Звездный наследник (сборник) - Игорь Олегович Гетманский
Кто он теперь? Друг или враг? Что мне ждать от этого человека? В принципе, тот состав, который прошел по путям кровотока Томпсона, должен был обеспечить стопроцентный успех моего замысла. Я был уверен, что Ричард здоров. Но все же осторожность, хотя бы на первых порах общения, не мешала.
Томпсон медленно повернул голову на звук моих шагов. Увидев меня, улыбнулся, взгляд его оживился. Я отметил, что серовато-стальной оттенок его радужек исчез: глаза Рича стали такими же чисто-голубыми, какими я их знал на Земле.
Ричард Томпсон протянул мне руку.
— Денни, я понял… Ты очистил меня от этой твари, да?
Я молчал, стоя посреди зала и покачиваясь на носках.
— Я все помню, Дэн. Память мне не отшибло…. Это был не гипноз, а… Как-будто тебе на глаза одевают очки с цветными стеклами, и ты начинаешь воспринимать мир в другом спектре… Ты понимаешь?
Он хотел приподняться, но игла шевельнулась в вене и причинила ему боль. Он сморщился.
— Можно вынуть иглу?
Я кивнул и сказал:
— Вата и спирт на полке рядом с твоей головой. Продезинфицируй рану.
Он освободился от капельницы и сел на кушетке. Я молчал. Томпсон немного помялся и спросил:
— Извини, Дэн, но прежде всего… Где у тебя туалет?
А, ну да, диурез. Совсем запамятовал. Что значит не профессиональная сиделка. Я кивнул в сторону бытового отсека и сказал:
— Только ничего там не придумывай, Рич. У меня револьвер.
Когда он вернулся и снова сел на кушетку, я спросил:
— Ты помнишь, что вчера чуть меня не убил?
Он поднял на меня свои голубые глаза и тихо произнес:
— Это был не я, Дэн, неужели ты не понимаешь?
И вот тут я поверил ему. Окончательно и бесповоротно. Не знаю точно — почему. Наверно, потому, что в первый раз после его лечения наши взгляды встретились напрямую. Мы смотрели друг другу в глаза. И в его глазах я увидел только бесконечное чувство вины, смятение и боль. И еще радость — от того, что он снова человек, а не зомби. И видит перед собой меня, именно меня, своего старого друга Денни Рочерса.
— Дэн…
Я сунул револьвер в карман, подошел к нему и сел рядом:
— Как ты себя чувствуешь, Ричард?
Он уткнулся лицом мне в плечо и долго молчал. Я держал его руку в своей и не отпускал до тех пор, пока он не поднял голову. Я посмотрел на него. Ричард уперся злым взглядом в потолок.
— Сука… — простонал он сквозь стиснутые зубы. — Эта тварь! — Он повернул ко мне искаженное ненавистью лицо. — Ты представляешь, что здесь происходит, Дэн? Представляешь? А сколько наших ребят погибло — в тех кораблях, которые отказывались идти сюда? Знаешь? А как мы здесь живем — как скоты, как рабы, как…
— Я представляю в общих чертах, — решительно прервал его я: поведение Ричарда стало походить на истерику. — А ты мне расскажешь подробности. Потом. — Я ободряюще улыбнулся ему и обнял за плечи. — Успокойся. Теперь ты в безопасности, мы вместе. И справимся с этой гадиной, поверь мне. Ведь я прилетел сюда именно для этого.
— Да?
Он посмотрел на меня остановившимся взглядом и судорожно вздохнул, как вздыхают дети после плача. Потом потрогал челюсть и обиженно спросил:
— Слушай, Дэн, ты не мог вчера быть повежливей?
И тут я расхохотался. Очень уж меня достало это слово “повежливей”. А может быть, допек беспомощно-ребяческий вид боевого майора Томпсона. А может, это сработало напряжение последних суток — страх последних суток, разочарование последних суток, смерть, которая ожидала меня все эти последние сутки, — на подлете к планете, под днищами кораблей на ночном космодроме, в схватке с Томпсоном…
Я сидел и хохотал, как умалишенный, и вытирал слезы, и не мог остановиться. Ричард обиженно отвернулся, а потом я увидел, как его широкая спина дрожит от еле сдерживаемого смеха. Он повернулся ко мне и, уже открыто хохоча, толкнул меня кулаком в грудь. Я ответил ему тем же. Он упал на спину, подрыгал ногами, поднялся и снова заехал мне кулаком, уже в плечо. Я упал на бок, но потом не остался в долгу и уперся ему головой в живот…
Вот так мы сидели и хохотали, и толкались, как дураки…
И тогда я с облегчением отбросил последние опасения и окончательно уверился, что Рич в порядке.
После завтрака — если можно назвать завтраком трапезу, совершаемую посреди дня планеты Пифон, — мы с Ричардом сели в кресла у компьютера, закурили и приготовились к обмену информацией. Кратко, очень кратко я объяснил ему работу генератора в режиме “Уйти, чтобы остаться!”, — “потом, потом, Рич, не округляй глаза!” — сделал акцент на нашей безопасности и неуязвимости и попросил, чтобы он не пугался, если через нас проедет бронетранспортер или мимо сквозь стены пройдет какой-нибудь пифонец.
Но после этого я решительно игнорировал нетерпеливые просьбы Ричарда изложить все с самого начала и по порядку:
— Мне рассказывать дольше, чем тебе, Рич. А потом — после моего рассказа ты невыносимо захочешь сесть вот за этот компьютер. Это я тебе обещаю. И боюсь, что так и не услышу твоего рассказа. Начни ты.
Рич смирился и согласно кивнул.
Он попался в лапы протоплазмы во время сопровождения груза на военном транспортнике “бизон”. Груз представлял собой новейший гигантский радиотелескоп. Его ждали на планете Милая Странница. Когда я услышал это, только хмыкнул:
— Любопытство — не порок.
Ричард усмехнулся в ответ:
— Ага. Если бы ты знал, сколько месяцев “странники” выбивали из “оборонки” эту модификацию! Им, видите ли, нужно точно знать, куда летать и что они будут снимать. А для этого их — и это первый долг землян! — необходимо оснастить самыми современными средствами радиоразведки Космоса. — Его лицо помрачнело. — Ты видел их корабль здесь на космодроме? Они нас встречали на середине пути от Земли до их планеты. Там, в точке встречи, нас всех и взяли…
Он сцепил руки за головой и откинулся на спинку кресла:
— Эх, Дэн! Мне “милых странников” жалко даже больше, чем наших ребят. Ведь эти чудики — как дети. Понимаешь, им не терпелось пощупать телескоп руками. Потому они и бросились нам навстречу. Они собирались начать мелкую сборку прямо на “бизоне”. Мы встретились и состыковались, и когда они вошли на борт “бизона”… Ты бы их видел, Дэн! Ты же знаешь, что они раздуваются
