Александр Казанцев - Том 1. Подводное солнце

Слово «закипела» очень подходило к тому, что происходило в кессоне. При работе винтовых лопат ил буквально кипел. Грохотали электромолотки, размельчая камни. Тяжелые колена перебрасывались с рук на руки, как перышки.

– Пошла! Пошла! – покрикивал Денис.

Виктор работал неумело, но с азартом, старался не отставать от Дениса.

Кессон снова всплывал, приподнимался со дна и передвигался на новое место. Он должен был проделать путешествие по кругу, образованному корпусами судов, вставших по контуру будущего полярного острова. Нетаев по приборам определял местоположение «черепахи».

Алексей заходил в рубку связи и говорил по телефону с ледоколом. Потом снова спускался в рабочую камеру.

– Работа идет полным ходом и во втором кессоне, они сделали столько же перемещений, как и мы, – сказал он.

– Э-э, хлопчики! Отстаем! Куда это годится! Налечь надо! – призывал Денис.

И снова гремели молотки, порошили ил лопаты, мелькали металлические патрубки.

Алексей стоял на кольцевой площадке, наблюдая за работой.

От вида меняющегося на глазах морского дна, от сознания, что над головой – слой морской воды, которая превратится в лед, Алексей испытывал волнение, которое могло бы сравниться лишь с состоянием музыканта, исполняющего любимое произведение, или с душевным подъемом художника, под кистью которого оживает холст.

Да, он, Алексей, хотел, чтобы именно этот бык поднялся над морем первым! Но он хотел этого так же, как хочет победы своей футбольной команды ее игрок, как хочет победы своего цеха любой его рабочий. Алексей далек был от мысли, чтобы этой победой закрепить за собой первенство в закладке сооружения. Для Алексея, каким он стал теперь, эта мысль была бы слишком мелкой…

Глава восьмая. Находка

Кессон приподнялся для очередного передвижения. Виктор, опять ленясь подняться на площадку, шел по колено в воде, оставаясь в центре круга. Вдруг кессон остановился. Шагающий Виктор заметно передвинулся.

– Товарищ Омулев, – послышался в репродукторе голос Нетаева. – Взойдите на площадку. Кессон уперся в препятствие. Я вынужден приподнять «черепаху» выше.

Виктору пришлось подчиниться.

Уровень воды оставался как будто неизменным, чуть ниже кольцевой площадки, но дно стало удаляться, словно медленно проваливалось. Подводники переглядывались. Кессон всплывал.

Дно было слабо видно. С краю, под выступом площадки, появилось расплывчатое пятно и стало двигаться к центру ограниченного площадкой круга.

– Колесо! – не своим голосом закричал Виктор. Все увидели колесо с резиновой шиной и надетой поверх шины гусеницей.

Подводники молча сгрудились на площадке…

Нетаев тоже видел из рубки выплывавший на середину камеры лежащий на боку вездеход с решетчатой буровой вышкой, походившей на ферму затонувшего моста.

При полной тишине кессон стал опускаться. Вода вытеснялась. Над ее поверхностью показалось колесо с гусеницей. Вода словно сбегала с лежавшей автомашины, как бы вытекая в невидимое отверстие. Взоры всех были прикованы к кабине.

Она была пуста. Алексей с жуткой реальностью представил себе трех геологов на снегу и уходящий на их глазах под лед вездеход.

Виктор спустился на дно и заглянул в кузов.

– Выпрыгнули! – сказал он.

– Не легче от этого, – вздохнул Денис.

– Как мы ловко на него угодили, – заметил кто-то.

– Первый ледяной остров намечено было воздвигнуть в точке, где в последний момент находился вездеход. Это значит, что мы определились точно, – через силу выговорил Алексей.

Люди молча смотрели на погибшую машину, стараясь представить себе участь покинувших ее людей.

– Поднимаю кессон, – послышался голос Нетаева. – Дал знать наверх о находке. Терехов сообщил, что водолазы поднимут машину на поверхность. Передвигаю кессон на следующую позицию.

– Подождите! – крикнул Виктор. – Я положу на кабину букет цветов!

Он тяжело спрыгнул на дно, схватил особенно большую и красивую подводную хризантему и тотчас замахал руками, стараясь сдержать крик боли.

Молча он забрался на площадку, продолжая трясти обожженной рукой.

Никто ничего не говорил. Вода снова смыкалась над погибшей машиной.

Люди, занятые исчезавшим в воде вездеходом, не заметили, как переменился в лице Виктор.

Видимо, ожог актинии причинял Виктору непереносимые страдания. Холодный пот выступил на его лбу.

«Отравлен… Погиб!» Он беспомощно оглядывался вокруг.

Передвинувшись, кессон снова остановился.

Виктор почувствовал легкое головокружение и поспешил сесть на площадку.

Алексей подошел к нему и, заботливо осмотрев распухшую руку, покачал головой. Виктор, как в ознобе, передернул плечами.

– Врача, – почти беззвучно потребовал он.

Он забыл, что сам уговорил Алексея взять его вместо врача.

Подошел Денис.

– Несмертельно, – гулким басом сказал он. – Беда только в том, что у нас на одного человека стало меньше. А во втором кессоне не ждут. Алеша, а что, если посадить нашего укушенного цветком Витяку в телефонную будку? Он вполне сможет поддерживать связь. А телефонист придет к нам вниз. То добре!

– Я знаю, что ожог актинии не может быть опасен, – сказал Алексей. – Если ты, Витяка, сможешь…

– Ах, я на все согласен, – ответил Виктор, раскачиваясь больше от воображаемой, чем действительной боли. – На все согласен, лишь бы скорее сообщить наверх. Пусть пришлют врача в водолазном костюме.

Денис и Алексей переглянулись, пряча улыбки.

Виктор был уверен, что, поднимаясь по лестнице, он совершает подвиг.

Телефонист охотно согласился уступить место Виктору и показал ему, как управлять несложной аппаратурой. Рычажок включает микрофон и динамик, другой переводит связь на телефон. Телефонист сбежал по крутой лесенке в рабочую камеру. Алексей подождал, пока Виктор едва звучавшим голосом рассказал врачу о своей беде.

– Крепитесь, молодой человек, – послышался в динамике хрипловатый голос доктора. – Мужайтесь, вам ровным счетом ничего не грозит. Такие ожоги опасны лишь для мелких рыбешек…

«Что за намек?» – рассердился Витяка.

Успокоенный Алексей опустился к работающим.

Доктор пошел за книгой, чтобы прочитать Виктору, как он того потребовал, место о хищных актиниях.

Витяка терпеливо Ждал, уныло сидя на диване. Снизу доносился шум работающих механизмов.

Доктор вернулся и с нескрываемой иронией стал читать успокаивающие строчки.

Взбешенный Виктор выключил репродуктор.