Александр Тесленко - Испытание добром (сборник)

— Зачем Оксане эта квартира? — вдруг спросил он. — Зачем, если квартира все время пустует?

— Чем плохо иметь квартиру в Киеве? Это кооператив. Воспользовалась такой возможностью… Для геологов есть некоторые льготы.

Долго шли молча. Было жарко. Машины, пробегавшие мимо, обдавали запахом отработанного бензина.

Андриан взглянул на Валерию и, внезапно вспомнив свою маму, почему-то с болью осознал — Валерия похожа на нее. Поразительно похожа. Вспомнились фотографии мамы, когда она было совсем молодой.

— Твоя хозяйка живет одна? — спросила Валерия, словно предчувствуя и предупреждая вопрос Андриана.

— Одна… Но часто приезжают сын с невесткой из Дарницы… Валерия…

— Что? — Она опасливо посмотрела на него.

— Я счастлив, что мы встретились… Слышишь, я по-настоящему счастлив…

Девушка ласково, с признательностью улыбнулась, но ничего не ответила, лишь взяла его за руку.

Подошли к небольшому домику за низким забором. Андриан нажал на щеколду калитки. Проследовали через двор. Вокруг домика раскинулся сад, краснощекие яблоки густо внесли на ветвях, лежали под деревьями.

— Вот здесь я жил три года.

— Тебе скоро дадут квартиру?

— Если бы женился, получил быстрее. А общежитие хоть сейчас… Но мне тут очень понравилось…

Андриан остановился около небольшой скамейки на вкопанных опорах и сказал:

— По вечерам сидишь и слушаешь, как падают яблоки…

Валерия вдруг начала декламировать:

Не расплескать бы полноты,перезревшим яблоком падать,неразгаданным и простымкрасногрудым на снег контрастом.Неочерченность наших желаний —на ладони опустится снегом.Неозвученные краски дняпереполнены отзвуком лета.Снег на плечи и снег на снег,и на старого дворника возле дома.Позабудутся зимние сны,тишиною надломятся брови…

— неожиданно замолкла на полуслове.

— Это твои стихи? — понял Андриан.

— Мои, — улыбнулась в ответ. — У моих родителей тоже возле дома яблони. Яблоки зреют на ветвях до поздней осени, а некоторые висят до весны…

— А где живут твои родители? — спросил Андриан, с удивлением поняв, что он до сих пор ничего о Валерии не знает.

Девушка будто не слышала вопроса. Задумалась о чем-то своем.

Из дома вышла Зиновия Александровна, увидела Андриана с девушкой, подошла, поздоровалась. Ей было лет семьдесят. Андриан не знал точно ее возраста, никогда об этом не спрашивал, а она не говорила. Валерия почему-то виновато улыбалась. Зиновия Александровна, поняв все без слов, сказала:

— Ты, должно, вещи пришел забрать, Андриан? — улыбнулась совсем по-детски, морщинки на ее округлом лице углубились. Она смотрела на Валерию изучающе, однако мягко, по-материноки.

— Ты береги его, — сказала она неожиданно. — Он парень хороший.

Андриан собрал свой чемодан, связал в три большие кипы книги… Старушка долго еще стояла у калитки, смотрела им вслед. Они несколько раз оборачивались, помахать на прощанье.

— Мы скоро уедем с Оксаной, и ты останешься здесь полным хозяином.

— А когда вы… когда ты вернешься?

— Не знаю, Андриан, — беззаботно улыбнулась Валерия.

И эта ее беззаботность внезапно обидела Андриана. Неужели она совсем равнодушна к нему? Почему же раньше была иной?.. А в самом деле какой? Приветливой, доброжелательной…

— Каждый месяц в почтовом ящике будет квитанция. Ты ее должен оплачивать. У Оксаны кооператив дешевый… Как ты думаешь, не выбраться ли нам завтра по грибы? — спросила вдруг.

— Сегодня суббота… До завтра вчистую все подметут.

— Наших грибов никто не возьмет, — улыбнулась загадочно.

— Может, Оксана подкинет нас на машине? — Андриана не оставляло желание рассмотреть «модернизированную» «Волгу».

— Нет… Она освободится завтра только после обеда. Не то и дольше задержится.

— Где она сейчас?

— Очевидно, в Москве… Там как раз решается вопрос об одном… месторождении. Посиди минутку. Я принесу кофе. А ты посмотри пока наши книги. Вот эту, к примеру…

Валерия взяла с полочки большой зеленый том и положила на стол перед Андрианом. «Анатомия человека».

Он никогда не видел такого роскошного издания. Кто автор? Фамилии нет, нет и названия издательства.

Валерия принесла на подносе две чашки с кофе, на тарелочке — пирожное. Поставила на маленький столик.

— Чье это издание?

— Индивидуальный заказ.

— Не понимаю.

— Ну это отпечатано в типографии нашего… управления. Несколько экземпляров…

— А зачем вам такой учебник?

— Странный ты… Просто интересно… Разве не так? На этих полках немало подобных изданий по разным отраслям науки, искусства… Сейчас я тебя и не так удивлю.

Валерия достала с дальней полки казалось бы обыкновенную книжку, но на ее обложке был экран, похожий на телевизионный, а под ним — три ряда маленьких клавиш, как на пишущей машинке, только не с буквами, а с цифрами да какими-то еще обозначениями. В углублении под экраном лежал металлический карандаш на мягком розовом проводке.

— Что это?

— Телеблокнот… Вот смотри.

Валерия нажала одну из клавиш, и экран осветился.

Она взяла карандаш и написала прямо на экране:

«Валерия очень рада встрече с тем мальчиком, который учился с ней в третьем классе…»

— Когда экран-страничка исписан, нажмешь на эту клавишу, и изображение запомнится… Вот клавиша записи, а это — воспроизведения… Вот так набираешь номер нужной странички… Я дарю тебе…

— Девочка, милая, я все еще не рассчитался с тобой за испачканное платьице, а ты делаешь мне такие дорогие подарки… Ты все время выступаешь в роли доброй феи. Мне совсем неловко…

— Отказываешься от подарка? — обиделась Валерия.

— Да нет… Но как же…

— Бери, у меня есть еще один. Это экспериментальные модели.

Валерия помолчала, почему-то помрачнев, а затем тихо произнесла:

В твоем стремлении к добруеще так многоот смешного медвежонкаиз сказки старой.Ему хотелось помогатьпчеле, уставшейв воздухе держаться…

— Что-что? — Андриан почувствовал в ее словах скрытый, непонятный ему смысл, но Валерия вновь беззаботно улыбнулась:

— Да, пустое… Я просто так. Как видишь, наша геология во всеоружии. На грани фантастики.

— И часы у тебя любопытные. Такие же, как в модернизированной «Мораве».

— Ты наблюдателен… Да, часы удобные.

— Что показывают эти шкалы?