Алексей ГЛУШАНОВСКИЙ - ТРИАДА

— Нет.

— И уши какие-то странные.

— Да ну тебя, — Таня подбежала к зеркалу и убедилась, что это правда. Волосы стали чуть светлее, а уши непонятным образом заострились кверху.

В зеркале появился Гриша.

— Держите меня четверо! Глаза! Я точно помню, они были карие, а теперь — зеленые. Линзы?

— Нет.

Девушка задумалась, но никак не могла объяснить происходящее. Где-то в глубине сознания зародилась мысль о божественном или любом другом потустороннем вмешательстве и исполнении её желаний.

Как бы то ни было, спустя несколько минут они вышли из дома и отправились на дискотеку. Пункт назначения, как в большей или меньшей степени все подобные заведения города, представлял собой злачное местечко. Одни приходили сюда в надежде завести новых знакомых или повстречать старых. Другим нравилось трясти всем телом или отдельными его частями под ритмичную музыку и истошные вопли местного убогого калеки, совсем глухого и слепого: «Лю-юди-и! Я не слышу вас!!! Я не вижу вас!!!». К слову сказать, наличие в зале такого юродивого инвалида, скачущего у аппаратуры и называемого диджеем, является обязательным атрибутом любой хоть немного уважающей себя дискотеки.

Третьи появлялись тут исключительно ради бара. А некоторые, вообще, считали день прожитым зря, если им не удавалось принять участие в какой-нибудь, хотя бы самой маленькой потасовке. Большинство же сочетало все эти милые сердцу любого человека развлечения в разнообразных комбинациях.

Но главное — это следить за собой, и это знали все, кто появлялся здесь не в первый раз. Нельзя слишком напиваться, иначе же, поход, а точнее поползновение на танцпол, обязательно закончиться отдавленными руками. Не следует, также нарываться на неприятности с шкафоподобными ребятами, во множестве толпящимися у входа. Не так-то легко возвращаться домой с многочисленными переломами рук и ног. А с проломленным черепом вообще может быть никуда возвращаться уже не придется, зато гарантированно посещение двух муниципальных заведений: морга и кладбища. И глупо надеяться на спасение — люди с большими сияющими значками — дружинники вряд ли смогут спасти даже себя (трудно отбиться от толпы охочих до драки молодцов, когда из спецсредств есть только значки и две резиновых дубинки на шестерых. Не дискотеки, а кладбища им только и охранять).

В общем и целом, здесь любой имеет реальный шанс повеселиться в меру своих фантазий и возможностей.

После очередного похода в бар сладкая парочка отправилась потанцевать. Народ в зале более-менее ритмично дергался под музыку. Несколько самых фанатичных танцоров взобрались на хлипкую деревянную сцену в центре зала и совершало свои неистовые телодвижения, возвышаясь над остальной толпой. Когда зазвучала песня, любимая и Татьяной и Гришей, они, опередив толпу желающих взобрались на возвышение. Народ неистовствовал со страшной силой — эта композиция была очень популярной. Нет таких слов чтобы описать то, что там творилось. Достаточно сказать, что сцену проломили — к всеобщему удовлетворению.

С сознанием выполненного долга они вышли на улицу. Солнце еще не встало, после душного зала прохлада раннего утра приятно освежала. У Тани появилось нехорошее предчувствие. Его было трудно сформулировать. Ни холодный сумрак, ни еле-еле моросящий дождик, ни полное отсутствие прохожих, уже в общем не предвещали ничего хорошего. Девушка задумалась, ей определенно не нравилась та толпа угрюмого вида атлетических парней, шедших им на встречу. «Может перейти на другую сторону» — запоздало подумала Таня когда до встречи оставалось несколько шагов.

— Вы не подскажете как пройти в ближайшую больницу — пробасил один, наверное самый умный среди них.

— Да. Это там — Гриша неопределенно махнул рукой, — а зачем вам?

— У нас двое тяжело раненых — парни загоготали.

— Где?

— Да здесь — парень замахнулся.

Гриша чудом увернулся от удара. Разгорелась короткая яростная схватка. Толпа, достав дубинки и кастеты бросилась запинывать Гришу. Через несколько секунд он упал, прикрывая голову в ожидании ударов. Но их почему-то не последовало. Радостные крики вокруг него сменились воплями боли. Гриша с трудом приподнял голову — нападавшие в панике убегали в разные стороны, на некоторых горела одежда, в след им летели какие-то странные ослепительно яркие шары, более всего похожие на шаровые молнии. Источником их были руки Тани. Парень поднялся, на теле ныли многочисленные синяки, глаза застилала красная пелена. Таня наконец прекратила фейерверк и подбежала к нему. Её глаза явственно светились в темноте.

— Таня… ты… — только и смог произнести Гриша.

— Ты видел это!!! Видел! — её восторгу не было предела.

По пути домой Гриша так и не смог выдавить из себя ничего членораздельного.

А «благодетель» осознал, наконец, свою основную функцию в этой ипостаси — размножение.

Разъяренное солнце изливало свою злобу на поле предстоящей битвы. Обливаясь потом под стальными доспехами, орочье войско строилось перед воротами своей крепости.

…В колчане оставалась только одна, последняя стрела. Тщательно прицелившись Таниэль выстрелила в бегущего к ней огромного орка в шлеме с обломанным рогом и с устрашающей секирой в руках. Ярко оперенная стрела с хрустом пробила череп и вошла в голову врага почти на половину. Кровь залила лицо, орк некоторое время стоял, потом грузно рухнул на истоптанную траву.

Через некоторое время куча доспехов зашевелилась — орк встал, выдернул окровавленную стрелу из головы и уныло побрел в «Лагерь Мертвых»…

«За бугром»

… в отличии от России, где резко возросшее число мутаций не вызвало каких-либо особых политических, экономических или религиозных последствий (кроме, конечно, того, что патриарх обзавелся шестью крыльями и постоянно светящимся нимбом), в Европе и США эпидемия привела к катастрофическим последствиям.

Большинство органов власти парализовано уже в течении двух недель (ситуация похожа на общемировую стачку, начало мировой революции, как это видел незабвенный тов. Ленин). Наиболее острое положение сложилось в США, после того как президент произнес свою последнюю речь перед многотысячной толпой прямо на Капитолийском холме, а затем сложил с себя полномочия, выпустил в висок шесть пуль и под свист толпы покинул трибуну.

В Европе, в наиболее крупных городах, еще удается сохранять какое-то подобие порядка, но как нам стало известно из информированных источников ситуация грозит вот-вот выйти из под контроля. Если только не произойдет чуда.