Евгений Прошкин - Слой Ноль

— Сильно ударился, — признался Мухин. — Очень сильно.

Юноша отклеился от стены и принес тетрадный листок.

— Пожалуйста. Светлане Николаевне привет передавайте, — сказал он и приоткрыл дверь, намекая, что Виктору уже пора.

— А Светлана... Светлана Николаевна — это кто?

— Так она же у нас преподает!

— Зоологию?

— Почему зоологию? — растерялся юноша. — Историю преподает. Мы с вами через нее и познакомились. Ну, чтобы квартиру... Мы спросили, нет ли квартиры подешевле, она и посоветовала.

— Ага... У вас — историю, а у меня?.. Я-то с ней откуда знаком, с вашей Светланой?

— Виктор, вам бы к врачу обратиться, — проговорила девушка. — Светлана Николаевна — ваша теща.

Мухин нахмурился. Теща, естественно. Как же он сразу-то?.. Сдали квартиру студентам, а сами переехали к теще. К «маме», получается.

— Вот что, орелики... — строго сказал он.

— Мы за июнь заплатили, — объявила девушка,-предчувствуя что-то дурное.

— Не волнует. Полчаса вам хватит? Ладно, час. Можете не торопиться.

— Игорь, ну что ты стоишь?! — спросила она.

— А что мне с ним — драться? — буркнул юноша.

— Правильно, Игорь, — сказал Мухин. — На это время уйдет. Сумки у вас есть или в руках все понесете?

— Игорь! — возмущенно крикнула девушка. В комнате послышался какой-то лепет, не то «гу-гу», не то «гы-гы», а спустя секунду — дикий, неистовый рев.

— Черт... У вас еще и ребенок? Сами-то вы кто?..

Виктор хлопнул дверью и медленно направился вниз по лестнице. Спешить было некуда: ребенка выкидывать жалко, к теще переться неохота, где дача — неизвестно. В принципе, про дачу можно было выяснить у той же тещи, Светланы... как ее?.. Николаевны, но Мухин знал, что туда он тоже не поедет.

Выйдя на улицу, он сел в машину и задумчиво погладил руль. У него было две квартиры, но ни в одной из них он поселиться не мог. У него была жена, но он с трудом представлял, как его благоверная выглядит.

Виктор завел мотор и, включив радио, тронулся вперед — без всякой цели, просто чтобы не стоять на месте. У выезда из двора он притормозил, пропуская раскрашенную «Газель», и прочитал на кузове:

«ИЧП РЕНЕССАНС. Вторая жизнь Вашей мебели».

Мухин тяжелым взглядом проводил грузовик и сзади рассмотрел номер: «021».

— Стало быть, на улицу Ренессанса, — решил он.

Глава 2

—Возрождения?.. — Таксист зачем-то потрогал нос и сплюнул. — Нет.

— Что «нет»? — спросил Виктор. — Не знаешь?

— Нет такой улицы, — заявил тот. — Можешь не искать.

Мухин газанул и тут же затормозил возле другого такси — у кинотеатра их стояла целая шеренга.

— Не, — отозвался второй. — Возрождения я не слышал. Никогда не слышал.

Третий и четвертый сказали примерно то же, а до пятого Виктор не доехал — он как раз поравнялся с табачным киоском и вышел за сигаретами.

— Вы, молодой человек, что-то потеряли? — раздалось рядом.

— А?.. — рассеянно вякнул Мухин.

У него за спиной стоял благообразный старик с идеальной осанкой и удивительными белыми ресницами, пушистыми, словно у ребенка. Старик теребил щегольскую палочку — до трости она все-таки не дотягивала, но и клюкой назвать ее было нельзя.

— Я, простите за назойливость, видел, как вы к таксистам обращались, — молвил он. — Таксисты не скажут. Им отвезти интересно, деньги с клиента получить, а справки давать они не обязаны. Н-да... Такая порода.

— Возрождения, — отрывисто произнес Виктор. — Говорят, улицы Возрождения нет...

— Неправду говорят. Кстати, мне туда же.

— Серьезно?! Я на такую удачу даже не рассчитывал, — признался Мухин.

— Я тоже не рассчитывал на... гхм, такое везение, простите за каламбур.

Пассажир неторопливо, с достоинством уселся и поставил палку перед собой, точно был не в «девятке», а в собственном экипаже.

— Городским транспортом здесь неудобно, на двух автобусах, — продолжал он. — Или на метро, но тогда еще пешком придется... А откуда вы про улицу Возрождения знаете? Сейчас редко кто ее вспомнит.

— А я вот взял и вспомнил, — отшутился Виктор. Он выехал на Октябрьскую площадь и остановился у светофора. На угловом доме висела синяя табличка: «Площадь 7 Ноября».

— Что это за... — начал он, но старик его перебил:

— Все время прямо. Прямо, прямо и прямо, — указал он сухой ладошкой. — А потом два раза налево.

— Вы так здорово Москву знаете... — пробормотал Мухин исключительно для поддержания разговора.

— Опыт, молодой человек.

— Таксистом работали?

— Ну... вроде того, да. Много ездил.

Дома впереди расступились, и из-за крыш выглянуло громадное пятиугольное здание — ни дать ни взять Пентагон.

— Лево руля, — распорядился пассажир. И как бы между прочим добавил: — Вообще-то улицы Возрождения в Москве нет.

— Переименовали? Вот почему никто ее не помнит. Все-таки хорошо, что мы с вами встретились.

— Хорошо, — согласился старик. — Тут опять налево... Только ее не переименовывали. Ее сразу под другим названием построили. Планировали Возрождения, получилась Луначарского. Вон за тем перекрестком.

Свернув у старорежимной аптеки, Мухин посмотрел на номер дома и прибавил скорости, благо улочка была пустой и тихой. В пятнадцатом доме находился овощной магазин, в семнадцатом — что-то непонятное, явно коммерческое, в девятнадцатом была почта.

За почтой стоял бесхозный рекламный щит, полностью закрывавший обзор. Из-под ржавого края выглядывали мелкие заморенные деревца и угол скамейки. Миновав щит, Виктор увидел маленький, по-осеннему захламленный садик.

— Огромное вам спасибо, — сказал пассажир. Он дождался, пока машина не подъедет к следующему зданию, и коснулся ручки.

— Так вам тоже сюда? — удивился Мухин.

— И вам сюда же? — ответно удивился старик. — В двадцать третий?

— Почему?..

Виктор посмотрел на табличку — действительно: «23».

— Двадцать третий, — подтвердил пассажир. — А вы какой ищете?

— Двадцать первый. Улица Возрождения, дом двад— цать один.

— Ах, двадцать один! — Старик прихлопнул дверь и, усмехнувшись, постучал в пол своей палкой. — Наверно, вас разыграли, молодой человек.

— Ничего не понимаю.

— С этим домом целая история. — Дедок пожевал губами и вновь затеребил палочку. — Проект сам Иосиф Виссарионович рассматривал. Дело в том, что на этом месте собирались...

— Не так подробно, — прервал его Мухин. — После девятнадцатого дома должен идти... Его что, снесли?!

—Нет.

— Где же он?

— Его никогда не было. Дом двадцать один на этой улице так и не построили. Вместо него... — Старик звучно щелкнул пальцами, указывая через плечо на сад. — С самого начала. Уж поверьте аборигену.