Обратный отсчет: Равнина - Токацин
— Дим-мин, — чётко проговорил он, притронувшись пальцами ко лбу. «Если сюда заходят Скогны или Бронны — этот жест должны знать. И что дальше?»
— Синви, — вспомнил он название посёлка Скогнов, вроде бы находящегося недалеко от лагеря; как переводится «Дальний Край» на местное наречие, он понятия не имел. — Я иду туда.
Он изобразил пальцами, что идёт, и дополнил указующим взмахом руки.
— Синви?
«А ведь они не ходят, а летают,» — с тоской подумал он, глядя, как складываются перепонки, и как чужаки осторожно приближаются. Двое свернули вбок, на полусогнутых лапах скользнули вдоль машины, рассматривая странную штуковину. Трое остановились, быстро переглянулись и зашуршали, приоткрывая тройные челюсти. Голос у них был странный — то ли треск, то ли шипение. Через пару секунд что-то зашуршало и у машины; Гедимин обернулся и увидел, что двое чужаков обнюхивают окровавленные гусеницы. Ещё мгновение — и оба шарахнулись в сторону, издавая громкий треск. Чужак с коваными подвесками на шее вскинулся, поднимаясь на четыре лапы, и повернул длинную морду к лицу Гедимина. Тот мигнул.
— … sakkatha! — всё, что удалось ему разобрать в громком треске, перемежаемом шипением. На всякий случай он кивнул.
— Сагаты. Напали на нас на перегоне. Со мной шёл Калиг, страж… — Гедимин нарисовал в воздухе посох. — Его, наверное, убили. Мне нужно вернуться. Знаете дорогу в Синви?
— … sakkatha… — затрещало со всех сторон. Чужаки быстро переговаривались, оглядываясь друг на друга. Гедимину показалось, что он расслышал что-то похожее на «кайшу» и — вроде как — «синви»… или «синри»? «Вот же меня забросило,» — угрюмо щурился он, чувствуя на рёбрах холодный обруч. «Как ту экспедицию к Тамоанчану…»
Существа замолчали. Украшенный подвесками развернулся к сармату и приподнял сложенные крылья, сделав рукой резкий жест. Гедимин услышал громкий треск, и длинная морда повернулась куда-то в сторону. Четверо пришельцев повторили это движение, растянувшись вдоль рыжей земли, как длинные указатели.
— Туда? — Гедимин указал на машину и резко провёл от неё рукой к живым «указателям», а потом изобразил, что идёт. — Понятно…
Существа ждали, не двигаясь, пока он забирался в кабину, потом сместились к ней и разделились — встали по двое с двух сторон, чуть поодаль от гусениц. Куда делся пятый, Гедимин не разглядел, но предположил, что тот взлетел на крышу. Сармат надавил на сигнал — существа подпрыгнули, выгибая спины, но тут же оглянулись на глайдер и слегка приподняли перепонки. Две группы двинулись вперёд — довольно быстро, быстрее, чем Гедимин ожидал. Машина поползла за ними.
Он ехал, как ему показалось, минут пятнадцать — на Равнине чувство времени сильно сбоило. Существа держались рядом, не взлетая и не удаляясь; когда он замешкался, объезжая живой бугор, чужаки остановились и повернули к нему морды. «Куда-то ведут,» — подумал сармат со слабой надеждой. «Если доберёмся до поселения, надо будет связаться с… Мать моя колба, тут даже передатчик не найдёшь! Занесло же в дикие края…»
Невидимая дорога, по которой Гедимина вели, плавно свернула направо; в свете бортовых огней вдоль левого борта проступили очертания гребнистого склона. Возвышенность была большой — глайдер ехал вдоль неё минуты две, прежде чем существа остановились, и группа с левой стороны метнулась вправо. Гедимин увидел, как они взбираются на уступы, налегают на тёмный камень, и часть холма медленно отползает в сторону. За широким неровным проёмом горел свет.
«Огромное здание? Пещера?» — Гедимин осторожно развернул бронеход к воротам. Существа уже вошли и теперь ждали его внутри — на ступенчатых уступах вдоль дороги, плавно спускающейся в освещённый котлован. Снаружи сармат видел только дальние стенки, поднимающиеся на несколько метров кверху и плавно сведённые в ребристый купол. Они все были неровные, в выступах и нишах, в чём-то блестящем и шевелящемся. Вдоль них тянулись уступы-террасы; на самой широкой Гедимин увидел белесый силуэт — существо стояло на краю и смотрело в сторону ворот. Насыпь — искусственная, очень плотная, но с произвольно расходящимися кромками и без намёка на разметку — плавно изгибаясь, уходила вниз.
«Поворот. Ещё один…» Сопровождающие куда-то пропали. Гедимин смотрел на скупо освещённую дорогу. Фонарей, как он сначала подумал, тут не было — светились сами склоны, обмазанные чем-то вроде глины. «Фон замерить,» — сделал сармат мысленную пометку, проходя очередной поворот. Сооружение уходило глубоко вниз — Гедимин уже насчитал два десятка метров, а дорога всё не кончалась.
Гусеницы ткнулись в подъём — невысокий, на полметра. Сармат сдал назад. Глайдер перевалил через ступеньку, преодолел вторую, той же высоты, и упёрся в двухметровый уступ. На уступе сидел чужак с подвесками и внимательно следил за машиной. Гедимина он навряд ли видел — окна были прозрачными только в одну сторону.
«Приехали,» — сармат приоткрыл люк и тут же встретился взглядом с чужаком. Здесь везде были ступеньки, криво вырезанные и налепленные лестницы, — Гедимин в одно движение перемахнул на уступ и встал над глайдером, растерянно оглядываясь по сторонам. «Это определённо не Синви. И вообще не город. Города выглядят не так.»
Он был — если сканер ему не врал — внутри гигантского полуподземного растения, мёртвого, вычищенного изнутри до кожуры, но и её с рёбрами жёсткости хватало, чтобы удерживать над землёй широкий купол. Чуть поодаль скала уступами уходила вниз, в глубокий провал, прикрытый почти целиком щитами из толстой коры. В проём меж ними поднимался горячий пар. Справа — недалеко от «стоянки», где остался глайдер — снова уходили вниз уступы, подводя к площадке с примитивным рычажным водоподъёмником. Он стоял над колодцем с краями, густо обмазанными глиной; что внутри, Гедимин не видел, но пара там не было. Сверху, на террасах, прикреплённых к остаткам древнего растения, стояли плетёные загородки, за которыми иногда мелькало что-то белесое. Оттуда к пролому наверху купола поднимался тонкий дымок.
— Что это за место? — спросил сармат, повернувшись к аборигену, и широким жестом обвёл купол. Тот так и сидел на выступе между двумя лестницами, разглядывая Гедимина четырьмя иссиня-чёрными глазами. Тройные челюсти разомкнулись. Сармат прислушался к шипящим и трескучим звукам, но выловил среди них только повторяющееся сочетание «tsittha».
— Зифта? — неуверенно повторил
