Клиффорд Саймак - Почти как люди

Он опустил глаза и стал чертить по земле носком ботинка.

- Произошло что-то непонятное, - проговорил он. - Я не рассказал об этом жене, - к чему ей лишние переживания. Я тут поехал за продуктами и по дороге изменил маршрут, чтобы проехать мимо нашего дома - того, что мы продали. С тех пор как мы покинули его, я ни разу не проезжал по той улице. Ни я, ни моя жена. Она частенько говорила мне, что ей хочется взглянуть на дом, но так и не решилась туда съездить - это было бы для нее слишком тяжко. Так вот сегодня я все-таки проехал мимо него. И увидел, что он пуст, как в тот день, когда мы из него выехали. И хотя прошло совсем немного времени, он уже выглядит запущенным. С тех пор как они заставили нас съехать, прошел месяц, а в него еще никто не вселился. Они тогда заявили, что он им нужен позарез. Что им необходимо немедленно вступить во владение. А оказывается, он им совсем не нужен. Как, по-вашему, в чем тут дело?

- Не знаю, - ответил я.

Я-то сумел бы ему все объяснить. Возможно, так и следовало сделать. Мне очень хотелось с ним поделиться. Ведь он мог поверить моему рассказу. Его смягчили недели мытарств и невзгод, он был подготовлен к тому, чтобы поверить. И видит бог, как я нуждался в том, чтобы мне кто-нибудь поверил - кто-нибудь, кто смог бы разделить со мной тесную каморку страха и отчаяния.

Но я не сказал ему ни слова - это ничего бы не дало. По крайней мере, на сегодняшний день для него было гораздо лучше не знать правды. У него еще была надежда - ведь он пока мог приписывать все эти события каким-то неполадкам в экономике. Неполадкам, природу которых он, конечно, не понимал, но которые, как ему казалось, не выходили за пределы нормы, а раз так, то человеку по силам было с ними справиться.

Другое же - соответствующее истине - объяснение лишит его этой надежды, лицом к лицу столкнет с неведомым. И он ударится в панику.

Вот если б мне удалось открыть глаза миллиону людей, среди этого миллиона наверняка нашлось бы несколько человек, способных спокойно и трезво оценить обстановку и стать во главе остальных. А сообщить такое небольшой группке жителей одного-единственного города было попросту бесцельно.

- Это бессмысленно, - произнес Куинн. - Все это совершенно бессмысленно. Я не спал всю ночь, пытаясь найти какой-то ответ, но разобраться в этом невозможно. Однако я вышел к вам не из-за этого. Мы приглашаем вас и вашу жену с нами пообедать. Обед у нас не ахти какой, но есть жаркое и найдется что выпить. Посидим, поболтаем.

- Мистер Куинн, - сказал я. - Джой мне не жена. Мы всего лишь двое людей, которых свела жизнь.

- Вот как, - сказал он. - Прошу прощения. Я просто предположил, что это ваша жена. Право же, это ничего не значит. Надеюсь, я не смутил вас.

- Нет, нисколько, - сказал я.

- И вы с нами пообедаете?

- Как-нибудь в другой раз, - ответил я. - Спасибо за приглашение. Но у меня масса дел.

Он внимательно посмотрел на меня.

- Грейвс, - произнес он, - вы что-то от меня скрываете. То, о чем в намекнули прошлой ночью. Вы сказали, что повсюду одно и то же, что бежать некуда. Откуда вам это известно?

- Я репортер, - объяснил я, - Собираю материал для статьи.

- И вы кое-что знаете?

- Не очень-то много.

Он ждал, но я больше ничего не сказал. Он покраснел и повернулся, чтобы уйти.

- До свидания, - буркнул он и двинулся к своему блоку.

Я его за это не осудил. Я чувствовал себя последним подлецом.

Я вошел в блок - он был пуст, Джой еще не вернулась из редакции. Видно, Гэвин всучил ей какую-нибудь работу.

Я вытащил из карманов большую часть денег и засунул их под свой матрас. Тайник весьма примитивный и не слишком надежный, но об этих деньгах никто не знал, и я был спокоен за их сохранность. Все равно их нужно было куда-нибудь спрятать. Не мог же я оставить их на виду.

Я взял винтовку и отнес ее в машину.

Потом я занялся тем, что собирался сделать с того самого момента, когда отъезжал от усадьбы «Белмонт».

Я осмотрел машину. Всю целиком. Я поднял капот и проверил мотор. Подлез под нее и тщательно изучил ее снизу. Я не пропустил ни единой мелочи.

И когда я покончил с осмотром, у меня не осталось ни малейшего сомнения.

Она была тем, чем ей и полагалось быть. Это была дорогая, но совершенно ординарная машина. Она ничем не отличалась от других машин ее класса. В ней не оказалось ни одной лишней детали, ни одна деталь не отсутствовала. Я не обнаружил ни бомбы, ни какой-нибудь явной неисправности. Я мог поклясться, что это не результат совместных усилий кучки кегельных шаров, слившихся воедино, чтобы создать из себя имитацию машины. Передо мной были самые настоящие сталь, стекло и хром.

Я стоял рядом с машиной, похлопывая ее по крылу, и размышлял над тем, что мне делать дальше.

А не позвонить ли сенатору Роджеру Хиллу еще раз? - подумал я. «Позвони мне, когда протрезвишься, - сказал тогда он. - Позвони завтра, если у тебя еще будет что рассказать».

Я был трезв и по-прежнему мог ему кое-что рассказать. Я отлично знал, что он на это ответит, но тем не менее я должен был позвонить ему еще раз.

И я отправился в тот маленький ресторан, чтобы заказать разговор с сенатором.

32.

- Паркер, - сказал сенатор, - хорошо, что ты позвонил.

- Так, может, ты теперь выслушаешь меня? - спросил я.

- Разумеется, - своим приторным тоном промолвил сенатор, - если только ты не станешь опять нести околесицу о нашествии пришельцев.

- Но, сенатор…

- Могу поставить тебя в известность, - прервал меня сенатор, - что назревает большой скандал - ты, конечно, понимаешь, что это не подлежит оглашению.

- Я так и предполагал, - сказал я. - Стоит тебе заговорить о каком-нибудь событии, представляющем интерес, как всегда оказывается, что это не для оглашения.

- Так вот, скандал разразится в понедельник утром, когда откроется биржа. Мы не знаем, как это получилось, но в банках не хватает денег. И заметь, не в каком-нибудь одном банке, а почти во всех, черт их дери. Ни один из них не может свести баланс. Каждый банк собрал сегодня в сверхурочное время своих служащих, чтобы выяснить, куда делись все эти деньги. Но это еще не самое скверное.

- А что же тогда самое скверное?

- Это деньги, - сказал сенатор. - Вначале их было слишком много. Невероятно много. Если сложить все деньги, имевшиеся в банках в пятницу утром, то получится такая огромная сумма, которая вообще не имеет права на существование. Уверяю тебя, Паркер, что такого количества денег не наберется во всех Соединенных Штатах.

- Но их там больше нет.

- Верно, - согласился сенатор, - их там больше нет. Насколько нам известно, сумма оставшихся денег приблизилась к средней норме.