Александр Громов - Запретный мир
– Сперва скажи, скольких выставишь ты, – осклабился Свиагр.
– Всех. Двадцать два десятка только бойцов. Можешь на них посмотреть, это сильные воины. В крайнем случае я могу вооружить подростков, даже женщин. А сколько воинов можешь прислать ты, Свиагр?
Туул и Хап переглянулись: от века такого не бывало, чтобы вождь, не хитря, прямо называл боевую силу своего племени. Да, времена нынче пошли не те…
Свиагр немного помолчал, явно обдумывая открывшиеся возможности.
– Можешь рассчитывать на пятнадцать десятков, – сказал он наконец. – Воины Горностая не хуже воинов Волка. А вы? – Он грузно повернулся к Туулу и Хапу. – Скольких приведете? И пусть кто-нибудь сочтет, сколько всего, я не силен в счете…
– Я приведу восемнадцать десятков, – решился Туул. – Это если нападут на кого-нибудь из вас. Если на меня – вооружу всех, как Ур-Гар, и будет больше.
– И не оставишь никого охранять свои границы? – насмешливо спросил Свиагр. – Неужели после битвы на Двуглавой горе у Вепрей не наберется и двухсот воинов?
Туул посверкал глазами, но смолчал.
– Двадцать пять десятков, – веско бухнул Хап.
Мяги считал. Камешек означал десять воинов, палочка – сотню. Подняв веером восемь палочек, чародей Волков продемонстрировал их собравшимся. Восемьсот.
Кто-то облегченно перевел дух.
На мгновение окуная ладони в пламя и отирая ими лицо, вожди клялись духами очага в верности союзу. Затем, коснувшись кто волчьего черепа, кто медвежьего когтя на шнурке, кто клыка матерого секача, кто горностаевой шкурки, каждый из четырех вождей поклялся покровителем своего племени забыть старые счеты, стоять за союз до последнего издыхания, прийти на помощь по первому зову соседа, не считаться границами и не покушаться на земли союзников. Каждый раз Мяги бросал в тлеющие угли щепотку особого порошка – вспыхивало желтое пламя, пахло серой. Духи-покровители незримо присутствовали здесь. Духи были свидетелями клятвы. Предки четырех племен смотрели с небес на своих потомков, одобряя, соглашаясь с необходимостью. Быть союзу!
Мяги знал, чего стоят клятвы вождей и сколь непрочны такие союзы. Какое-то время действовать вместе против общей опасности – да, только на это и хватит продиктованного страхом желания. Едва угроза перестанет быть сиюминутной, жди распада союза, а то и удара в спину. Какой союз некогда был заключен против крысохвостых, какие силы удалось собрать! А чем кончилось? Отбили у них охоту воевать чужие земли, и только. Перегрызлись между собой, когда оставалось лишь добить врага!
Но как иначе? Вожди никогда не согласятся подчиняться кому-то одному даже на время войны, их можно лишь принудить к этому силой… как сделал Растак.
Да, можно это сделать… Теперь Мяги был уверен в этом. Однако без нарушения Договора при этом не обойтись… Какой смысл защищать свой мир, ломая его?
И вновь Мяги заговорил, едва Ур-Гар сделал ему неприметный знак:
– Я вижу радость на лицах вождей храбрых Вепрей, отважных Медведей и доблестных Горностаев и хотел бы радоваться вместе с ними. Пусть даже правда то, что каждый из воинов Запретного мира стоит сотни наших – все равно, казалось бы, у нас равные силы. К тому же воинам Растака придется вязнуть в снегу в чужих для них долинах, тогда как мы будем у себя дома. От перебежчика из племени Соболя нам известно, как воюют люди Земли, – что ж, заманим их в леса, где они не сумеют сохранить строй, изнурим малыми стычками и уничтожим. Волки и Вепри сильны в открытом бою, Медведи упорны и вдобавок изощренны в умении устраивать ловушки, и во всем горном поясе не найти лучников искуснее Горностаев. Конечно, многие скажут, что мы должны победить… – Мяги сделал паузу, обведя глазами собравшихся, – но я так не скажу. Напротив, мы проиграем.
Кудесники по-прежнему молчали. Зато три вождя-гостя недовольно заворочались, толкая плечами соседей. Колыхнулся потревоженный дым над головами. Даже Ур-Гар, заранее обсудивший с Мяги все повороты его речи, счел уместным поднять бровь в знак удивления.
