Костры миров - Геннадий Мартович Прашкевич
– А это так? – удивился Алехин.
– Да, это так, – удовлетворенно выдохнул рак и опять заглянул в книжку «К сведению проживающих». – «Оставлять в номере посторонних лиц в свое отсутствие, а также передавать им ключи от номера воспрещается». Почему?
– Как это почему? Вдруг постороннее лицо очистит твой номер?
– Очистит? – Все-таки рак Авва многие слова воспринимал буквально. – Ну, очистит. Что в этом плохого? Чистая клешня, чистый номер, чистая Вселенная. Почему, Алехин, нельзя доверить ключ постороннему лицу?
– Давать ключ постороннему лицу, – обозлился Алехин, – это значит намеренно провоцировать постороннее лицо на кражу. Не выдержит, сопрет что-нибудь, а ему срок за это впаяют.
– Срок… – рак Авва задумался.
Слово «срок» явно о чем-то ему напомнило.
– «Воспрещается хранить в номере громоздкие вещи, легковоспламеняющиеся и дурнопахнущие вещества». А это почему?
– Ну, вот припрешь ты в номер концертный рояль. – Алехин ухмыльнулся. – А тут тесно. Как прикажешь горничной убираться?
– Куда убираться?
Алехин демонстративно не ответил.
– А пользоваться нагревательными приборами? – в отчаянии вскричал рак Авва. – Почему нельзя пользоваться в номере нагревательными приборами? Почему нельзя переставлять мебель?
– А это есть нарушение гармонии, – красиво объяснил пришедший в себя Алехин. – Переставлять мебель и пользоваться нагревательными приборами в номере – это явное нарушение гармонии, Авва. Сам подумай. Начнется пожар, то есть процесс активного окисления, а в номере громоздкие вещи и легковоспламеняющиеся и дурнопахнущие вещества. Соседей отравишь, сам сгоришь.
– Я несгораемый, – возразил рак. – «Воспрещается курить и распивать спиртные напитки в случае возражения других лиц, проживающих в номере».
– А ты возражаешь? – спросил Алехин, демонстративно раскуривая сигарету.
– Возражаю, – рак Авва опасливо выглянул из-за графина.
– Перебьешься.
– Вот все вы на Земле такие, – укоризненно покачал клешней рак. – И ты, Алехин, такой. Ничем не отличаешься от других ничтожеств. – И попросил со страстью: – Помоги миру. Трахни обидчиков! О тебе напишут целых двенадцать книг. И все будут с отчетливыми изображениями лиц, приятных тебе.
– У меня все фотографии сгорели, Авва.
– Мы их восстановим. Мы снимем настоящий полнометражный фильм. Помоги, Алехин, своим соплеменникам, останови массовую выработку грехов. Грехи планеты Земля одурманили всю Галактику. Мы терпеть больше не можем. Ваши грехи ложатся на нас. Ваши грехи душат нас. Они не дают нам развиваться. Мы устали отвечать за вас. Зачем тебе слабая, капризная самка? Мы дадим тебе крепкую и здоровую самку из сферы Эккурта. Чтобы ты знал, Алехин, крепкие и здоровые самки из сферы Эккурта приносят крепкий и волевой помет. Выбери судьбу, достойную разумного существа! Хочешь, я прямо сейчас выдам тебе билет до самого Черного моря?
– А обратный?
– Да ну тебя, – замахал рак металлической клешней. – Зачем тебе обратный? Выйдешь в море, запузыришь запал как можно глубже. Вот и все.
23
А дежурная все же принесла кофе.
Это была молодая, уже увядающая женщина.
