Дмитрий Стрешнев - Профессор, поправьте очки!

– -Не хватает только "Без доклада не входить!" -раздраженно сказал Сева.

– -Про одну надпись они все же забыли,-заметил профессор, воровато оглядываясь.

– -Какую?

– -"В щели не подглядывать".

Оба тут же прилипли к доскам, но ничего особенного не увидели. Посреди элементарной строительной разрухи торчал цоколь из бетонных блоков, сооруженный с изрядной долей отвращения к окружающему миру. Выше вздымалась наспех собранная кирпичная стена, проткнутая кое-где пустыми глазницами окон.

– -М-да, не Баальбек,-сказал Потапов.

– -Интересно, что тут пытаются построить?-заметил Сева.

– -Правильно, надо еще разобраться, что строят и зачем,-раздался у них за спиной ржавый голос.

Чикильдеев и Потапов мигом повернулись вокруг своих осей, как заводные утята, и обнаружили удивительного человека. Собственно говоря, и Сева, и профессор уже насмотрелись за этот бесконечно тянущийся день самых разных удивительных людей. В данном случае речь шла о сословии, которое живет, подобно воробьям, тем, что найдет на тротуарах и в скверах, и вызывает тем самым у нормальных граждан почти мистическое изумление. Ну как так может быть, скажите на милость, чтобы люди, не имеющие ни постоянного источника средств существования, ни малейшего стремления к их поиску, не только успешно продолжали населять этот город, но и ухитрялись вдобавок каждый день вкусно пахнуть спиртным?..

По большому счету человек, оказавшийся перед Чикильдеевым и Потаповым, ничем не выделялся из своего сословия. Разве что несколько интриговала пуховая куртка с фосфорецирующими на солнце буквами Southpole, надетая на голое тело впридачу к свалявшейся рыжей бороде и холщовой сумке.

– -Мерзнете?-спросил Сева и, не удержавшись, пощупал упругий нейлон, набитый гагачьим пухом.

– -Какое уж тут мерзнуть! Жарища.

– -А зачем в пуховке ходите?

– -Да досталась вот из американской благотворительной посылки. Не повезло…

– -Почему не повезло? Зимой тепло будет.

– -Зимой я как раз ее и продам. Это летом никто не берет.

– -Понятно…-сказал Сева.

До чего же он опустился, путешествуя вместе с профессором! Раньше даже находиться рядом с таким субъектом было бы для него оскорблением, а сейчас он непринужденно ведет с ним светскую беседу по люмпенскому протоколу.

– -Позвольте,-вступил в беседу профессор.-Кажется, у вас есть замечания к объекту строительства?

– -Есть,-подтвердил собеседник,-как у любого патриота. Во-первых, надписи на заборе оскорбляют мое достоинство гражданина. Во-вторых, происходит наглое разбазаривание народного достояния в виде земельной площади. Сваи вгоняли и котлован рыли, будто собрались башню до неба строить. Что мы видим, россияне? На таком фудаменте полтора этажа возвели – и абзац. Должно, дефолт. Но самое вредное не в том.

– -А в чем?-спросили завороженные рассказом Чикильдеев и Потапов почти в унисон.

– -Если тут притон с банькой, должны быть пивные бутылки. А их нет! Если оружие хранят, деньги, камушки – то газетки с телепрограммами и журналы с кроссвордами. Настоящей охране чем еще заниматься? А тут- сплошной "Макдональс". В какой приличной организации станут охрану "Макдональсами" кормить?

– -Чем же охрану кормят… в приличной организации?-спросил пораженный услышанными рассуждениями Чикильдеев.

– -Бабу нанимают готовить,-объяснил борода.-Или ребята сами за колбасой бегают. Если охрана, опять же, серьезная, она иногда водкой балуется. А здесь – ни одной приличной бутылки, один коньяк французский. Пижоны.

У Севы в голове вспыхнула мысль, и он взволнованно спросил:

– -Какой коньяк? Не "Реми Мартен"?

– -Неважно,-сказал собеседник.-Главное – ихняя суть. Мудрят они что-то… Если подпольное, скажем, производство, было бы что полезное в баке. А то – огонь горит, люди приезжают – а полезных отходов нет! Загадка.

– -Значит, люди приезжают,-задумчиво сказал Сева.

– -Приезжают.

– -И свет горит?

От расспросов глаза аборигена беспокойно заерзали.

– -Заболтался с вами, а бак того гляди увезут!

Не успел он отойти, как профессор, словно лунатик в безоблачную ночь, шагнул к воротам, предупреждавшим: "Стоянка строго воспрещена! Штраф 1000 рублей".

– -Что с вами, Аркадий Марксович! -сказал Сева, перехватив Потапова на полпути.-Я согласен, что агентурные сведения косвенно подтверждают ваши подозрения. Но куда вы полезете среди бела дня! Да еще в таком виде! Нужно действовать по науке.

Волшебное слово сработало. Потапов согласно закивал, не выяснив, правда, по какой именно науке предлагает действовать Сева.

– -Дайте я вас немного приведу в порядок, а то прохожие оборачиваются.

Потапов покорно подставил сутулые плечи, и Чикильдеев принялся заботливо отряхивать профессорский пиджак.

– -Крепко вы изгваздались!-заметил он.

– -На меня Одиссей Лазаревич упал!-стал оправдываться Потапов.

– -Да я не в обиду вам…-севины пальцы наткнулись на что-то постороннее, вроде прилипшего кусочка грязи.-На воротнике даже вон струпья какие-то!

Он хотел ногтем отковырнуть гадость, но она вдруг оказалась сама у него в руке. Сева вздрогнул, когда перед его глазами блеснуло лезвие булавки, словно маленький зловещий кинжал. Сначала Чикильдеев не понял, потом не поверил, а когда понял и поверил, то громко произнес:

– -Ни фига себе пельмени!

– -Что такое?-забеспокоился профессор.-Что-нибудь оторвалось?

– -У вас на воротнике уши выросли.

– -Что вы такое говорите? Какие уши?-рассердился Потапов.

Сева показал.

– -Вот такие.

– -Что это?

– -Точно не скажу. Может просто радиомаяк, а может даже микрофон.

– -Откуда он во мне?

– -Не знаю. Спросите у Володи.

– -Какая гадость!-простонал профессор, разглядывая находку.-На клеща похоже. Я в детстве как-то подцепил одного, когда писал в малиновых кустах… Значит, кто-то знает, где мы?

– -И возможно слышит, как вы задаетесь этим вопросом.

– -Так выбросьте ее скорее!-велел Потапов.-Куда подальше!

Сева размахнулся…

Сильная рука уверенно и крепко остановила замах, разжала севины пальцы и отняла пойманного на профессоре клеща.

Чикильдеев обернулся.

Позади стоял слегка запыхавшийся Володя, его левый глаз тонул в багровом закатном огне большого синяка.

– -Насилу вас догнал,-сказад милиционер как ни в чем ни бывало.-Могли бы подождать, пока я с гражданкой разберусь.

Разумеется, Чикильдеев и Потапов тут же набросились на него, словно две собаки, в которых бросили палкой.

– -Что за наглость!.. Бериевские ухватки! (это, конечно, профессор) В нашем уговоре такого не было, вы нарушили джентльменское соглашение! Отрыжка тоталитаризма!.. (это снова профессор)