Ольга Елисеева - Нежная королева

-- А почему вы убили того норлунга? - спросил Деми, садясь на шкурах.

-- Он был чужак. - равнодушно ответил шаман. - Отбился от своих. Наверное, упал с лодки, когда его люди сражались с другими морскими людьми. Выплыл к нам.

-- И что? Разве вы не следуете закону гостеприимства? - удивился герцог. Он вспомнил разговор с Хельви о старых обычаях и сейчас был готов согласиться с королевой.

-- О чем ты говоришь? Я не понимаю. - пожал плечами старик. - У нас мало еды. Нам нечем было его кормить. Он только съел бы то, что причиталось нашим детям.

-- Все в мире имеет свой круг. - вздохнул Харвей. - Вы убили его, хотя могли помочь. Он стал убивать ваших людей. Теперь он, наконец, мертв, но у меня на душе нет радости.

Шаман долго смотре на него, потом, тронув лоб выздоравливающего государя, сказал:

-- Ты чувствуешь даже, как дышит земля. Ты, без сомнения, король. Но... что-то тебе мешает показать это всем.

Деми поморщился, ему совсем не хотелось слушать сомнительные откровения дикаря на свой счет.

-- Ты отверг вчера женщину, не потому что она была для тебя нехороша, -- продолжал старик, -- а потому что у тебя есть женщина, для которой ты считаешь себя недостаточно хорошим. Ты хочешь быть для нее владыкой. Но ты уже владыка. Как только ты это осознаешь, все встанет на свои места.

Глава 3

Уезжая из стойбища венов, Харвей забрал с собой оружие убитого ими норлугна. Кости несчастного давно уже растащили собаки, которые в свою очередь пали жертвой недавнего голода. Деми намеревался зарыть меч северянина в священной для местных поклонников Одина дубовой роще вокруг капища этого воинственного божества.

По дороге мимо густо населенных и богатых по здешним меркам норлунгских деревень герцог так и поступил. Ему не хотелось, чтоб душа убитого воина питала к нему злобу и тем более преследовала по ночам. Вышедшие встречать правителя Северной Сальвы жрецы, с ног до головы увешенные золотыми молоточками Тора, уверили Деми, что позаботятся об оружии соплеменника и поблагодарили консорта за то, что он не бросил клинка -- последнего прибежища для духа воина - в чужой земле.

Так или иначе, но герцог с каждым днем зарабатывал все большую поддержку местных племен. Вернувшись в Даллин, он не без гордости поспешил написать о своем приключении королеве. Ответ пришел с молниеносной быстротой. Четыре страницы брани. Хельви упрекала Харвея в тщеславии, самонадеянности, тупом мужском эгоизме и поисках нелепых подвигов в ущерб делу. Харвей просто купался в волнах ее негодования, испуга, плохо скрываемого беспокойства за ее жизнь. Глупо улыбаясь, он перечитал письмо три раза и спрятал в карман. Маленькое послание легко было носить с собой, чтобы в нужный момент подбодрить себя картиной истинных чувств королевы, которые она так опрометчиво обнаружила.

Вообще со времени отъезда Деми из столицы его отношения с женой чудесным образом наладились. На расстоянии они выглядели идеальными. Хельви написала мужу первой. Длинное письмо на десяти страницах с подробным изложением всех событий при дворе за время его отсутствия. Она спрашивала мнения консорта по разным вопросам, просила его совета относительно продолжавшихся переговоров с Беотом. Кто сейчас в силе? На чье слово можно положиться? Кого попробовать подкупить?

Деми ответил ей посланием, занявшим у него чуть менее 30 листов. Почерк принца был крупным, рекомендации доходчивыми и подробными. На Дагмара и старую королеву он просил ни при каких условиях не опираться. Называл имена людей, примерные суммы и более мелкие детали: к кому из вельмож, через кого из секретарей легче найти подход. Хельви его характеристики показались блестящими. Она благодарила и снова писала, ставя Деми в известность о ходе всех мало мальки важных или просто занимательных дел.

Переписка между Далином и столицей завязалась довольно оживленная. После первой робости корреспонденты расслабились, шутили, зашифровав прозвищами половину имен и придумав только им одним понятный язык. Обмен писем происходил не реже раза в неделю. Однажды Харвей спросил курьера, почему тот всегда приезжает в четверг.

-- А как иначе? - отсалютовал запыленный юноша. - В понедельник утром Совет. После него ее величество пишет Вам, сир. Вечером я забираю пакет, двое с половиной суток в пути, и в четверг отдаю его Вам. Вы пишите. Пятница и суббота идут на обратную дорогу. Утром в воскресенье я вручаю королеве ответ, чтоб она могла изложить вашу точку зрения в понедельник на Совете.

Этого Харвей не ожидал. Оказывается пока он строил и гонял по Северной Сальве в поисках то людей, то подвод, то провианта, королева поддерживала на совете эффект его незримого присутствия. Такое участие на расстоянии в государственных делах могло только укрепить его позиции. Харвей вел переписку еще с д' Орсини, отцом Робером и Ламфа. С последним он еще и встречался, поскольку толстяк-казначей оказался на редкость подвижным и предпочитал следить за своими делами сам.

К середине осени на Заячьей Губе были вчерне построены два пока деревянных форта, по берегам залива выросли три не слишком больших, но, что называется, крепко сбитых верфи, на которых работа кипела ключом и было заложено пять первых кораблей. Даллин заметно ожил, наводнился пришлым народом, его тихое очарование оказалось заметно подпорчено, но доход жителей, быстро включившихся в круговерть портовых дел, вырос на глазах. Поэтому они склонны были потерпеть толчею и гвалт стройки, толпы чужаков и даже исчезновение прежнего чувства безопасности на улицах города.

Разоренная войной страна в изобилии поставляла воров и бродяг. Деми был вынужден усилить охрану столицы Северной Сальвы, ночью по улицам курсировали вооруженные патрули. Консорт даже сожалел о том, что в результате его бурной деятельности прелестный старый Даллин превратился в такую дыру! Неожиданно для самого себя он поделился этими грустными мыслями с Хельви. Как ни странно королева поняла его. "Желая сделать как лучше, мы разрушаем то, что и без нас хорошо. -- писала она. - Попробуй утешить себя тем, что через два поколения тихая дрема Сальвы превратилась бы в сон смерти. Неприятно будить зачарованный город, но надо".

Королева вообще поддерживала его всякий раз, когда Деми с сослагательной форме выражал то или иное желание: а хорошо было бы, если бы... на север доставили прочные канаты из мастерских Гранара, прислали еще хлеба, холстов и теплой одежды. Отказа он ни разу не встречал. Наконец, почувствовав силу своего слова, Деми честно написал Хельви, что не сможет довести порученное дело до конца, если у него в ближайшее время не появятся грамотные мастера-корабелы, чтоб обучать людей. Таких мастеров он знал только в Беоте. Еще ему нужен Линций Петерс, его старый помощник, военный инженер, без которого Харвей не представляет, как взрывами расчищать дно на несудоходном участке реки Сальвы. И пусть уберут шпионов Лоше Вебрана невозможно все время оглядываться! Да, его требования превышают всякие приличия. Да, вместе с беотийцами обязательно появятся новые лазутчики, хуже, чем слуги лорда-адмирала. Пусть решает сама.