Обратный отсчет: Равнина - Токацин
— Сворачивается, — прошептал присевший рядом Вепуат. — Что-то они упустили в разделке.
«Тридцать миллилитров с червяка,» — прикинул про себя Гедимин, глядя, как Бронн разрезает шкуру второго животного. «Лимфа» находилась не в единой системе сосудов, а в каких-то длинных тонких полостях внутри тела; абориген старался вскрыть их, не нацедив в ёмкость ничего лишнего, но пару раз ему пришлось прерываться и вылавливать лишнюю органику.
— Семьдесят миллилитров, и почти уже свернулось, — Вепуат, подождав, пока Бронны заберут останки червей и жестами объяснят, что больше таких животных в улове нет, поднял сосуд и посмотрел на свет. — Смотри, из синей становится серой.
— Не видно, чем оно там окисляется? — спросил Гедимин, настороженно глядя на жижу, уже превратившуюся в густую слизь. Он оглянулся на Скогнов, наблюдающих за сарматами из-за штабеля бочонков.
— Gzesh ti? — он ткнул пальцем в сосуд.
Скогн быстро оглянулся через плечо — и радостно заверещал: из-за обрыва поднимался Гор. Гедимин облегчённо вздохнул. «Сколько же лишней возни из-за этой языковой разницы…»
— Что вы тут делите? — с любопытством спросил страж, заглядывая в сосуд. С его узких плеч свисала гирлянда из завитых в спирали лепестков, хитро переплетённых, — странное украшение, тем более — для гигантского насекомого.
— Бронны говорят, что это — реагент для варки гзеша, — сказал Гедимин. — На воздухе он свернулся и окислился. Он ещё годится или испортился?
Гор слегка наклонил голову и повёл лезвиями, быстро что-то спросил у аборигенов — отвечали ему в основном Скогны, а Бронны отчего-то обиделись.
— Всё годится, — сказал Гор Гедимину. — Он сейчас высохнет и станет твёрдым. Будет нужно — дольёшь воды и подогреешь. Только нужны ещё камни из Сфена Кислоты…
Гедимин кивнул и осторожно убрал сосуд под броню. «Камни из Сфена Кислоты временно заменим ксенофторидами. Где бы ещё найти десяток литров сеша для экспериментов…»
… — И верно — затвердел, — Вепуат потыкал тонким щупом в серый комок. «Лимфа», доокислившись, застыла странными волокнистыми пучками, свёрнутыми в полукольца. Гедимин просканировал её и долго разглядывал причудливую цепочку атомов на экране. Знакомых символов в ней было много, но незнакомых — ещё больше.
— Не могу понять, что оно должно делать, — сказал Вепуат, изучая данные сканирования. Гедимин пожал плечами.
— Опыты нужны. Когда-то нам обещали привезти реагентов…
Он замолчал — сразу с двух сторон загудели открывающиеся «двери». Из соседнего отсека выбрался Айзек, ему навстречу из шлюзовой камеры вышел Гор. Гирлянду из лепестков он перевесил на посох, но и там она смотрелась нелепо.
— Караван из Сэви пришёл, — сообщил страж. — Выйди, Айсиек. И Дим-мин пусть выйдет тоже.
Айзек мигнул. Вышедший из-за переборки Гварза с тяжёлым вздохом положил руку ему на плечо.
— Выйдем все. Устроим почётную встречу. Надеюсь, этот гений водяной магии не рассорил нас со всеми соседями…
Гедимин сердито фыркнул. «Чего? Какой ещё магии? Проверить бы Гварзу на эа-мутацию…»
— Окрестные долины цветут, — протяжно, нараспев проговорил Гор, поправляя лепестковую гирлянду. — Прекрасный вид посреди сухих холмов. Ваш лагерь окружён цветами.
«Окружён?» — Гедимин пристально посмотрел на него. «Сухие холмы?»
— Локальный подъём грунтовых вод, — прошептал ему в наушник Вепуат и подмигнул. — Можно считать, что эксперимент удался. Когда будешь строить свои плавильни с разделителем, придётся наставить ипроновых стенок. Не то и готовые отливки за расплавом ускачут.
Из другого угла шлюзовой камеры донеслось сердитое фырканье. Гварза смерил сарматов уничтожающим взглядом, но сказать ничего не успел — люк уже открывался.
Караван расположился поодаль от броннской кухни; приехавшие — белокожие Скогны — спокойно ждали, не спуская тюков на землю. Их животные залегли и захрустели гравием и остатками травы, но их морды были повёрнуты к стоянке Броннов — оттуда пахло недоеденной дичью. Гедимин на секунду задумался, была такая всеядность свойством их диких предков, или животным искусственно привили такую способность и такие привычки, но быстро вспомнил, что он не биолог, и что надо принять перед гостями дружелюбный вид. «Гор сказал, чтобы я вышел. Зачем?» — сармат скользнул настороженным взглядом по тюкам. «Привезли реагенты?»
Увидев сарматов, Скогны зашевелились, быстро переглядываясь. Среди них в этот раз было на удивление много старейшин; Гедимин не был уверен, что правильно опознаёт возрастные изменения у аборигенов, но их одежда была практически не видна под слоями бус, меховых хвостов и хитиновых пластин, — местная роскошь, килограммы сырья для цацек. Тот, на ком было больше всего меха, выпрямился во весь рост, развернулся к Гору и достал что-то из поясного мешочка. Говорил он быстро, с явным волнением, остальные согласно урчали и щёлкали когтями. Через пару минут он замолчал, протянул Гору предмет из синего металла и склонился над тюком, одним движением когтя взрезая верёвку. На спину вьючного зверя и вниз, на траву, посыпались светло-серые пласты — спрессованный сеш.
«Знакомая штука,» — мелькнуло в голове Гедимина, когда он взглянул на небольшую отливку из рэссены. «Обрезок прута… Да ну, обычный полуфабрикат. Таких могут быть тысячи…»
— Дим-мин, ты узнал эту вещь? — спросил Гор, сжимая пруток крючковатой лапой. — Старейшины Сэви возвращают её тебе. Они говорят, что тот, кто тебя обманул, будет серьёзно наказан. Они очень жалеют, что рядом тогда не было никого из порядочных Скогнов, и никто не одёрнул этого мошенника. Никто из старейшин Сэви даже не подумал бы требовать целый рэссеновый слиток за дрянной мешок!
Скогны сидели молча, поставив вертикально острые уши, и как будто даже что-то понимали. Когда Гор замолчал, старейшина добавил что-то, глядя Гедимину в лицо, и, собрав в кулак волосы со лба и свисавшие к ним меховые хвосты, низко склонил голову.
Кто-то крепко ткнул Гедимина кулаком под рёбра. Тот только и успел мигнуть, когда Айзек силой всунул ему в ладонь обрезок прутка и шагнул вперёд, складывая
