Элизабет Линн - Танцоры Аруна (Хроники Торнора)

— Не тревожься, Тера, это сейчас пройдет, — поспешно сказала Лара.

Вскоре испытуемый вздрогнул и, как ни в чем не бывало, посмотрел по сторонам. Рывком сел и требовательно вопрошал Теру:

— Харайя на ека?

Сефер покачал головой. Это уже был исчерпывающий ответ, но чтобы не оставлять и тени сомнений, он изрек приговор:

— У тебя нет никакого дара.

Барат взвыл и взялся за кинжал. Тера схватила его за руки, навалились Джейкоб и Нерим. Клинок водворили на место. Барата трясло. Вопли бессильной ярости предназначались Сеферу, но тот, похоже, интересовался только тем, как звучат проклятья на языке пустыни.

Окрик Мириам прервал сцену. Барат присмирел. Кел ни во что не вмешивался, спокойный, как водная гладь, и твердый, как скала. За бесстрастием брата Керрис видел готовность в любую минуту взорваться действием.

Барат поднялся и снова возвысил голос. Мириам возражала. Растерянная Тера слушала. Палец ее приятеля делал выпады, будто нож. Целью был Сефер. Напоследок Барат выкрикнул фразу, обращенную ко всем, повернулся и пошел к роще. Сверкающие на одежде бусинки казались каплями крови.

Калад помог Мириам стать на ноги. Старуха заговорила.

— Она просит вас не обращать внимания на грубость Барата.

— Отчего он так рассердился? — спросила Лара.

— Он… — Тера замешкалась. — Он не понимает. Уверен, что вы даете способность говорить мыслями, повелевать огнем. Барат не понимает, как колдовство может принадлежать одному и быть недоступным другому.

На рыночной площади возле азешских лошадей сидел в одиночестве Тек, Лали и Соши не было.

— Первый уже вон где, — ивовый прутик в руке конюха нацелился на южный склон. Там клубилось облачко пыли. — Мчится, как волк от погони.

— Надеюсь, ты его не задерживал, — сказал Сефер.

— С какой стати? Ясно-человек торопится.

Лошади негромким ржанием встречали хозяев.

— Прямо как малые дети, — умилился Тек. Почесал прутиком шею и потихоньку спросил Сефера:-Надо было его остановить?

— Нет, нет. Тера, — обратился наставник к переводчице, обнимавшей шею своего скакуна, — вы поняли, что совсем необязательно всем клейменым приезжать в Илат. Не здешние колдуны, а вы сами поможете остальным избавиться от глухих стен в сознании. И не надо будет больше прятаться от людей. Волшебные дары сделают вас гордыми и бесстрашными. Вы станете всесильны, если не попытаетесь при помощи волшебства творить зло.

— То, что считают злом в Илате, для ли омани может означать другое. Законы города и пустыни различны.

Глядя, как Тера вновь обретает гордый и независимый тон, Сефер качал головой:

— Понятие ши повсеместно.

Крылатые брови Теры соединились.

— Не будем спорить. — Смуглые пальцы скользили по серой шерсти. — Возможно, ты прав и нам больше не понадобятся ваши учителя. Но мы можем оказаться плохими наставниками, можем просто назавтра забыть то, чему учились сегодня. Может быть, среди нас есть еще такие же, как Барат. — Страдание отразилось на точеном бронзовом лице.

— Хорошо. Мы будем ждать вашего послания.

Керриса отвлек разговор Джейкоба и Нерима. Не непонятные звуки отрывистой речи, а стремительные и резкие жесты собеседников. Потом он услышал, как Тера спросила:

— Может, есть способ помочь ему?

— Талант нельзя развить на пустом месте. — Сефер вздохнул. — Его дарует ши.

Мириам была уже в седле. Она крикнула, и через мгновение все ее спутники сидели верхом. Ни слова не говоря, азешцы повернули коней и галопом пустились по улице, туда, где по краю котловины еще клубилась поднятая Баратом пыль.

ГЛАВА XII

Пятерка всадников пропала из глаз, когда на площадь вышел плетельщик веревок Моро. Скрюченный Перин следовал за отцом. Видно, спина у него не очень-то разгибалась.

— Чем дело кончилось? — осведомился Моро.

— Потерпи, — предложил Сефер. — Что проку рассказывать одно и то же сотни раз.

Тем временем горожане стекались к площади. Некоторые, покидая дома, прихватили копья и луки, но большинство было безоружно. С древками копий в толпе соседствовали черенки мотыг. Керрис протиснулся на свободное место возле Лары. Теснота человеческого скопления и толкотня досаждали. К этому он не сможет привыкнуть. Детей многолюдье только радовало. Они с криками сновали между ног у взрослых, усиливая общий гвалт.

Кел и Моро, расталкивая встречных, добрались до дома плетельщика и вошли внутрь. Немного погодя Кел вышел на крыльцо с чурбаном на плечах и пустился в обратный путь. Чурбан был водружен посреди площади. Тек взобрался на него и громко крикнул. Появление конюха развеселило горожан. Понемногу шутливые возгласы и смех утихли, и Тек получил возможность говорить. Своим громоподобным голосом он поведал о том, что произошло перед Танджо: о печальной участи азешских колдунов, обреченных погибать или жить в изгнании.

— Как говорит Сефер, — орал главный конюх, — всякий может оказаться в роли жертвы.

— Понимаем, — кричали из толпы, — мы не варвары.

Сефер хлопнул громогласного Тека по ноге.

— Слезай-ка. Освободи место.

Сефер говорил намного тише, но каждое его слово ловил народ Илата.

— Имейте сострадание к несчастным. Проникнитесь к ним пониманием, и тогда не будет больше набегов, исчезнут наши страхи. — Он спрыгнул на землю. — Тек, объяви, что все окончательно решится завтра, когда азешцы вернутся.

Керрис почувствовал, как чьи-то пальцы сжимают его локоть, и обернулся. За спиной стояли Элли и Дженси. Элли кинулась ему на шею, а Дженси спросила о Риньярде.

— Нет. Ничего нового, — пробормотал он. Так хотелось обнадежить бедную Дженси. Элли улыбалась ему. Девушку все в Илате принимали как свою. Она умела к себе расположить.

— Можете расходиться. Больше новостей не будет. — Тек слез с чурбана. — Ну и работенка. Не худо после нее горло промочить.

— А мы остаемся? — спросила Элли.

— Не знаю. Зачем нам задерживаться? — усомнился Керрис. Он увидел, что дома и деревья почти не отбрасывают тени, значит, только-только наступил полдень. Ну и длинное нынче выдалось утро.

Подошли остальные шири. Ждали Кела-он беседовал с Сефером. Брат обнял наставника за плечи, встряхнул, и тот кивнул, соглашаясь. Кел присоединился к своим и первым делом заключил в объятия Керриса.

— Отправил Сефера спать, — сообщил он.

— Интересно, как это тебе удалось? — ехидно заметила Элли.

— Пообещал поколотить, если не пойдет добром.

— А ну, налетай. — На руках Эрилларда, как на подносе, лежали куски мяса и нарезанный сыр. — Представляю себе ваш аппетит.