Сергей Волков - Чингисхан 3. Солдат неудачи

Такое вот будущее…

Один из четырех гигантов, издавая металлический шелест, начинает двигаться в мою сторону. Остальные занимают позиции на берегу.

— Черт! — машинально произношу я и поднимаю руки, показывая, что не имею никаких дурных намерений.

А что еще остается делать?

От холода и волнения у меня зуб на зуб не попадает. Монстр подходит совсем близко. Он нависает надо мной, как Голиаф над Давидом. Вот только у Давида была смертоносная праща, а у меня — только пистолет Нефедова. Он годится лишь на то, чтобы застрелиться.

Гигант останавливается. Надо что-то делать.

— Я пришел с миром! — кричу изо всех сил и поднимаю руки выше, мол, смотрите, у меня ничего нет.

Неожиданно выпуклые сегменты брони на груди монстра раздвигаются, и я вижу внутри человека. Настоящего человека будущего. Он облачен в серый комбинезон, перехваченный в нескольких местах металлическими полосками; на голове — шлем с прозрачным забралом.

Воспринимаю все увиденное спокойно. Похоже, я просто разучился удивляться.

С тонким скрипом на песок ложится пандус и человек спускается, покидая свою боевую машину. Я рассматриваю его лицо, худощавое, усталое, с тонкими, плотно сжатыми губами. Глубоко посаженные глаза смотрят на меня с интересом, но в них я замечаю еще что-то… Удивление? Недоумение? Да, пожалуй, именно недоумение, словно хозяин стального титана не ожидал меня встретить.

Или ожидал, но не меня?

Он делает шаг, другой, поднимает забрало и негромко спрашивает:

— С кем имею честь?

Спрашивает по-русски!

Замечаю у него на груди, там, где сердце, белый кружок, а в нем греческую букву β.

— Артем Новиков, — отвечаю, как во время представления на соревнованиях, и добавляю зачем-то: — Город Казань, Советский Союз.

Человек улыбается, приветливо машет рукой — выходи, мол, чего стоять в воде. Опускаю руки, выбираюсь на берег, сбрасываю мокрый рюкзак.

— Меня зовут Иван Ильич, товарищ Артем, — говорит человек. — Я так понимаю, вы — посланник?

— Т-товарищ? — у меня в голове творится черт знает что.

— Ну, естественно, — он продолжает улыбаться, хотя улыбка становится какой-то резиновой, ненастоящей.

— Вы давно в пути? — интересуется Иван Ильич, внимательно разглядывая меня.

— Очень давно, — искренне отвечаю я.

— Быть может, поднимемся на борт, — он кивает куда-то вверх. — Отдохнете, пройдете курс восстановления…

— Увы, — развожу руками, — дел много.

— Да, дела, дела… — туманно произносит Иван Ильич. — А почему он сам не пришел?

Кто такой «он» — я, конечно же, не знаю. И чтобы не попасть впросак, неопределенно пожимаю плечами.

— Но у вас есть что-то для меня? — опять очень неопределенно спрашивает он.

«Что у меня должно быть? — я чувствую себя неуютно. — Похоже, этот Иван Ильич принимает меня за другого. Вот откуда это радушие! Сейчас все вскроется, выяснится, и он отдаст приказ своим бойцам размолотить меня в пыль».

И тут я вижу шеврон на рукаве. Темно-синий круг, вверху — красная звезда, в центре — черный волк на фоне полной Луны, а внизу две буквы: АП.

Мои последние сомнения рассеиваются. Эмблема почти такая же, как у нашего отряда «Црвены Вукови». Все верно, все правильно! Будущее наступило. И в нем победили наши. Поэтому я отвечаю на последний вопрос моего визави утвердительно:

— Да, есть. Вот, возьмите.

Иван Ильич озадачен. Иван Ильич даже напуган. Он неуверенно протягиваю руку, словно второй кожей облитую серой металлизированной тканью.

Я снимаю с шеи коня и вкладываю фигурку в его ладонь.

Вот и все. Так просто, так буднично. Не ощущаю ни головокружения, ни ментальных воплей из прошлого, ни холода, ни жара.

Ни-че-го.

Конь проиграл. А я? Я выиграл? Впрочем, сейчас раздумывать над этим вопросом нет времени. Потому что Иван Ильич спрашивает:

— Это он направил вас?

Опять загадочный «он»! Но надо что-то отвечать и я говорю чистую правду:

— Я должен передать… вам. В вашем времени. Для ученых. Это очень важно.

— И все? — глаза Ивана Ильича буквально впиваются в меня.

Я смотрю на него, и с удивлением замечают, что радужки этого человека меняются. По ним расползаются от зрачков разноцветные волны. А, ну да, он же теперь имеет предмет! Однако быстро, у меня, помнится, глаза поменяли цвет чуть ли не через неделю после того, как я открыл шкатулку и взял коня в руки.

— Все.

— Ну, спасибо вам, — Иван Ильич перекладывает фигурку в левую руку и протягивает правую.

И тут где-то глубоко в душе у меня начинает шевелиться червячок сомнения.

— Я живу в конце двадцатого века.

— Добро пожаловать в будущее! — он улыбается.

— У вас уже коммунизм?

— Практически да, — улыбка становится шире.

— А зачем тогда все это? — я киваю на шагающую машину. — Разве в двадцать пятом веке воюют?

Он бросает на меня быстрый взгляд.

— Нет, конечно. Это для защиты.

— От кого?

— От диких зверей. Тут… — Иван Ильич обводит окрестности, — давным-давно поселились люди, решившие уйти от цивилизации. Неформальное движение «Назад к природе», не слышали?

— У нас такого, кажется, еще нет.

— Ну, это дело наживное, — продолжает улыбаться он. — Так вот, мы защищаем общину этих чудаков, следим, чтобы они не пострадали от зубов и когтей своей матери…

— Матери?

— Природы.

Я окончательно успокаиваюсь, тоже улыбаюсь. Господи, хорошо-то как! Конь больше не давит мне на грудь, я не чувствую его обжигающе-ледяных прикосновений.

— Давайте прощаться? — спрашивает Иван Ильич. — До свидания, товарищ Новиков!

— До свидания, товарищ!

Мы наконец жмем друг другу руки. Он идет к своей жуткой машине, я смотрю ему вслед…

Иван Ильич вместе со своими бойцами улетают в дыму и пламени. Возносятся за пределы зримого мира, как говорили в старину. Я провожаю глазами их удивительный боевой корабль до тех пор, пока он не исчезает за облаками.

Поворачиваюсь и бреду через тростники обратно к линзе. Бурление вод, запахи, вязкая топь под ногами… И несмотря на это, на душе у меня царит полное умиротворение. Я сумел победить, пересилить мощь коня — и Чингисхана.

Я — свободен! Теперь уже окончательно и абсолютно. И отныне никто и никогда не сумеет навязать мне свою волю. Что там Нефедов говорил про беспредметников? Может, это и есть мой дар?

Что же касается коня… Люди будущего, я убежден в этом, сумеют разобраться с предметом. Они изучат его, они применят его силу на пользу всему человечеству.

И уж точно они не дадут Чингисхану начать новую войну. Просто потому, что войн тут нет. Хотя… если нет войн, для чего тогда боевые шагающие машины? А, ну да, Иван Ильич же говорил — для защиты одичавших неформалов от местной фауны.