Орсон Скотт Кард - Тень Эндера
«А что, если эти поколения будут ненавидеть меня? Впрочем, ни Джулиан, ни Елена не прокляли Бога, хотя их невинные дети…»
Во всем этом мало смысла. Так же мало, как в избиении Иродом младенцев в Вифлееме. Единственное утешение – вера, что Господь взял души этих детей и поместил их в сердце своем, а потом даровал покой и сердцам их родителей.
– Простите меня, – сказала сестра Карлотта. – Я не смею сказать вам, что не следует горевать о детях, которых вы никогда не видели. Но вы обретете радость и забвение в любви к сыну, который у вас есть.
– В миллионах миль от нас! – вскричала Елена.
– Я не знаю… но, может, вам известно, отпускает ли Боевая школа своих курсантов навестить родителей? – тихо сказал Джулиан. – Его зовут Николай Дельфики. Может быть, при таких обстоятельствах…
– Мне очень жаль, – сказала сестра Карлотта. Напоминание о сыне оказалось вовсе не таким безотказным лекарством, как она ожидала. – Мне страшно жаль, что мой визит причинил вам такую боль.
– Зато вы узнали то, что хотели узнать, – ответил Джулиан.
– Да, – просто ответила сестра Карлотта.
Джулиан, видимо, понял что-то, о чем не хотел говорить в присутствии своей жены.
– Вы уже собираетесь в аэропорт?
– Да. Машина уже ждет. Солдаты терпеливее таксистов.
– Я провожу вас до машины.
– Нет, Джулиан, не оставляй меня одну!
– Это всего лишь несколько минут, любимая. Даже в таких ситуациях мы не должны забывать о законах гостеприимства. – Он обнял жену, потом повел Карлотту к дверям и распахнул их перед ней.
Когда они шли к машине, Джулиан заговорил о том, что он понял:
– Поскольку бастард отца уже в тюрьме, значит вы приехали не из-за самого преступления?
– Нет, – ответила она.
– Это означает, что один из наших детей жив?
– То, что я скажу вам сейчас, я не должна говорить, так как это не моя тайна, – ответила ему Карлотта, – но я в первую очередь несу ответственность перед Богом, а уж потом перед Флотом. Если двадцать два ребенка, которые погибли от руки Волеску, ваши, тогда двадцать третий жив. Но необходим генетический анализ…
– Но нам ведь ничего не скажут, – с горечью сказал он.
– Сейчас нет, – отозвалась сестра Карлотта. – И вообще не скоро. А может, и никогда. Но если это будет в моей власти, то настанет день, когда вы встретитесь со своим вторым сыном.
– Ох, вы его… знаете?
– Если это ваш сын, то да, я его знаю. Его жизнь была неимоверно тяжела, но у него доброе сердце, и он таков, что любые отец и мать должны им гордиться. Прошу вас, не спрашивайте меня больше ни о чем, я и так сказала слишком много.
– Могу ли я рассказать об этом жене? – спросил Джулиан. – Что для нее тяжелее: знать или не знать?
– Женщины не так уж сильно отличаются от мужчин. Вы же предпочли знать.
Джулиан кивнул.
– Я знаю, вы только вестник, а не причина нашего горя. Но о вашем визите мы не сможем вспоминать с радостью. И все же я обязан сказать, что вы исполнили свою печальную миссию с незабываемой добротой.
Она кивнула.
– А вы в эти тяжелые часы были безупречно вежливы.
Джулиан открыл дверцу ожидающей машины. Сестра Карлотта устроилась на сиденье, но, прежде чем он успел захлопнуть дверцу, она вспомнила еще один важный вопрос, который не успела задать.
– Джулиан, я помню, что вы планировали иметь дочку. Но если бы судьба повернулась так, что у вас родился бы другой сын, как бы вы назвали его?
– Нашего первого сына мы назвали именем моего отца – Николай, – ответил он. – Но Елена хотела назвать второго сына так же, как меня.
– Джулиан Дельфики, – повторила сестра Карлотта. – Если это действительно ваш мальчик, я уверена, что когда-нибудь он с гордостью будет носить это имя.
– А как его зовут сейчас?
– Этого я вам сказать не могу.
– Но… не Волеску?
– Нет. И если это будет зависеть от меня, он никогда даже не услышит этого имени. Благослови вас Господь, Джулиан Дельфики. Я буду молиться за вас и вашу жену.
– Помолитесь и за души наших детей, сестра.
– Я молилась, молюсь и буду молиться за них.
Майор Андерсон внимательно поглядел на мальчика, сидевшего прямо перед ним.
– Нет, я не думаю, что у меня к тебе что-то серьезное, Николай.
– А я-то решил, что у меня неприятности!
– Нет-нет. Мы просто заметили, что у тебя дружеские отношения с Бобом. А у него друзей не так чтобы очень много.
– Это потому, что ему Даймак тогда в челноке чуть ли мишень на спину не нацепил. И Эндер почему-то начал с того же. Я знаю, что Боб это переживет, но при всем своем уме он словно отгораживается от ребят.
