Айзек Азимов - Камешек в небе. Звезды как пыль

Слова Хинрика были прерваны гудением устройства связи. Он беспокойно заерзал.

— Я поговорю в своей комнате. Отдыхай. Когда поспишь, почувствуешь себя лучше. Ты просто немного устала.

Артемизия посмотрела ему вслед и нахмурилась. Лицо ее стало напряженно-задумчивым.

У входа послышались шаги. Она обернулась.

— Что?

Тон ее звучал резче, чем она хотела бы.

Лицо Хинрика было желтым от страха.

— Вызывал майор Андрос, — сказал он.

— Из внешней полиции?

Хинрик кивнул.

Артемизия воскликнула:

— Он, конечно, не…

Она замолчала, не в силах облечь ужасную мысль в слова, но напрасно ждала разъяснений.

— Какой-то молодой человек просит аудиенции. Я его не знаю. Зачем он появился здесь? Он с Земли.

Отец тяжело дышал и запинался.

Девушка подбежала к нему и схватила за руку.

— Садись, отец. Расскажи, что случилось.

Она затрясла его, и выражение страха отчасти исчезло с его лица.

— Не знаю точно, — прошептал он. — Молодой человек знает подробности заговора на мою жизнь. Они велели мне выслушать его.

Он глуповато улыбнулся.

— Меня любит народ. Никто не захочет убивать меня. Зачем?

Он слегка успокоился, когда она сказала:

— Конечно, никто не захочет убивать тебя, отец.

Он снова задрожал.

— А вдруг это они?

— Кто?

Он перешел на шепот:

— Тираниты. Ранчер Вайдемоса был здесь, и они убили его.

Голос его повысился.

— А теперь они послали кого-нибудь убить меня.

Артемизия сжала его плечо с такой силой, что Хинрик охнул.

Она сказала:

— Отец, сиди спокойно! Ни слова! Слушай меня. Никто не убьет тебя. Ты слышишь — никто. Ранчер был здесь шесть месяцев назад. Шесть месяцев. Запомни это.

— Так давно, — прошептал Директор. — Да, так оно и есть.

— Оставайся здесь и отдохни. Ты переутомился. Я сама увижусь с молодым человеком и приведу его к тебе, если это безопасно.

— Ты, Арта? Он, надеюсь, не причинит вреда женщине.

Она наклонилась и поцеловала его в щеку.

— Будь осторожна, — пробормотал он и устало закрыл глаза.

Глава 6

Тот, кто носит корону

Байрон Фаррил беспокойно ждал приема в одном из внешних зданий Дворца Земель. Впервые в жизни испытывал он унижающее чувство провинциала.

Мир Вайдемоса, где он вырос, казался ему прекрасным, и теперь память наделяла его варварским блеском. Эти резные линии, филигранная отделка, эти причудливо изогнутые башенки и сложные фальшивые окна.

Но здесь — совсем иное…

Родийский Дворец Земель был не просто глыбой хвастовства, построенной тщеславными лордами королевства. Но и не был он проявлением слабеющего и умирающего мира. Это был каменный апофеоз династий Хинриадов.

Здание возвышалось сильным и спокойным.

Линии уходили прямо и вертикально, устремляясь к центру каждого построения, но в то же время без впечатления изнеженности. В них была мощь, — возведенная до высшей точки, но зрителю не становилось ясно, как это достигается. Здания были замкнуты, самоуверенны, горды.

Вся совокупность зданий, составлявшая Центральный Дворец, была выстроена по принципу крещендо и постепенно нарастающей мощи. От здания к зданию даже небольшая искусственность мужественного родийского стиля исчезала. Не было даже «фальшивых окон», так ценимых в качестве архитектурных украшений и бесполезных для освещения и вентиляции. Только линии и плоскости, геометрическая абстракция, уводившая глаза к небу.

Тиранитский майор резко остановился.

— Сейчас вас примут, — сказал он.

Байрон кивнул, и вскоре перед ним щелкнул каблуками огромный человек в алом мундире. Байрону вдруг пришла в голову мысль, что те, кто обладает реальной властью, не нуждаются в ее внешних проявлениях и удовлетворяются тускло-голубыми мундирами. Он вспомнил великолепие жизни Ранчеров и прикусил губу при мысли о его тщетности.

— Байрон Мелейн? — спросил родийский стражник.

Байрон встал, чтобы следовать за ним.

Маленький блестящий монорельсовый вагон, подвешенный диамагнитными силами над красновато-коричневой полоской металла. Байрон никогда не видел таких. Он задержался при входе.

Вагон, рассчитанный на пять-шесть человек, покачивался от ветра — грациозная капля, отражающая блеск великолепного солнца Родии. Единственный рельс, тонкий и больше похожий на кабель, проходил между вагоном, не касаясь его. Байрон наклонился и увидел между вагоном и рельсом полоску голубого неба. В этот момент порыв ветра приподнял вагон на целый дюйм, тот задрожал как бы в нетерпении, потом снова опустился на рельс, все ниже и ниже, но так и не коснулся его.

— Входите, — нетерпеливо сказал стражник.

Байрон по двум ступенькам поднялся в вагон.

Стражник тоже вошел, затем ступеньки беззвучно поднялись и легли на место. Между ними и стеной не осталось даже щели.

Байрон обнаружил, что внешняя непрозрачность вагона была обманчивой. Внутри он оказался как бы в прозрачном пузыре. При нажатии на кнопку вагон поднялся. Он легко скользил, разрезая воздух. На мгновенье Байрон увидел всю панораму Дворца Земель с вершины дуги.

Здания превратились в великолепное целое (может, их и задумали для обозрения с высоты?), украшенное сверкающими медными нитями, по одной из которых несся движущийся вагон.

Байрон почувствовал, как его прижимает вперед, и вскоре вагон остановился.

Весь перелет занял менее двух минут.

Дверь перед ним открылась и снова закрылась, когда он вошел. В маленькой и пустой комнате никого не было. Наконец-то его никто не подгоняет, но и это его не успокоило. Иллюзий у него не было. С той самой проклятой ночи им двигали посторонние силы.

Джонти поместил его на корабль. Наместник-тиранит направил его сюда. Каждый последующий шаг увеличивал его отчаяние.

Байрону было очевидно, что тиранитов он не обманул. Слишком подозрительно легко ему удалось уйти. Наместник мог связаться с земным консулом, мог по гиперсвязи поговорить с Землей и узнать рисунок его сетчатки. Так что установить его подлинное имя не составляло труда.

Все это было делом обычным в работе любых спецслужб.

Он вспомнил, как Джонти прогнозировал события. Возможно, его анализ сохраняет силу. Тираниты не станут открыто убивать его, чтобы не создавать мученика. Но Хинрик — их кукла, и он тоже способен отдать приказ о казни. А потом он сам будет убит кем-нибудь из приближенных, а тираниты останутся лишь наблюдателями.

Байрон крепко сжал кулаки. Он высок и силен, но безоружен. У людей, пришедших за ним, будут бластеры и нейронный хлыст.