Квоска-хао, или Вместо тепла - Слава Волк
Спускаясь, Сергей снял шлем, поправив волосы. Он весь горел от нетерпения – как же он успел соскучиться.
В центре комнаты срез большого камня, сделанный под стол. Вокруг него сидели и люди, и эмчи, и йети. Они пили (не алкоголь) и ели. Они удивлённо повернули головы в сторону гостей. Первой среагировала Клинова – она с криком подскочила и бросилась к Немецкому в объятия. Они сцепились как два мощных магнита.
Потом сообразил Каргин. Он, стараясь не спешить, в трясущейся радости подошёл и в полголоса проговорил:
– Брат… я рад, что ты жив…
– Взаимно, – в ответ прошептал Сергей, не отпуская Викторию.
***
– Блин, опять текать. Как призвали, так бегаю, – остановился Олдман на передышку, опёршись на собственные колени.
Некоторое время назад он прибыл на другую военную базу, которая сразу привела все свои силы в боевую готовность. Вот только все эти силы разгромили, а потом добрались и до базы. Егора, как наиболее информированного в этом вопросе, отправили «куда подальше». Вот теперь он опять бегал, ища, куда бы податься, кого бы предупредить.
***
Ночь, тишина, падал снег, блестя в свете Луны…
– Не спишь? – к Каргину подошёл Немецкий.
– Да не… Что-то я по красоте природы соскучился…
– Не от мира сего ты… – Сергей поправил волосы (они общались без шлемов).
– Да… романтик…мечтатель…
– Вот только мечты исполнились.
– Да… Я мечтал об идеале, который осуществился в лице Алёны. Я мечтал о действии в жизни, что я буду делать что-то значительное. Вот теперь я убиваю людей.
– Мечты имеют свойства сбываться. Представить только, сколько таких вот мечтателей было, умерших, так и продолжая фантазировать.
– Да… много. И я мог стать одним из них. Вполне. Но я смог вырваться…
– Интересно, что будет дальше…
– Дальше? Дальше будет мир, полный приключений. Для всех выживших будет веселее – теперь нельзя будет просиживать штаны. Придётся бороться за свою жизнь, исследовать новые старые территории, завоёвывать их, изобретать. Как раньше…
– Интересная игра-survival…
– Многие этого хотели, наверное… Выживать… Теперь у них будет возможность… Вот странно: не знаю, как у других, а у меня было две стороны мечт. Одна – это сражаться, воевать, менять… Другая – тихая мирная жизнь, семья, сын, жена, всё хорошо и мирно… Первая – радикальная, революционная, вторая – консервативная. И то, и то отражает потребности. С одной стороны, надо эволюционировать, действовать, двигаться. С другой – если всё хорошо, то и двигаться не надо, нужен покой.
– Ну ты мудрить начал. Философия не по мне. Я спать – итак сегодня день большой выдался.
– А что было-то?
– Ну, полетели мы Европу бомбить, а там её нет. Полетели на Москву. Одну ядерку скинули и сваливали от ракет. Вот тут недалеко попали они в самолёт. Мы успели выскочить.
– Довольно ярко… Что теперь будешь делать?
– Воевать в ваших рядах, а что мне ещё остаётся?
– Да… С техникой дружишь?
– Конечно.
– Ну вот и отлично.
Сергей ушёл, а Ярослав продолжил смотреть на Луну.
– Всё равно приходится быть мечтателем… Поговорить не с кем хоть как.
Тут он услышал, что тут был кто-то ещё. Он стал всматриваться в полумрак, пытаясь что-то разглядеть. Но тщетно. Когда Ярослав уже собрался списать это на воображение или что-нибудь, не представлявшее ценности, то заметил у леса лежавшую человеческую фигуру. Каргин осторожно подошёл, забыв, что он без шлема, а значит, почти без защиты. Это военный в весьма хорошей экипировке. Ярослав когтями подцепил шлем и плавно стянул его. Свет Луны слабый, но его хватило для примерного рассмотрения.
Совсем молодой… что-то здесь не так. Ярослав затащил его в тоннель, чудом не наткнувшись ни на кого из своих.
***
Тёмная комната… На одной стене висел факел, придавая хоть немного света. Тусклого, мерцающего, жёлтого, но света.
Егор очнулся и увидел это. Он испуганно повертел головой, но ничего не заметил. «Так, в шлеме был встроен прибор ночного видения», – вспомнил он, но, к своему удивлению, обнаружил, что шлема на голове нет и под рукой тоже, вот только пока шарил руками, выяснил, что лежал на тонком слое соломы, а под ней что-то твёрдое.
Вставать в полной темноте Олдман не решился – мало ли…
– Э-э-эй… – прошептал он насколько хватило голоса – страх его отбирал.
– Проснулся?.. – тихо, но чётко ответил голос из темноты. Крепкий мужской голос. Больше ничего нельзя сказать.
– Вы кто? Где я?
– Я? Лесник… Ты у меня. Будь как дома, путник…
– Это же… Король и Шут.
– Верно. Да, я не совсем лесник. Я просто живу здесь. Так что я больше леший, – мужчина хрипло посмеялся.
Парень попытался понять, где говоривший. Судя по звуку, он в углу справа от факела. Да, действительно, там видно сидевший человеческий силуэт.
– А вот ты кто?
– Я? Кто… Ах да! Мне нужно рассказать, рассказать! – Егору удалось немного повысить голос, но связки будто что-то сжимало, не давало кричать.
– Что рассказать?
– Всем грозит опасность! Война! Это ужасно… там смерть…
– Хе-хе… Да, может, опасность всем и грозит, но она грозит всегда. Кто-то выживает, кто-то нет. Таков уклад жизни – за неё надо бороться. Война… война – это ось. Войны были всегда и всегда будут. Война, наравне с ленью, двигатель прогресса. А смерть… это страшно, но неизбежно. Надо принять её существование и бороться с ней за жизнь, – Ярослав попытался как-то скрыть тэкко-каги, ведь в свете огня они могли сверкнуть.
Но когти всё-таки предательски блеснули. И Олдман это прекрасно заметил, да и глаза привыкли к темноте – фигура виделась всё лучше.
– Вы… Вы! – проскулил парень, давясь собственным страхом.
– Ну ёмаё. Ты издеваешься? Эх… думал, получится нормально пообщаться…
– Чего?..
– Поговорить мне не с кем по душам. А так на тебя посмотрел, так что-то нашёл… Что, дар речи потерял? Страх… А перед чем? Перед смертью…Теперь боишься весьма обоснованно. Она за тобой уже идёт, уже выехала, – Каргин грустно посмеялся. – Уж извини… можешь ты стать занозой в заднице. Эх…
– Вы жестокий… – просипел Егор.
– Я? Может быть… Но не так, как ты думаешь. Вот ты думаешь, что я маньяк, отнимающий жизни и получающий от этого удовольствие. Так?
Егор кивнул головой.
– А я не маньяк… Ты думаешь, мне нравится рвать людей на куски? Меня самого тошнит. Да, представляешь, меня от
