Джеймс Роллинс - Алтарь Эдема

— Активной?

— Я дам трубку Зоуи — она объяснит. Она это лучше понимает.

Прежде чем Джек успел возразить, в трубке раздался треск, а потом — новый голос:

— Привет, Джек, извините, что беспокою вас.

— Как вы там — держитесь?

— Ничего. Мне нужно чем-то занимать мозги, быть полезной. — Он уловил в ее голосе трепет сдерживаемых слез.

— Объясните мне, что вам удалось выяснить.

Голос ее стал тверже — она словно отошла от своего колодца скорби.

— Мой муж Пол в ОЦИИВе изучил эту ДНК и выявил определенные последовательности кодов, называемые генетическими маркерами. То, что он подозревал, лежало на поверхности. Маркеры были абсолютно узнаваемы.

— И что вы в них узнали?

— Маркеры со всей очевидностью говорят о том, что эта чужеродная хромосома имеет вирусный характер.

— Вирусный? Постойте. Вы хотите сказать, что эта хромосома — вирус?

— Похоже, мы приходим к такому заключению. Большинство вирусов атакуют ядро клетки, а потом захватывают ДНК хозяина и каким-то образом видоизменяют ее. Вот только этот вирус не просто захватывает ДНК хозяина. Он стал ее собственной хромосомой.

Снова холодный пот покрыл спину Джека. Он начал понимать, почему Карлтон позвонил ему.

— Мы предположили, что кто-то создал этих животных методом генетической инженерии, — продолжила Зоуи. — Что они брали чужеродный генетический материал и искусственно вводили его в этих животных. Точно таким же образом мы можем взять ген свечения у медузы, внедрить его в яйцеклетку мыши и получить мышь, которая светится. Но это было преждевременное предположение. Теперь мы пришли к выводу, что на этих животных просто воздействовали вирусом — заражали их. А они, в свою очередь, передавали этот генетический код своему потомству, которое уже рождалось с этими необычными изменениями.

Теперь Джек знал, почему ему позвонили. Неудивительно, что похитители избрали для своих экспериментов изолированный остров.

— Значит, вирус, — сказал он, устремив невидящий взгляд в бескрайние воды залива. — И как по-вашему, он может быть заразным?

— Может. Точно мы не знаем. Мы уже поместили этих животных здесь в строгий карантин и решили вам сообщить, прежде чем вы окажетесь на острове. Чтобы вы приняли меры предосторожности.

— Спасибо. Примем. — Джек внезапно с особой остротой ощутил все свои простудные симптомы, но времени задумываться об этом у него не оставалось. Надо делать дело.

От панорамы залива его внимание отвлек грохот ботинок по ступенькам — на площадку поднимался Мак Хиггинс, по-прежнему жующий конец незажженной сигары. Увидев здесь Джека, он вытаращил глаза.

— Одну секунду, Зоуи. — Джек опустил трубку и кивнул Маку. — Что?

— Пилот говорит, он заправился.

Джек кивнул и снова поднес телефон к уху:

— Это все, что вы хотели мне сообщить, Зоуи?

— Осталось только одно. — Последовала долгая пауза. Когда она заговорила снова, голос ее зазвучал ломко от гнева и боли. — Найдите Лорну. Привезите ее домой. И пусть эти нелюди, которые убили Пола, заплатят за то, что они сделали.

— Обещаю, Зоуи. По обоим счетам. — Он отключился, опустил телефон и повернулся к Маку. — Мы готовы?

— Пилоту нужно еще минут десять на подготовку, а потом — полетела птичка. Но вы вот что должны знать. Я тут сейчас говорил с Джимми на станции. Пакстон там рвет и мечет. Он знает, что мы в самоволке и в автономном плавании.

Джек поморщился. Это была плохая новость, но не неожиданная. Пакстон ведь не дурак. Самоуправство Джека могло всем им дорого обойтись. Хорошо еще, если дело не закончится тюремным сроком.

— Вам с Брюсом еще не поздно отказаться, — сказал он.

Мак беззаботно ухмыльнулся, не выпуская сигары изо рта.

— Ну и что это будет за жизнь — скукота.

Джек благодарно хлопнул его по плечу и показал в сторону лестницы — дескать, пошли.

— А что этот эксперт из ФБР? Новых сигналов от доктора Полк не было?

Лицо Мака помрачнело.

— Оттуда ни звука, босс.

Джек мысленно выругался. Если бы только у него было больше доказательств того, что Лорна на этом острове… не только для Пакстона, но и для себя самого. Он спускался по лестнице, чувствуя возрастающие сомнения. Что, если ее там и не было? Или она уже мертва? Но что толку предаваться страхам? Она должна быть живой, и он почему-то был уверен: так оно и есть. Но это не значит, что она в безопасности. К несчастью, в этом он тоже был уверен, и его тревога росла с каждой минутой.

— Ну, мы по-прежнему отправляемся через десять минут? — спросил Мак.

— Нет. — Джек покачал головой. — Немедленно.

Глава 46

Видимо, на какое-то время Лорна потеряла сознание. Только что ее рвало в ведро у процедурного столика — и вдруг она уже лежит на этом столике, вдыхает запах нюхательной соли, что ей поднесли к носу. Запах аммиака был как пощечина, которая привела ее в себя. Она отстранила руку лаборанта.

Что они с ней делают?

Препарат, стимулирующий созревание яйцеклеток, был введен внутривенно, и тошнота стала подступать к горлу, когда еще не успели вытащить последнюю иглу. Она боролась с позывами минут десять, но в конечном счете желудок не вынес. Видимо, они ожидали такого эффекта и держали поблизости емкость для рвоты. Она три раза наполнила ее и в результате осталась совершенно обезвоженной.

Когда нюхательная соль вернула ее к жизни, Лорна попыталась сесть. Комната пошла каруселью.

— Я бы на вашем месте лег, — произнес голос рядом с ней.

Она повернулась и узнала широкоплечего господина, которого видела в кабинете виллы, — он сидел рядом, все в тех же спортивных брюках и жилетке цвета хаки. Брайс Беннет, человек, возглавлявший всю эту организацию. Вблизи он казался еще более крупным. Кожа на лице — в мелкое зернышко, а голубые глаза — бледный лед.

Движением руки он выслал лаборанта вон.

— Мне десять лет назад делали химиотерапию по поводу рака лимфатической системы, — сказал Брайс, подавшись вперед. — Заработал себе эту болезнь, служа подводником. Это было в те времена, когда солдаты еще наблюдали за испытаниями атомных бомб, стоя поодаль. Поэтому я знаю, что вы теперь чувствуете. Но через несколько минут ваша морская болезнь пройдет. По крайней мере, именно так это происходило с другими женщинами.

Лорна огляделась: кроме нее и этого человека, в процедурной никого не было. Не то чтобы это давало ей какой-то шанс — она была слаба, как новорожденный, заболевший пневмонией. Но с каждым вдохом в голове у нее прояснялось.