– Мы проиграем по трем причинам, – как ни в чем не бывало продолжал чародей. – Первая: Растак нападет внезапно и первым делом уничтожит Дверь, чтобы подвергшееся нападению племя не получило помощи по Договору. Мы даже не успеем собрать все свои силы, как уже потеряем одного союзника. Вторая причина: мы собираемся обороняться, а не нападать. В лучшем случае мы лишь отбросим Растака, но не вырвем угрозу с корнем. Выждав, Растак может усилиться за счет племен Филина, Змеи или Зубра, не примкнувших пока ни к нему, ни к нам, и повторить нападение с большим успехом. – Мяги вновь выдержал эффектную паузу. – Разумеется, мы могли бы изрядно досадить Растаку, вторгаясь в его сильно растянутые владения одновременно с разных сторон, но этому помешает третья причина: мы напрочь забыли о крысохвостых, которые граничат с Медведями, Горностаями и нами. Мы, Волки, иногда убиваем их лазутчиков, но чаще встречаем лишь их следы. Этой осенью не было обычного набега – значит, они готовят что-то похуже. Едва мы ввяжемся в войну с Растаком, как по нам ударят с другой стороны. Поэтому мы никогда не сможем бросить в бой все наши силы, особенно вдали от границы с крысохвостыми. Смотрите, у меня в руке восемь палочек. Сколько из них я должен отложить, чтобы мы не боялись удара в спину? Две? Три?
Мяги перевел дух. Вожди слушали его с напряженным вниманием, Хап даже приоткрыл рот. Один Свиагр, кажется, уже догадался, для чего в землянку Ур-Гара приглашено столько кудесников.
– Мы получим помощь по Договору! – крикнул Хап.
– Она окажется недостаточной и вдобавок опоздает, – отмахнулся Мяги. – Я спрашиваю, есть ли у нас выход – или наши народы повторят судьбу Соболей или Беркутов? – Голос его вновь загремел: – И отвечаю: выход есть! Пусть скажет Скарр, старейший и мудрейший из собравшихся здесь чародеев, по злой воле Растака превратившийся в изгоя!
Многие вытянули шеи, чтобы разглядеть скорчившуюся тщедушную фигурку. Голова старейшего и мудрейшего тряслась, как заведенная, блики огня играли на голом черепе, тонкая струйка слюны из впалого рта проложила путь к последним волосинкам бороды. Скарр не собирался скрывать, как мал тот путь, что ему остался на этой земле. И голос его был тих и надтреснут:
– Прошу об одном: убейте Растака, убейте исчадий Запретного мира и столько воинов Земли, сколько нужно для победы, остальным же заблудшим оставьте их долину и Дверь. Если может просить о чем-то тот, кто виноват в непростительной для чародея ошибке, то я прошу вас об этом… – Тусклые глаза дряхлого старца неожиданно блеснули влагой, и слезинка, выкатившись из-под века, затерялась в морщинах. – Об остальном же пусть расскажет вождям Шанги.
Кудесник племени Рыси, до сего момента не издавший ни звука, охотно кивнул, и Мяги подумал, что не только они с Ур-Гаром заранее сговорились распределить роли. Что ж, тем лучше. Шанги дальний гость – тем убедительнее прозвучат его слова.
– Пока еще никто не вспомнил здесь о племенах иных миров, связанных Договором, – голос чародея был слегка ироничен, – как будто то, что происходит в одном мире, не касается остальных! А я скажу прямо: касается! Нам известны тридцать девять миров, из них лишь в тридцати одном чтут Договор. Растак победит – их останется тридцать. Кого-то это, может быть, не обеспокоит, но по мирам, граничащим с вашим миром, ударит чувствительно. Мы знаем: когда приходила большая, очень большая беда, не одно племя просило помощи в двух, а то и трех мирах разом. Просило и получало! – Шанги возвысил голос. – Двенадцать поколений назад соплеменники Ханни не выстояли бы в войне, если бы не помощь сразу четырех миров! Мой мир крайний и граничит не с семью, а всего лишь с пятью мирами. Дикий мир всегда был бесполезен – вот уже не пять, а четыре. Растак растоптал Договор, и мы, понятно, отказались иметь с ним дело – вот уже осталось три мира, откуда мое племя может ждать помощи. А если там голод, мор или тоже нашествие врагов – что тогда?!
Шанги помолчал, давая собравшимся уразуметь его слова. В сущности, уразуметь оставалось только вождям, ибо кудесники слышали это не в первый раз.
– Тогда, несмотря на Договор, мы останемся с врагом один на один и можем исчезнуть, как исчезло в вашем мире племя Куницы. Или как племя Беркута, потому что и в нашем мире может появиться свой Растак… А потом где-нибудь появится еще один, и еще… Их будет тем больше, чем больше кудесников и вождей решат, что их дело сторона, что незачем поставлять воинов тем, кто не связан Дверью с твоей родной долиной. А я скажу так: Договор ничего не говорит об этом, а значит, не будет нарушен. В этом нет позора, в этом – слава, добыча, благосклонность предков! Вождь моего народа поручил мне сказать: племя Рыси будет защищать владения Волка, Вепря, Медведя и Горностая как свои собственные. Мы дадим свободный проход через свою землю всем, кто думает так же, как мы, и в свою очередь просим о проходе соседей. Отряд готов выступить уже сейчас, не дожидаясь нападения Растака. Я, Шанги, сказал. Что скажете вы? – Он обвел глазами собравшихся.
