Елена Федина - Дороги Малого Льва

— А-а-а… понятно…

На кухне Алеста опустила поднос в раковину и шумно включила воду.

— Странная? — спросила она шепотом.

— Нет, — ответила Сандра, выдвигая из холодильника лотки с пирожными, — кажется, просто сластена. И хамка.

— А мне показалось…

— Мне тоже показалось.

— Ну и черт с ней…

Алеста занялась посудой. Вид у нее уже был достаточно бодрый. Сандра всегда поражалась ее жизнестойкости. Обожаемый муж сидел у нее на шее, вяло пописывая никому не нужные сценарии, больные дети мыкались по санаториям и больницам, очень дорогим и почти бесполезным, а несчастная мамаша тащила этот воз и как будто даже не замечала его.

— Может, и мы съедим по пирожному? — предложила Сандра, разглядывая аппетитные розовые розочки.

— Ты что! — отмахнулась Алеста, — я же растолстею. Кеду не понравится.

— Да как ты растолстеешь от такой жизни?

— Запросто! Налей мне лучше морковного соку, если есть.

— У меня кофейня, а не диетическая столовая.

— Тогда ничего не нужно.

Посетительница никак не хотела уходить. Она уныло смотрела в пустую чашку, опустив немыслимо длинные ресницы. Сандра встала над ней, деловито вытирая руки о передник. Та полезла за кошельком.

— Сколько я вам должна?

— Пятнадцать юн.

— А можно… у вас переночевать?

— Что-что?

— Переночевать. Я заплачу.

— У меня кофейня, а не гостиница.

— Я хорошо заплачу.

— Послушайте…

Сандра вдруг увидела совершенно тоскливые глаза. Не колкие, не надменные, не злые, а глаза затравленного зверька. В тот момент ей показалось, что ничего прекраснее этого личика она не видела.

— Вообще-то, конечно, можно, — сами проговорили ее губы, — я вам постелю на диване, если вас устроит.

— Устроит.

Гостья встала. Она была на голову выше Сандры и вдвое тоньше. На этом хрупком теле как на стебле золотым цветком красовалась ее пышноволосая голова в маленькой красной шляпке.

— Только, если меня будут искать, не говорите, что я здесь.

— Хорошо.

Сандра, наконец, закрыла входную деверь и сняла передник. Осталось помыть полы и пересчитать выручку, но это можно было сделать и рано утром. Она проводила гостью на свою жилую половину, где было всего две небольшие комнатки: спальня и гостиная. Гостиная была чуть побольше, в ней стояли два дивана, на которых иногда ночевали подруги.

— У вас что-то случилось? — спросила она с сочувствием.

— Нет, — пожала плечиком девушка, — просто не хочу домой.

— А что плохого дома?

— Дома? Да всё…

Сандра принесла постельное белье, и гостья начала потихоньку раздеваться. Сначала сняла шляпку, потом красный пиджак, красную юбку, белую кофточку. Ее тело снова поразило своей хрупкостью, руки были как тонкие стебелечки, а грудь отсутствовала вообще.

— А где ваши дети? — вдруг спросила она.

— Дети? У меня нет детей.

— Будут. Я вижу, что у вас двое детей. Мальчик и девочка.

— Ты видишь будущее?

— Бывает. Отрывками.

Мутанты бывали, конечно, разные. Сандра ничему не удивлялась. Ей только сомнительно было, что девушка не из Странных.

— Двое детей не у меня, а у Алесты, — усмехнулась она, — у той, что на кухне.

— Младший умрет, — бесстрастно заявила эта бестия, — старший, кажется, тоже…

Лицо ее при этом снова стало некрасивым.

— Вот что, — строго сказала Сандра с холодком в груди, — ложись-ка ты лучше спать. Я очень устала сегодня.

Гостья заморгала черными глазами.

— А душ?

— Тебе еще и душ?

— Конечно!

— По коридору налево. Полотенец там полно.

— Спасибо.

Алеста протирала столики и напевала. Ее белые волосы были завязаны смешным хвостиком, рукава засучены до локтя. Глядя на ее стройную, энергичную фигурку и ловкие руки, не хотелось думать о тех ужасах, что только что предрекла ей странная девица.

— Ты что, ночевать ее оставила?

— Да. Пришлось.

— Сдери с нее побольше за ночлег. У этой куклы денег полно, сразу видно… и мне… одолжи три тысячи, а? Надо срочно заплатить за санаторий, а я купила Кеду новый костюм… в общем, не знаю даже, что делать…

Алеста смотрела голубыми невинными глазами и мяла в руках грязную тряпку.

— Гнать твоего Кеда к чертовой матери, — раздраженно сказала Сандра, направляясь к кассе.

Подруга молчала до тех пор, пока не получила деньги. Потом убрала их в карман и, наконец, позволила себе высказаться.

— Ты хоть знаешь, что такое любовь, Сандра? Когда любишь, разве важно, кто сколько зарабатывает? Кед не может, а я могу. И мне все это в радость, поняла? Подумаешь: побегала, попрыгала, покрутилась, подсуетилась… зато я живу с тем, кого я люблю, поняла? И не говори мне больше об этом!

— Не скажу, — пожала плечом Сандра, — какое мне, собственно, дело?

— Я счастливая женщина! — не унималась возмущенная Алеста, — любовь — это самое большое счастье, чтоб ты знала.

— Любовь — это болезнь. А счастье бывает только одно — никого не любить и ни от кого не зависеть.

— А я и не завишу! Я живу так, как хочу.

— Это тебе только кажется.

— А ты вообще не живешь, — добавила подруга.

— Ну а это уже мое дело.

Спорить с ней было бесполезно. Каждая женщина предпочитает мучить себя по-своему. Сандра была удовлетворена уже тем, что сама в эти игры давно отыгралась, и ее это не касалось совершенно. Она даже представить не могла мужчину, в которого ей захотелось бы влюбиться. Не было таких на белом свете.

Она проводила Алесту, потом зашла взглянуть на гостью. Та сидела в постели совершенно голая, подтянув свои острые коленки к подбородку.

— Меня не искали? — спросила она то ли с тревогой, то ли с надеждой.

— Нет, — сказала Сандра, — никто тебя не искал.

— Слава Богу. Я не хочу вам неприятностей, но и домой не хочу. Сколько можно видеть эту идиотку! Сил моих больше нет…