, чем сейчас. Есть вещи, которые он никогда не осмеливался предложить Кэтрин… Но почему же Мишель Гордиан решила жить именно в 1953 году, если не из-за достоинств этой эпохи, какими бы они ни были?

— Зато я знаю, что имею, — негромко ответил он и шагнул в темноту.

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

Видеодром

Адепты жанра

Андрей Щербак-Жуков

Оппонент Эйзенштейна

В этом году исполняется 100 лет со дня рождения Льва Владимировича КУЛЕШОВА, одного из создателей кинематографа и автора первого научно-фантастического фильма послереволюционного периода.

До революции в России функционировала развитая система кинопроизводства. Снималось много фильмов самых разных жанров и направлений. Научной фантастики не наблюдалось, но была масса картин с мистическими сюжетами. Например, фильм Якова Протазанова «Сатана ликующий» вполне может считаться родоначальником и ярким образцом жанра «хоррор». Фильмы снимались быстро, впопыхах; фактически это были еще не фильмы, а заснятые на кинопленку спектакли. Снимали в основном с одной точки, изредка использовали крупные планы — уникальная специфика кино еще не была открыта. В этой обстановке и начинал свой творческий путь Лев Кулешов. Художник по образованию, тогда он работал мастером по декорациям.