– Но не от тебя?
– Нет, он и меня отталкивал.
– И все же ты стал его другом?
– Да я не собирался. Просто моя койка как раз против его.
– Но это потому, что ты выменял на нее свою прежнюю?
– Разве? Ох да!
– И ты сделал это раньше, чем узнал, что он так умен.
– Даймак еще в челноке сказал нам, что у Боба самые высокие баллы из всех возможных.
– И поэтому ты захотел сблизиться с ним?
Николай пожал плечами.
– Это был поступок доброго сердца, – сказал майор Андерсон. – Может, я и старый циник, но когда я встречаюсь с подобными поступками – они меня привлекают.
– Боб и в самом деле похож на меня в детстве. Я помню свои фотки. Странно, верно? Я поглядел на него и подумал: он выглядит совсем как Крошка Николай. Так меня мама всегда называла, когда показывала эти фотографии. Я их как-то даже с собой не ассоциировал. Сам для себя-то я был Большой Николай. А то был «милый крошка Николай». Я даже придумал, что он мой младший братишка, только у нас с ним одно имя на двоих. Большой Николай и Крошка Николай.
– Мне кажется, ты немного стыдишься, а стыдиться тут нечего. Естественная вещь для семьи, где растет один ребенок.
– Я хотел иметь брата.
– А многие, у которых они есть, предпочли бы обойтись без них.
– С братом, которого я себе придумал, у нас были прекрасные отношения! – Николай рассмеялся.
– Значит, ты увидел Боба и вспомнил о братишке, которого когда-то придумал?
– Сначала? Теперь-то я знаю, какой он, и все стало еще лучше. Это как… Иногда он как младший братишка, и я за ним присматриваю, а иногда – он старший и присматривает за мной.
– Например?
– Что?
– Он же такой маленький, так как же он может присматривать за тобой?
– Он дает мне советы. Помогает делать домашние задания. Мы вместе тренируемся. И он почти все делает лучше меня. Только я крупнее, и, кажется, я люблю его больше, чем он меня.
– Может, это и так, Николай. Но насколько мы можем судить, ты ему нравишься больше, чем кто-нибудь другой. Он просто… пока еще не обладает такими способностями дружить, какими обладаешь ты. Я очень надеюсь, что мои вопросы не повлияют на твои чувства и отношение к Бобу. Мы не можем приказывать, кому с кем дружить, но были бы рады, если бы ты остался Бобу другом.
– Я ему не друг вовсе.
– А?
– Я же вам сказал: я ему брат! – Николай усмехнулся. – И уж если у тебя есть брат, так легко ты от него не отделаешься.
15
Отвага
– Генетически они просто близнецы. Единственное различие между ними – «Антонов ключ».
– Итак, у Дельфики два сына.
– У Дельфики только один сын – Николай, и он будет находиться в Боевой школе еще долго. Боб же – сирота, подобранный на улицах Роттердама.
– Потому что его украли!
– Закон по этому поводу говорит совершенно ясно: оплодотворенные яйцеклетки – всего лишь имущество. Я понимаю, что вы подходите к этому иначе – с религиозных позиций, но поскольку МФ имеет дело с законами, а не с…
– МФ пользуется законами в том случае, когда хочет достичь определенной цели. Мне понятно – вы ведете войну. Я знаю, что определенные вещи находятся вне вашей компетенции. Но война не будет длиться вечно. Я прошу только об одном: пусть эта информация будет зарегистрирована и внесена в документы. И когда война кончится, все получат доступ к этой истории. Правды никто не сможет скрыть.
– Само собой разумеется.
– Нет, совсем не само собой. Вы прекрасно знаете, что с той минуты, когда муравьеподобные будут уничтожены, существование МФ станет бессмысленным. Он постарается это существование продлить под предлогом поддержания мира между народами. Но Лига, возможно, окажется не столь политически крепкой, чтобы уцелеть в националистических штормах, которые неизбежно разразятся. МФ распадется на части, каждую из которых возглавят свои лидеры, и боже упаси, но какая-нибудь из частей Флота сможет направить свое оружие даже против самой Земли.
– Вы тратите слишком много времени на чтение Апокалипсиса.
– Я, конечно, не отношусь к числу гениальных слушателей вашей школы, но все же вижу, как схлестываются потоки различных течений здесь, на Земле. Средства массовой информации разносят призывы демагога Демосфена, пытающегося натравить общественное мнение Запада на незаконные и тайные маневры Полемарха, нацеленные на создание нового Варшавского пакта. Пропаганда же, распространяемая из Москвы, Багдада, Буэнос-Айреса и Пекина, еще более смертоносна. Раздаются и разумные голоса – вроде голоса Локка, – но они почти не слышны, и на них никто не обращает внимания. Ни я, ни вы не в силах остановить грядущую войну, но мы можем сделать кое-что, чтобы эти дети не стали пешками в начавшейся уже игре.
