Кеннет Балмер - Накануне Судного дня

Джек почувствовал прилив оптимизма — да как он вообще мог серьезно отнестись к россказням о смертоносной вспышке новой звезды и предстоящем крушении этого мира? Проблема несовпадающих временных интервалов стала занимать его теперь так же, как когда-то вопрос о несовместимости генов. Расчетная продолжительность жизни для него, как и для любого другого жителя галактики, благодаря успехам гериартрической науки равнялась по меньшей мере двум сотням земных лет. Пи-Айчен же по-библейски отмерил жителям Керима трижды по двадцать и десять, да еще накинул пяток лет за хорошее поведение, и его решение нельзя было отменить никакими высокопарными речами, добрыми намерениями или самоуверенной болтовней. Джек был обречен жить, зная об этом и стараясь запечатлеть каждое мельчайшее мгновение для того, чтобы спустя годы у него была возможность извлечь свое сокровище из памяти.

Небольшой проем в нижней части лицевой панели — высотой с обычную дверь и достаточно широкий, чтобы, просунув вперед голову, можно было пролезть в него, — привлек внимание Джека, и у него родилась новая идея. Возможно, забравшись туда и взглянув на работу Пи-Айчена изнутри, он смог бы лучше понять замысел его древних создателей. Как только Джек ступил внутрь, на него тут же начала действовать сила тяжести, близкая к земной, то есть как раз та, к которой он привык за последние несколько месяцев жизни на Кериме. Выдохнув удивленное «уф-ф-ф», он растянулся на полу.

Одного взгляда Джеку оказалось достаточно, чтобы понять, что его знания здесь не пригодятся. Безликие панели, покрывшие стенки тоннелей, шедших от входного отверстия вглубь, не могли скрыть слепой мощи энергетических потоков, молча следовавших своим путем. У него хватило рассудительности признать, что техническое устройство такого уровня было неподвластно неловким рукам дилетанта. Кабели, петлявшие между розетками, были аккуратно увязаны в пучки и имели цветную маркировку, однако при этом хитросплетение входных и выходных соединений было настолько сложным, что одно только распознание в них проводников энергии уже само по себе являлось маленькой победой.

Все здесь, как и в наружном зале, сияло чистотой, что, впрочем, не удивило Уолли, знакомого с техникой автоматической очистки.

Он медленно прохаживался вдоль тоннелей, надеясь, что Пи-Айчен поторопится, заметив своего собеседника разгуливающим внутри его мозгов. Воодушевление от беседы с машиной уже прошло, и Джек вдруг ощутил голод и жажду. Он свернул за угол, но затем остановился, решив вернуться назад в главный зал и поискать там чего-нибудь съестного.

Откуда-то сверху просачивался тусклый дневной свет. Слабые, бледно-голубые лучи примешивались к ровному мерцанию желтого искусственного освещения. Он посмотрел наверх, но не смог отыскать источник.

Джеку казалось, что это был именно дневной свет. Хотя с тем же успехом там мог располагаться аналогичный зал, только с голубыми лампами. Голова его была занята другим, и он не стал особенно над этим задумываться. К тому же, дабы не уронить свое достоинство, назад он должен был вернуться так же, как и входил сюда и как вернулся Джарфон из Тривеса — через здание с колоннами, а не выползать, словно крыса из норы.

Под ногами у него рос мох. Муравьи сновали туда-сюда по своим делам — непрерывный поток черных пятнышек уверенно тек в обе стороны, не признавая никаких препятствий на своем пути. Заинтересовавшись, Джек наклонился ближе.

Мох преследовал беспорядочно бегущих муравьев своими проворными щупальцами, ловил их и поглощал. Но они все равно ползли и ползли на него черной блестящей лентой. Они искали пищу, обследуя свалившийся сверху помет животных, и на пути неизбежно попадали в ловушку. Зеленый мох, медленно пошевеливавший липкими извивающимися щупальцами, покрывал довольно большой участок в углу между стеной и панелью. Казалось, будто кто-то в раздражении швырнул туда банку с зеленой краской.

Уолли не мог понять, отчего очистная система не опрыскала этот участок гербицидом, но здесь, в самом мозгу Пи-Айчена, обильно произрастал мох. Он видел, как липкие щупальца хватали муравьев, по неосторожности подползших слишком близко, и ловким бесстрастным движением отправляли их под зеленый покров.

Джек приподнял уголок мха, чувствуя, как щупальца отрываются от поверхности стены. Но тут же ощутил жжение на пальцах, быстрое и легкое, как прикосновение пламени спички, и понял, что кислотные выделения мха позволяли ему всасывать жизнь из муравьев безжалостно и стремительно. Джек швырнул кусок мха на место и окинул взглядом кабели, проходившие по зеленому пятну и соединявшие между собой отдельные секции.

Неожиданная догадка сверкнула в его мозгу, словно внезапно вспыхнувшая на небе звездочка, и у него даже закружилась голова.

Конечно, полной уверенности не было, но… но!..

Джек бросился назад в главный зал, плюхнулся в кресло, отдышался и только тогда заметил, что невесомость сменилась обычным керимским тяготением.

— Ответ готов, — сказал Пи-Айчен.

Восхитительное чувство приятного ожидания наполняло Уолли блаженством.

— Ну?

— Данная теория находится в полном согласии с логикой. Ее следовало внести в программу раньше.

— Это еще один результат того, что люди, создавшие тебя, не были знакомы с космическими перелетами. Ты можешь изготовить межзвездный передатчик?

— Это элементарно.

Разумеется, для машин класса Пи-Айчен иначе и быть не могло.

— Так сделай же его, мой милый механический истукан.

Уолли казалось, будто маленькие пузырьки газа с шипением лопались в его мозгу, — он прямо-таки пьянел от возбуждения.

— Панель справа от кресла содержит все необходимые органы управления.

— А макет для него ты сам соорудил у себя внутри, да?

Впрочем, это не имело никакого значения. Джек упивался собственной властью. Он сдвинул в сторону пульт управления компьютером, закрепленный на бесшумных шарнирах, и увидел — о, он уже и не чаял когда-нибудь это увидеть! — еще один пульт — не похожий на земные, но вполне узнаваемый пульт межзвездного передатчика, правда, без возможности пересылки изображения, без декоративной отделки, без гарантии и без обещания возврата денег в случае неисправности… «Последняя мысль, — хмыкнув, подумал Уолли, — уже несколько смахивает на бред».

Он вызвал Амбрил, и его возбуждение постепенно пошло на спад.

В ответ раздался громкий голос, говоривший на галактическом языке с картавым марсианским акцентом, и Уолли от неожиданности тут же допустил глупую ошибку.

— Звездолет «Лунный цветок» с Земли? — переспросил голос. — В данном секторе пространства полет указанного судна не зарегистрирован…