Мухаммадзамон Солех - Восьмое путешествие Синдбада

В ее глубине боги старятся и дряхлеют и созидательная их мощь обречена обращаться на творение Тьмы.

Пленный старец для здешних людей - тоже божества.

О нем они рассказывают то же, что и об прочих CBOиX богах. Их боги пленники тьмы. Что же это за город, в котором даже боги стары и живут в неволе...

- Но отчего так?..

- Мы знаем, что это так. Так нам говорили...

- Но отчего сами вы не желаете узнать, отчего не читаете книг?

- Оттого что многознание - это вторжение в область бога. Такие деяния мы почитаем за наибольший грех... К тому же, никто к этому не склонен, и нет в городе человека, который читал бы книги. Прекратим этот бесполезный разговор. Когда-нибудь ты и сам захочешь отказаться от ненужного достояния.

- Никогда! Я найду способ спастись, спасение появится!

С болью и отчаянием я воскликнул: "Самгоро!".

И почудилось, что громкий мой крик из тесной темной комнаты разнесся по всему ярко освещенному городу. Голос мой вознесся к бессмертным и вечным, словно эхо в горах отразившись от мраморной стены вечности... И повсюду в городе звучал мой крик: Самсоро... Самсоро... Самсоро.. Самсоро... Самсоро...

Голова закружилась, чувства оледенели в сердие, взгляд утонул в бескрайней тьме. Долгие, щемящие сердце мгновенья, тянувшиеся, казалось, целую вечность, я оставался пленником своего одиночества. Проклятие той злополучной ночи повторяющихся кошмаров. Я стал жертвой своего собственного стремления к беде. Тяготился прежде спокойной жизнью, и вот я здесь. Разве нуждался я в том, чтобы стать нaложником? Разве мало мне было повидать мир со всеми чудесами в прежние семь путешествий? Проклятье моей тяге к бедствиям! Никто теперь не спасет мдня из города скверны. Теперь я уподоблюсь обитателям втого злосчастного бесцветного края, поклонникам Тьмы, избегаюшим Огня, уничтожающим Свет. Они, крепко держа меня за плечи, увлекают к подобному существованию. Горе мне, горе моим мечтам и надеждам!

-Постыдитесь бога! - воскликнул я в иcступлении.

Что скажу? Ведь боги умерли в душах этих людей, покрылись плесенью и ржавчиной. В городе нет никого, кто заступи лея бы за них. Быть может, пленный старец? Он сам заплесневел... Странный город. И тут я уcлышал свои мысли. Мысли мои звучали .. Разве... Нет.

Я еще не сошел с ума. Я не брежу. Разве безумцы сознают свое умопомешательство? Или мое сумасшествие трлько начинается? Или во мне, словно в этом городе одпирчества, смешались концы и начала: разум с безумием, безумие с разумом. Разве я не тот страдающий одинокий человек, единственный в городе, о котором говорила девушка. Разве я единственный здесь? Но откуда же иначе эти звучащие мысли? Я не превратился еще в ничтожество, блекнущее на солнце. Или вид девушки, обольстительной, как грех, настолько меня взволновал, что я потерял голову?

Как же спастить мне из этого злосчастного города?

Даруй же лекарство от моей боли, о Светозарный Кипарис, о пленный старец, ровесник бога. Я теперь хочу вечно пребывать без страданий. По ту сторону жизни отсутствие страданий - это наслаждение. Молитесь за меня, несуществующие, чьи стремления идут не дальше желудка, в чьих глазах навсегда потух свет. Эй, завладевшие миром, но не достигшие совершенства!.. Я не буду больше ждать, что старые боги спустятся из небесных сфер. Спасение - рядом со мной. Проснись, О пленный старик, ровесник создателя, покажи мне во тьме путь к Кипарису. Келья моя без концов и начал, словно горизонт. Даже время окаменело во тьме. Но что мне делать, о старец, если ты еще загадочней города. Какой путь прйв-едет к тебе? Стремление к свету поднимается в моей груди, как весенние соки в древесном стволе. Вспоминается чистое небо. Небо похожее на прозрачную светлую реку, полную жемчуга, и месяц плывет в ней, словно серебряный чёлн.

- Ты можешь принести мне книгу пленного старца?

- Ее никому не прочесть.

- Неужели нет никого, кто знал бы эти письмена?

- Есть некто, кто не хочет говорить с тобой. Это тот пленный старец.

- Тогда отведи меня к нему.

- Не могу.

- Принеси книгу.

Она засмеялась. Обольстительна и сладка, как запретнейший из грехов. Я испугался своего желания и страсти.

- Не отказывайся от того, что я желаю, от того, что я говорю. Я согласна с твоей мечтой о спасении. Впервые в этом городе появилось сердце, свободное от вожделения ко мне. Избавлю тебя от чар. Ты не станешь ни несуществующим, ни бесплотным.

И она отправилась на поиски книги, а я вслед за ней через многочисленные двери, выскочил в сени и побежал в темноте, сам не зная куда. Мпе была видна лишь светящаяся точка. Я стремился к ней, но не было заметно, чтобы она приближалась. Бесконечный мой бег был напрасным. Повернул назад. Светлая точка появилась на другом краю. Этого было достаточно для того, чтобы надеяться. Завтра эта точка станет для меня дверцей. Я мечтаю о спасении в виде точки света в недостижимой дали: завтра я достигну залива. С этой сладкой мечтой, с этой надеждой на завтра я бежал до тех пор, пока не ударился головой о стену. Нащупав дверь, я прошел одну за другой несколько комнат. Удивительное здание. Все двери ведут в одну келью, словно других комнат здесь нет. Удивительный город: его законы одинаковы во всем, от малого до великого. Все устроено совершенно одинаково.

Просто словно чертеж или геометрический треугольник.

Изменяется лишь размер, но расположение всегда одно. Или атом в Солнце или Солнце в атоме. Бесконечность,-которая топчется на месте. Убегать от себя, но по-прежнему оставаться в себе.

Она принесла книгу.

- Как же я смогу ее прочесть?

- Читай, как можешь.

Она, несомненно, не поняла вопроса. Объяснил, что книги читают ка свету, пусть приготовят мне свечу. Но не успел я договорить, как книга осветилась. Я перевернул страницу, письмена сами излучали свет. Стало светло и в келье.

- Ты где?

- На том же месте.

Но видно ее не было, исчезли даже очертания. Вновь спросил у нее:

- Ты знаешь эти письмена?

- В этом городе нет никого, кроме пленного старца, кто мог бы их прочесть.

Голос ее дрожал и, сильно разгневавшись, она повелительно заключила:

- Оставь эту книгу. Если о твоих попытках станет им известно, меня будут пытать.

- Кто это они? Разве в этой темной комнате есть кто-то еще?

- Они - надзиратели за городом, они спешат повсюду, где только увидят свет, чтобы усмирить и убить его.

- Но тогда отчего они не гасят Кипарис, пылающий ночь напролет?

- Разве не видел ты, как каждый день они обрубают и раскидывают его ветви?

- Отчего же они не срубят его?

- Потому что нет в мире металла, способного одолеть ствол Великого Кипариса. Его посадил сам создатель.