Иэн Бэнкс - Инверсии

– Зовут ее, кажется, Скуин, – сказал я, нахмурившись. – Или так называется ее страна. А может, это имя ее отца. Не уверен.

– Ее представили, кажется, как принцессу Ваддерана – сказала мне доктор. – И зовут ее, видимо, не Скуин потому что так называется ее платье – скуин-трел. Я думаю, она решила, что ты этим и интересуешься, когда спрашивал ее имя. Но поскольку она принадлежит к королевскому роду Ваддерани, зовут ее Гул – или что-то в этом роде.

– Так вам известен этот народ? – Я пребывал в полном недоумении, потому что Упраздненные, или Полутайные, королевства лежат в краях далеких и недоступных, где-то на самом краю света.

– Я читала о них, – любезно сказала доктор, и ее тут же увлек в центр фигуры высокий тросилианский принц.

Я оказался в паре с его сестрой. Долговязая, порядком неуклюжая и к тому же простоватая, она тем не менее довольно неплохо танцевала и, казалось, наслаждалась происходящим не меньше, чем король. Она была рада завязать со мной разговор, хотя у нее, видимо, создалось впечатление, что я принадлежу к знатному роду, – заблуждение, которое я не спешил рассеять.

– Восилл, вы сегодня великолепны, – услышал я слова короля, обращенные к доктору.

Я увидел, как она чуть поклонилась ему и пробормотала что-то в ответ – что, я не смог разобрать. Я испытал укол ревности, но уже через мгновение меня пронзил страх, когда я отдал себе отчет в том, к кому ревную ее. О Провидение – к нашему возлюбленному королю!

Танец продолжался. Мы сошлись с герцогом и герцогиней Кейтца, потом снова образовали круг (рука доктора была такой же теплой, сухой и крепкой, как раньше), а потом снова сошлись в восьмерку из более ранней фигуры. К тому времени я уже тяжело дышал и ничуть не удивлялся тому, что люди в возрасте герцога Валена обычно предпочитали отсиживаться во время танцев такого рода. В особенности, если танцевать в маске, – тогда это занятие становится совсем уж долгим, потным и изматывающим.

Герцог Кветтил танцевал с доктором, храня ледяное молчание. Молодой Улресил резво вбежал в центр нашей группы, устремился к доктору и продолжил свои попытки навязать ей долю его семейных реликвий, она же отвергала все авансы с вежливостью, которая ничуть не уступала нескладности герцогских предложений.

Наконец (я возблагодарил за это Провидение, потому что мои ноги в новых бальных туфлях уже начинали побаливать, к тому же я все сильнее испытывал потребность облегчиться) мы оказались в одной фигуре с госпожой Юльер и начальником стражи Адлейном.

– Скажите мне, доктор, – сказал Адлейн, танцуя с доктором, – что такое… гахан?

– Я не очень уверена. Может быть, гаан!

– Ну конечно же, вы произносите это гораздо лучше меня. Да – гаан.

– Это название чиновничьей должности в дрезенской гражданской иерархии. По-гаспидусски или по имперской терминологии это соответствует приблизительно градоначальнику, хотя и не имеющему военной власти, но наделенному, будь то мужчина или женщина, полномочиями представлять Дрезен за границей на уровне младшего консульского советника.

– Очень любопытно.

– А почему вы спрашиваете, сударь?

– Просто я недавно прочел доклад одного из наших послов… кажется, в Кускерии, в котором увидел это слово. Было ясно, что оно обозначает какую-то должность, вот только объяснений никаких не было. Я хотел спросить кого-нибудь из наших дипломатов, но все время забывал. А вот увидел вас, подумал о Дрезене и вспомнил.

– Понимаю, – сказала доктор. Они говорили о чем-то еще, но тут ко мне обратилась госпожа Юльер, сестра герцога Улресила.

– Мой брат, кажется, положил глаз на эту вашу дамочку-доктора, – сказала она.

Госпожа Юльер была на несколько лет старше как меня, так и своего брата, на которого была похожа болезненными и заостренными чертами лица, правда, глаза ее смотрели живо, а каштановые волосы отливали здоровым блеском. Но голос ее звучал резковато и колюче, даже когда она говорила на пониженных тонах.

– Да? – сказал я, ничего другого мне не пришло в голову.

– Да. Я полагаю, он ищет врача для нашего семейства, и такой врач, безусловно, должен быть из самых лучших. Наша повивальная бабка стареет, а эта женщина-доктор, вероятно, смогла бы ее заменить, когда надоест королю. Если, конечно, мы сочтем, что она нам подходит и заслуживает доверия.

– При всем моем огромном уважении к вам, мадам, я думаю, это значило бы принижать ее таланты.

Сестра герцога посмотрела на меня, скосив глаза над своим длинным носом.

– Вы так считаете?! А я – нет! И вы противоречите себе, сударь. Питай вы ко мне то уважение, о котором только что сказали, вы бы не стали мне прекословить.

– Я прошу прощения, мадам. Просто я не мог вынести мысль о том, что такая благородная и прекрасная дама, как вы, настолько обманывается относительно способностей доктора Восилл.

– Да. А вас зовут…

– Элф, сударыня. Мне выпала великая честь помогать доктору в ее заботах о здоровье короля.

– А где ваша семья?

– Ее больше нет, сударыня. Мои родители придерживались коэтических убеждений и погибли, когда имперская армия нашего покойного короля ворвалась в город Дерлу. Я в то время был грудным младенцем. Один из офицеров пожалел меня и привез в Гаспидус, хотя вполне мог бросить в огонь, как других. Я вырос среди офицерских сирот и являюсь верным и преданным слугой короны.

Дама посмотрела на меня с ужасом во взгляде. Сдавленным голосом она сказала:

– И вы еще осмеливаетесь говорить мне о качествах той, кто годится разве что в служанки для нашей семьи?

Она расхохоталась, произведя звук, услышав который многие из танцующих рядом наверняка решили, что я отдавил ей ногу, она же до конца танца так задирала нос, словно пыталась удержать на его кончике плод мраморника.

Музыка прекратилась. Мы все поклонились друг другу, и короля, который чуть прихрамывал, окружили герцоги и принцы – казалось, всем им вдруг отчаянно понадобилось поговорить с его величеством. Маленькая ваддеранская принцесса, которую, как я выяснил, звали Гул-Аплит, вежливо махнула мне, когда угрюмого вида дуэнья подошла к ней и повела прочь.

– Как твои дела, Элф? – спросила доктор.

– В полном порядке, хозяйка. Вот только тут жарковато.

– Пойдем-ка выпьем чего-нибудь прохладительного, а потом выйдем на свежий воздух. Что скажешь?

– Я скажу – прекрасная мысль, хозяйка. Даже сразу две.

Мы взяли два кубка с каким-то ароматическим пуншем, который по заверениям слуг почти не содержал алкоголя, и, сняв наконец маски (и расставшись затем ненадолго, чтобы отдать дань природе), вышли на опоясывавший бальный зал балкон, где добрая сотня гостей тоже вдыхала благоухающий ночной воздух.