Шестерни песочных часов - Денис Балан
Аодом назвал себя, был в роли Абатта.
Сказал: «Исповедуйся, грешный,
Ты сыграл свою роль.
Свой долг ты исполнил — пора на покой.
Мальчика смело в мои руки отдай,
Зло победил — в лучший мир отбывай».
Ввел Лаопа в обман хитроумный божок,
Нож достал и движеньем быстрым ранил его.
Кровь вдруг залила Лаопу глаза,
Тихий крик он издал — болью сжалась душа.
«Не достоин ты лучшего мира, смирись,
На вечные муки обрек свою жизнь».
Насмехаясь, промолвил злобный Аол
И мальчишку за руку с собою повел.
Умирая, Лаоп видел улыбку зла,
По щеке ненароком покатилась слеза.
Остывал невезучий на холодной земле,
Проиграл свою жизнь он в неравной борьбе.
Обречен он теперь навечно страдать,
Упущения прошлого каждый раз совершать.
Не виновен в такой участи бедный Лаоп,
Не предавал никого — просто вышел уж срок.
Отдать он хотел свое сердце богам,
Но пошел против них и замертво пал.
Не знал и не ведал, что будет всё так,
Слишком уж злой оказалась судьба.”
Глава 25
Все пространство перед Эзопом занимала темнота. Торговец набрал полные легкие воздуха и открыл рот, чтобы закричать, но из глотки не вырвалось ни единого звука. Эзоп попробовал еще раз, результат оказался тем же.
— Эзопиан Хумфрей, сколько вы еще планируете спать? — неожиданно раздался женский голос где-то снизу.
Он исходил из далека темноты, и источника видно не было.
— Со-ня, вставай, — послышался все тот же кокетливый голос, но уже гораздо ближе.
Во тьме прорезался свет, и Эзоп открыл глаза. Его взору предстал высокий деревянный потолок. Мужчина быстро поднял голову и протер заспанные глаза. Он лежал на большой мягкой кровати, на краю которой сидела Ализа.
— Эли? Ты очередной сон или я в раю? — поинтересовался Эзоп.
— Я надеюсь, это был комплимент, — смеясь ответила девушка.
— Где я на этот раз?
Ализа рассмеялась, но ничего не ответила.
Окинув взглядом помещение, торговец тут же узнал его — это была спальня его собственного дома. На этот раз все казалось более чем реальным. Эзоп с силой схватил себя за руку и ущипнул ее. Боль не заставила себя долго ждать, и мужчина с надеждой еще раз осмотрелся. Он мельком глянул на запястье и, не обнаружив там ни ран, ни даже царапин, пощупал бок. На удивление, он тоже был полностью здоров.
— Ты чего? Болит что-то или кошмар приснился? — встревожено спросила Ализа, обнимая мужа.
— Кошмар, — коротко ответил Эзоп.
— Я так и думала — ты кричал во сне.
— Громко?
— Да нет, но я услышала. Что хоть снилось?
— Да много всего, сначала Чад погиб, потом мы с Эйриком на коне ехали, а потом… — Эзоп остановился, пытаясь вспомнить что было дальше.
Все происходящее несколько минут назад слилось в одну непонятную кашу и воспринималось как долгий глубокий сон. Теперь в голове появлялись совершенно иные воспоминания, связанные с другой, очень далекой жизнью. Она казалась чем-то светлым и добрым, идеальным настолько, что просто не могла быть правдой. Тем не менее, воспоминания о ней становились все ближе и четче, а в голове всплывали все новые и новые детали.
— Чад погиб? — удивленно спросила Ализа. — Кто это его так?
Теперь точный ответ на этот вопрос не мог дать и сам соня.
— Там дьявол какой-то был, по-моему. Хотя точно не помню.
— А кто такой Эйрик? Тоже друг твой? Ты про него не рассказывал, — заметила Ализа.
Она ловко запрыгнула на кровать и легла рядом с мужем.
— Нет, Эйрик это мальчик… Слушай, это все не важно. Нам нужно с тобой о многом поговорить, — быстро перевел тему мискарец.
— Правда? И о чем же?
— Ну, во-первых, прошу, только не смейся, какой сейчас год?
— Эй, ты чего? — встревожилась Ализа.
— Просто скажи.
— 1929.
— Двадцать девятый… — протянул мискарец.
— Снова эти твои шутки?
— Нет. Но мне кажется, я помню этот день.
— Помнишь?
— Да. Завтра… Завтра мы…
— Ну давай, давай. Удиви.
— Завтра мы купим собаку.
— Еще одну? Ну уж нет. Сначала Исси воспитай, и так скулит целыми ночами — спать не дает. Потом уж новую заводи.
— Точно, Исси. Значит это все-таки было… — тихо прошептал Эзоп.
Мискарец замолк, собирая свои мысли воедино. В его голове остались лишь редкие обрывки и некоторые имена из странного сна. Но и они уплывали куда-то далеко, оседая лишь в самых глубоких уголках сердца.
— Ты веришь в судьбу? — неожиданно серьезно спросил Эзоп.
— Хм, к чему это? Снова какую-то статью прочитал?
— Нет, просто мысли. Просто что, если мы все живем в банке, и на нас с той стороны смотрит какое-то высшее существо.
— Это называется религия, — усмехнувшись, ответила Ализа.
— Я не про это. Я…
— А про что? Сложно сказать, кто мы и зачем. Какой смысл узнавать это?
— Как это какой?
— Ну, если судьба — это события, которые нам предначертано прожить, то и то, что ты догадаешься об этом — это тоже судьба. То есть изменить ты ничего все равно не в силах.
Эзоп задумался.
— А я все равно попробую, — мечтательно произнес он. — Вот, а еще во сне были…
Девушка страстно поцеловала Эзопа, не дав ему договорить. Поначалу мужчина слегка растерялся, не ожидая этого. Но вскоре и сам перехватил инициативу. Он обхватил талию жены и перевернул ее, оказавшись сверху. После чего медленно начал спускаться губами по шее Ализы.
Все сомнения и переживания покинули голову. Он забыл о том, кто такой Эйрик, Ао и почему посмотрел на кисть, забыл, и больше не хотел вспоминать. На сердце оставалась лишь легкая горечь, но и та вскоре потерялась в порыве страсти. Мужчина растворился в моменте и наслаждался каждой секундой, проведенной с женой.
Любовную идиллию прервала дверь. Она со стуком уперлась в щеколду, которая не давала войти нежданным посетителям. От неожиданности Эзоп подскочил на месте. Его сердце забилось куда чаще, а внутренности сжала тревога. Перед глазами мискарца снова появились зловещие обрывки чего-то ужасного. Он опять мчал по бескрайнему полю, убегая и борясь за свою жизнь. Правда, уже не помнил от кого.
“Конечно, как я мог быть так глуп? Эти твари меня не отпустят. Они меня даже здесь найдут” — думал про себя Эзоп. Он по привычке потянулся к поясу, но меча ожидаемо на нем не было.
— Ты чего? — недоумевала Ализа.
— Все таки нашли, — блуждая в своих мыслях, ответил Эзоп.
— Кто?
На этот вопрос не мог ответить и сам мискарец. Впрочем, это было и
