Сергей Алексеев - Мутанты

- Никуда она у них не дошла, эта техника! - Лях выругался. - Только бабки тратят… Информация опаздывает на два часа. А мутант на месте не стоит. Все равно придется ловить эту тварь старым козачьим способом. На логове взять не удалось - придется брать на путях его передвижения. Ты для этого дела нужен, Опанасыч, до зарезу. Личная просьба батьки и пана Кушнера.

- Я готов, - без особого энтузиазма отозвался Дре-менко.

Геббельс перевоплотился в стратега:

- Понимаешь, людей со стороны мы брать не можем, операция секретная. И так уже шум пошел, привлекли внимание… Ты человек посвященный, поэтому придется послужить приманкой.

- Это как же?

- Да просто. Ловить мутанта на приманку - идея самого мистера Странга. Одобрена батькой и Сильвестром Марковичем. Мутант заботливо относится к мертвецки пьяным людям. Поднимает их и приносит домой. Как только спутник засечет объект, изобразишь пьяного. И ляжешь у него на пути. Увидишь - подашь условный радиосигнал. А мы подвезем мистера Странга на выстрел.

- Добре, - не сразу согласился Дременко. - Вот уж не думал выступить приманкой для мутанта…

- И это не все, Опанасыч… Нам еще дочка твоя нужна. У мутанта на нее особая реакция.

- Насчет дочки - не знаю. Она строптивая девка, согласится ли…

- Уломай! Если хочет перебраться в столицу из этой дыры - согласится! Всего-то - погулять одну ночь вдоль стены.

Дременко подумал и сказал определенно:

- Оксанка не пойдет. Я согласен, а ее даже уговаривать бесполезно. Все наперекор делает…

- А ты попроси ее, убеди как отец! Кстати, пану Кушне-ру удалось сговорить даже свою сестру.

- Тамару Шалвовну? Да это легче еще один спутник повесить…

- Сильвестр Маркович нашел подходы, слова…

- Да какая же приманка из судебного пристава?

- Очень хорошая, аппетитная! Батьке Гуменнику понравилась. Мутант должен на нее среагировать.

Тарас Опанасович представил, как станет убеждать Оксану, и сразу же пожалел, что снотворный выстрел не такого уж и длительного действия…

Оксана выскочила из подпола растрепанная, в расшнурованной на груди украинской сорочке и первым делом в сердцах захлопнула крышку люка. Даже диван хотела подтащить, но сил не хватило. И все-таки, чтоб хоть как-нибудь придавить, подкатила станковый пулемет.

- Какой резвый! - выкрикнула. - В кургыттару тебя! Все вы в темноте такие! А ты бы попробовал на свету девушке понравиться! Что, юрюнг канул? Эй? Не стану же я всегда жить с тобою в подполье. Я там ничего не вижу! Это у тебя третий глаз, так тебе все равно. Привык в своей тундре… Ну что замолчал, Юрко?

Включив свет, она прихорошилась возле зеркала, исправила все образовавшиеся несуразности в одежде и напоследок глянула на себя, приняв гордый вид.

- Ладно, кель манда… Вылазь, говорю. Я с духом собралась, готова.

Минуту подождала, но внизу было тихо. Она откатила пулемет, подняла крышку и заглянула:

- Где ты там? Поднимайся… Зажмурюсь, - однако сама смотрела с любопытством, - не напугаешь. Я даже мертвецов не боюсь, а ты все-таки живой.

В подполе что-то ворохнулось, и вновь повисла тишина. Оксана оставила крышку открытой, сама присела на стул рядом:

- Ну что притаился? Обиделся, что ли ? А ты как думал? Столько лет терпела, никто ко мне не прикасался. Тебе же сразу вынь да положь! Руки распустил! Ладно, американец сразу хватает - «охота, охота»! У них так принято… А потом, этот Джон с виду приятный такой молодой человек. Наверняка миллионер! Ему и простить можно! А ты глянь на себя, чудище, тундра неумытая… Ко мне вон какие хлопцы клеились - не позволяла. Даже Мыкола Волков куда симпатичнее тебя, по крайней мере таким старым не выглядит… Эй, ты, что замолчал? Не нравится?

Однако и ревностью выманить не удалось.

- Хорошо, ну и сиди там! - демонстративно простучала каблучками по полу. - А я ухожу от тебя. Насовсем. Борись со своими айбасами один!

И громко хлопнула дверью. Сама же выждала минуту, сняла туфли и осторожно прокралась к западне, надеясь, что Юрко без нее-то непременно хотя бы выглянет из подпола.

Минут пять ждала - не выглядывает, шаманская душа! Тогда она соблазнительно поддернула и так коротковатую юбку, скрестила ножки:

- Юр, а Юр… Посмотри, что у меня на спине? Кажется, я все-таки сильно стукнулась, боль в области пятого позвонка. Или шестого…

Тот и на это не подавал сигналов. Оксана подождала несколько минут и тяжко вздохнула.

- Слышь, Юрко? Ты должен меня понять! Я знаю, ты был бы верный муж. Кому ты еще нужен такой? Но мне еще хочется, чтоб девки завидовали! Чтоб прошла я по селу под ручку с мужем! Чтоб - вся в собольей шубке, в бриллиантах. Чтоб от зависти всем хохлушкам и москалихам пришел кургыт-тара хотун! Не один ты такой романтик! Ну ты что там? Оглох? Юрко? Отвечай, когда с тобой девушка разговаривает!

И вдруг Юрко внизу заблеял по-козлинному и будто копытами затопал. Она встала на коленки, заглянула:

- Что это с тобой? Дар речи потерял ? Ты где?

Спустилась в подпол, присмотрелась, а вместо Юрко стоит козел Степка, печально так глядит и блеет нежно, словно козу уговаривает. Оксана опешила на миг: было полное ощущение, будто Юрко козлом обернулся, тем более Степка и в самом деле подошел и давай тереться о ее голую ногу, как кот. Однако она стряхнула наваждение, огляделась - а кадушка-то с капустой в сторону отвернута, и подземный ход открыт.

- Сбежал! - И не раздумывая следом.

Нору сухощавый дед Куров выкопал тесную, под себя - только ползком и пролезть, и то бедра в некоторых местах едва проходят. Оксана протиснулась, проскреблась кое-как и выбралась в козлятник. Посмотрела по сторонам, а уже темно, и не известно, в какую сторону жених подался…

Подземным же ходом она вернулась в хату и, не стряхивая с себя пыли, села на пол, свесила ноги в люк и заплакла:

- Эх, Юрко… Я и сама тыала хотун… Да ведь не могу так сразу. Я и сама одичала!

В это время со стороны Украины кто-то в дверь постучал резко и требовательно. Оксана даже не шевельнулась, хотела сделать вид, что нет никого в хате, но свет горел, и потому стук лишь усилился.

- Ну что вам надо? - сердито спросила она. - Опять кого-то рожать приспичило?

- Ксана!- услышала голос родителя. - Открой, разговор есть!

И она спохватилась, что напрочь забыла про отца, возясь с женихом и устраивая свою жизнь. Встрепенулась - и к двери.

- Тату? Ты как себя чувствуешь? Загрудинное жжение есть?

- У меня в другом месте жжение, - отозвался тот. - Открой!

Оксана покружилась, а дверь заперта на внутренний замок и ключей нигде нет. Но вспомнила, что окно, выбитое кумулятивной гранатой, до сих пор не вставлено и только одеялом завешено. Откинула его, выглянула, насколько позволяла решетка.