Она во все глаза смотрела на погорельца Алехина. Она охала и ахала, все еще приторно, но уже не так фальшиво. Она вынимала из карманов фирменного голубого халата печенье и сахар в пакетиках. Рака на тумбочке и взрывной запал она почему-то не замечала – по крайней мере, не смотрела в сторону тумбочки. И выпроводить ее оказалось не так просто. Но она отвлекла Алехина. Честно говоря, он ведь пока никак не представлял своего будущего. Если, скажем, поддаться на уговоры рака Аввы и трахнуть всех на свете, то во что это выльется, какие формы приобретет? Алехину вовсе не хотелось превращаться в какое-нибудь знаменитое членистоногое, ему не хотелось иметь крепкий здоровый помет от какой-то там крепкой и волевой самки из сферы Эккурта. Тревожила его и туманная судьба большого Героя. Что это вообще за большой Герой? За что отличают таким необычным званием?
Но главное, Верочка. Хрустальная вершина его величественной жизненной пирамиды. Он даже не выдержал и набрал знакомый номер. К сожалению, за истекший час настроение Верочки не улучшилось.
– Я всех соседей обошла, Алехин, ни у кого вода не бежит, только в моей квартире бежит. Никто не может понять, откуда она бежит, и сантехников нет до сих пор.
– Хочешь, я к тебе приду?
– Не надо, Алехин. – В обычной жизни Верочка руководствовалась какими-то своими непонятными правилами. – У меня тут как на «Титанике».
– А ты плюнь, – вдруг предложил Алехин, ужасно поразившись собственной смелости. – Придут сантехники и пусть занимаются. А ты запри их и уйди. И ключ им не оставляй. Для ответственности. Пусть работают, пока все не сделают.
– Да куда я пойду, Алехин?
– Как это куда? – заорал он. – Ты же давно хотела посмотреть «Лебединое озеро». Пошли в театр. Я приглашаю. У нас серьезные причины есть посмотреть балет. Я погорелец, а у тебя трубы текут.
– На «Лебединое озеро»? – переспросила Верочка.
И долго-долго думала.
Потом сказала:
– Пошли.
Алехин чуть не уронил телефонную трубку. Он был в восторге. Он даже замахнулся трубкой на рака Авву, нацелившегося было отключить телефон. Он даже крикнул: «Я тебя сейчас трахну!» И уже в трубку закричал Верочке:
– Это ты приняла правильное решение! Нельзя поддаваться никаким обстоятельствам! Захотела посмотреть «Лебединое озеро» – иди в театр! – И, прикрыв трубку рукой, грозно пообещал занервничавшему раку: – Я тебя трахну!
Последние слова, кажется, расслышала Верочка.
Но как бы не поняла.
– Жди у театра.
24
Алехин был в восторге. А опечаленный металлический рак, укрывшись за графином, следил за Алехиным с болью и с недоумением. Дом сгорел у человека, важный выбор не сделан, будущее под вопросом, а он рвется к болезненной, капризной самке.
– Тебе этого не понять, – заявил Алехин. – Тебе, Авва, самому пора брать билет. И тоже в один конец. Только не к Черному морю, а куда-нибудь подальше на север. – И предупредил: – Начнешь спорить, суну тебя в сосуд с царской водкой.
И вдруг похолодел. Деньги! Деньги! Вот о чем он забыл. У него же нет денег!
И немедленно позвонил в контору. Ответила ему вахтерша. Метелки, значит, ответила, у Зои Федоровны, а Зоя Федоровна не велела никого звать к телефону.
Тогда Алехин позвонил сержанту Светлаеву.
Домашний телефон не отвечал, пришлось звонить в отделение.
– Сержант Светлаев отсутствует, – ответили.
– А где отсутствует сержант Светлаев?
– В служебной командировке.
– В Бердске? В Искитиме?
– Никак нет. На Чукотке.
– Разве у сержантов милиции бывают такие командировки?
Трубка растерянно и завистливо засопела, тогда Алехин позвонил Соньке.
– А, это ты, скунс? – ответила трубка наглым голосом речника Косенкова. – Чего тебе опять? Ты же у нас уже все застраховал. Может, хочешь застраховать теперь мою жизнь на свое имя?
