Иван Афанасьев - Дни без князя

Если бы не постоянная концентрация внимания и не опора на свой камень, Юрий мог бы и не защититься от астрального удара, нанесенного ему старшей служительницей. Удар был мгновенным и абсолютно убойным. Ме Ахаму не стремилась его обездвижить, она убивала. Со стоящего за спиной Кондрахина куста мгновенно осыпалась половина листьев. Распрямляясь после ухода, Юрий нанес неподвижно стоявшей женщине короткий удар рукой в лоб. Может, служительница и оказалась бы для него достойным соперником в астральном поединке, но приемы рукопашного боя ей были совершенно неизвестны.

Первым делом Кондрахин снял с оглушенной служительницы браслет. Затем положил ей на голову ладони рук, направляя целебные потоки астральной силы в парализованные нервные центры. Он восстанавливал Ахаме сознание, одновременно обездвиживая ее. Искусному владельцу княжьего дара достаточно действующего сознания, чтобы нанести астральный удар. Но все же в большинстве случаев для боя необходимо и нормально действующее тело. Иначе и удар получится не той силы, и нацелить его достаточно трудно.

Ахаму открыла глаза. Юрий приподнял ее голову и повторил свой вопрос:

— Кто послал с лучниками служительницу и зачем?

Обнаружив, что она не может пошевелиться, женщина все же не сдалась.

— Тайны Полян Воплощений не для мужчин. Она не хотела смерти князя. Это все, что я могу тебе сказать.

"Так, тайн она мне не выдаст, скорее умрет. Но умирать служительница не стремится. Она ответит на вопросы, не касающиеся запретного".

— Значит, ее послали Поляны Воплощений, а лучников кто-то другой?

— Стрелков послали Сенары. Они приговорили князя, и жизнь его оборвется в ближайшие дни. Не пытайся его спасти…

— Кто такие Сенары? Почему они приговорили князя?

Ме Ахаму засмеялась:

— Ты, мнящий себя великим воином, не знаешь! Что ты вообще у нас делаешь? Уходи, пока не натворил по невежеству большого зла. Я вижу, ты несешь в себе осознание ценности любой жизни, ты не хочешь прерывать чужих дней без крайности. Но ты не знаешь наших правил, и твое добро обернется для нас бедой.

— Так просвети меня, чтобы этого не случилось, — обрадовался повороту разговора землянин.

Но женщина отвела глаза в сторону и замолчала. На всякий случай Юрий освободил ее нервные центры и слегка отодвинулся. Теперь Ме Ахаму владела своим телом и могла попытаться повторить атаку. Но ее браслет с камнем-оберегом лежал в стороне. Служительница скосила на него глаза, вздохнула и сжала губы. Камень в браслете осыпался горсткой пыли.

— Не я раскрою тебе чужие тайны. Прощай и уходи незаметно, — Ме Ахаму закрыла глаза и улыбнулась.

Спустя секунду Кондрахин осознал смерть служительницы. До самого последнего момента ее сознание было скрыто, и даже в первые мгновения после смерти землянин не мог распознать происходящих в нем процессов. Лишь когда ментальная защита истаяла голубоватой дымкой, он сумел прочесть кое-что из последних мыслей старшей служительницы.

Она, как и остальные старшие служительницы, не могла скрывать своих мыслей от сестер. Ме Ахаму должна была, просто не могла не сообщить всем о появлении Юрия в монастыре. А другие старшие служительницы должны были, в соответствии с законами Полян Воплощений, принять все меры к тому, чтобы выследить и убить проникшего в монастырь мужчину. Ме Ахаму предвидела, что такая попытка будет всем стоить большой крови. Она добровольно ушла из жизни, разрушив свой камень, чтобы спасти сестер по монастырю, Кондрахина и сторонников князя.

Поляны Воплощений послали свою служительницу с лучниками, чтобы защитить Аю Васанту, ребенка, к появлению на свет которого монастырь имел самое прямое отношение. Не только халпеи, злейшие враги служительниц Дивеи, воздействовали на зачатие и развитие человеческого эмбриона. Этим же занимались и обитательницы монастыря. Большинство выведенных ими детей воспитывались в самом монастыре, но Аю Васанта относился к тем детям, что росли в своих родных семьях. Ити Шаратхи, его мать, знала, что сделали с ее сыном служительницы Дивеи. И она знала, зачем. А князь, как мужчина, этого не знал и не должен был знать.

Из погасшего, но оставившего бледный отпечаток астральных образов сознания Ахаму Кондрахин уловил еще один образ. Ити Суми, княгиня Санаса. С ней в день смерти Ити Шаратхи говорил, или говорила, предполагаемый убийца. Она имела отношение ко всей этой истории. Но какое — Юрий не смог выяснить. Чтение посмертных мыслей он никогда не осваивал. Сделал то, что смог. А сейчас следовало уносить ноги.

Последний вдох Ме Ахаму уже вызвал тревогу среди служительниц монастыря. Они двигались со всех сторон к месту смерти своей сестры по вере, и землянин, засунув браслет без камня в ладонь оборвавшей свои дни женщины, поспешно скрылся в кустах. Прямиком к ограде, перепрыгнуть линию заклятья, а затем — прыжок через ограду. Отойдя еще на несколько шагов, Юрий прислушался: не все женщины могли надежно прикрыть свои мысли, стоя рядом с телом внезапно умершей сестры.

Его последнее действие оказалось ошибочным. Кто-то из служительниц обнаружил, что рассыпавшийся в пыль оберег Ме Ахаму лежал в стороне от тела женщины и самого браслета, и сейчас некоторые служительницы, используя княжий дар, изучали все следы вокруг умершей. То, что они обнаружат следы пребывания мужчины, его путь, а вскоре — и облик, было достаточно ясно. Вскоре по следу Кондрахина отправятся беспощадные мстительницы. Их, как отлично понимал землянин, здесь не остановит никто.

Но пока он еще был здесь, в лесу, и мог надеяться, что его обнаружат не так скоро. А неподалеку, возле тела Ме Ахаму, горевали служительницы. И их горе открывало для Кондрахина небольшую часть их сознания. Землянин понимал, что такого благоприятного момента больше не будет. Преодолевая ощущение тоски и неизбывной утраты, поневоле разделяемое им со служительницами, он не только проникал в их мысли. Он еще ненавязчиво подталкивал женщин к интересующим его отношениям, привлекая их внимание к трем именам: Аю Амаравата, Сенары, Аю Васанта.

Возможно, он занимался этим неосторожно. Быть может, среди служительниц Дивеи нашлись искусные мастерицы, княжий дар которых был развит в непредставимой Кондрахиным степени. А может, просто нашлась одна из служительниц, вовремя вспомнившая об осторожности. Как бы то ни было, внезапно все мысли служительниц оказались надежно закрытыми. Вздохнув, Юрий направился в город. Напрямик, через лес. Было слишком очевидно, что близ города дорогу к Полянам Воплощений уже стерегут.

Его усилия дали некоторый результат. Он понял, что князь для служительниц был чужой, его судьба их совершенно не интересовала. Сенары воспринимались как некие покровители монастыря, существа высшие, но вполне реальные, принадлежащие к миру Амату. А вот княжич почитался служительницами, как один из собственных детей, а его мать — как сестра, вынужденная исполнять свой долг вне стен Полян Воплощений.