Мелинда Мёрдок - Армагеддон у Весты

Далтон знал, что его ожидают насмешки всего марсианского флота, несмотря на то, что ему удалось удерживать «Крайты» дольше, чем регулярной армии РАМ. Он не мог себе представить, как примет саркастическую улыбку Кейна и его ядовитые комментарии. За его унижение должен был ответить Роджерс, и Гавилан поклялся, что уничтожит пилота НЗО, восстановив тем самым свою репутацию и доброе имя. Далтон обрушил тяжелый кулак правой руки на ладонь левой, не замечая острых граней перстней. Он ненавидел горький вкус поражения.

Кейн, по-прежнему находившийся в гуще сражения марсиан с венерианским флотом, при известии о крушении операции Гавилана пожал плечами. Он не рассчитывал, что меркурианскому принцу удастся продержать истребители запертыми даже на тот срок, который тот смог. Передышка, которую меркурианец обеспечил задним рядам флота РАМ, позволила подвести топливные танкеры и пополнить запас горючего. Ему нравилось, как сработал его стратегический замысел, хотя в него и не входило, что Гавилан останется в живых.

У Кейна не было иллюзий относительно того, как Далтон воспримет поражение. Он достаточно хорошо знал меркуриан, чтобы представить, какой гнев оно вызвало у Далтона. Это было эмоциональное состояние, которое Кейн находил полезным для дела. Если удастся еще раз натравить Далтона на НЗО, он сможет спасти от уничтожения немало своих кораблей.

Хотя его сознание было сосредоточено на атаке, предпринимаемой им против венерианского крейсера, где-то в глубине он испытывал облегчение от того, что Вильме Диринг удалось выскользнуть из ловушки Гавилана. Воспоминание о ее негромком смехе, отголоски мимолетных впечатлений дымкой мелькали среди событий настоящего момента. Это была влекущая мысль о том, что могло бы быть, мечта о будущем, которую он старался запрятать подальше в глубину подсознания.

Кейн решительно отогнал воспоминания, возвращая образ Вильмы на подобающее ему место в тайниках сердца. Точно определив момент, он нанес лазерный удар по защите крейсера, пока тот разворачивался, тщетно стараясь поймать истребитель Кейна в прицел.

В центре «Спаситель-3» Беовульф получил известие об освобождении отряда и испытал такое чувство облегчения, что у него подкосились ноги. Обмен пленными и последующий захват меркурианцами истребителей отняли у него десять лет жизни. Ему, конечно, были дороги жизни пилотов, но он волновался и о судьбе НЗО в целом.

Бак Роджерс снова чудом уцелел. Он был некой осью, вокруг которой вращалась НЗО. Без его уверенности в победе поражение было неминуемым. Беовульф уже не пытался уверять себя в обратном.

— Отряд выйдет на периметр станции через двадцать минут, — сообщил Турабиан, хлопнув командующего по плечу.

— Хорошая новость, — пробормотал Беовульф.

— Недостаточно хорошая?

— На этот раз мы чуть было не потеряли все, — сказал Беовульф. — Всю свою жизнь я сражался за НЗО, но я никогда не представлял себе, чего будет стоить поражение. Турабиан, нам не останется ничего.

— Если мы проиграем, — сказал Турабиан.

— А ты думаешь, мы сможем победить? — Беовульф остановившимся взглядом смотрел в глаза коменданта.

Губы Турабиана сжались.

— Я не собираюсь над этим думать. Я знаю одно: Роджерс уверен, что мы победим.

Беовульф невесело рассмеялся, покачав своей львиной головой.

— Иногда мне кажется, что это потому, что у него полностью отморожены мозги.

— Возможно, и так, — улыбнулся Турабиан.

ГЛАВА 23

Коммерческий спутник «Фрипорт» вращался вокруг Земли по высокой орбите. Луна описывала параллельную траекторию на полпути между Фрипортом и Землей, Фрипорт находился в пределах досягаемости лунного оружия и потому взирал на покрытую кратерами сферу с опаской и почтением.

Первоначально Фрипорт был процветающим центром торговли, первым и главным спутником, построенным специально для коммерческих целей. Во время терраформирования Марса он служил главным перекрестком путей, снабжавших планету товарами и рабочей силой. Когда же Марс стал вполне самостоятельной, способной обеспечить свои нужды планетой, Фрипорт утратил былое значение. Теперь его чаще посещали пираты и наемники, взамен прежних торговцев. Отторгнутый от легального бизнеса, он превратился в место временного убежища, в черный рынок, где могли купить и продать товар, не привлекая внимания к сделке и без лишних вопросов, — правда, по ценам высокой орбиты. Благодаря близости Земли и Луны черный рынок процветал. Ни один торговец не мог устоять перед искушением провести выгодную сделку в столь непосредственной близости от легальных космопортов.

Сейчас, в связи с отсутствием оживленного движения, большая часть станции была отключена и законсервирована. Активность сохранялась лишь в районе Кингстонского и Бермудского доков. Все постоянное население спутника и его текущая жизнь были сосредоточены в пространстве между ними. Третью часть этой зоны занимал торговый дом под названием Свободная Торговля Дженнера, поддерживавший прямые связи с РАМ. Он торговал всем, начиная от пищевых концентратов и горючего до контрабандной модной одежды из Копрэйтс Метроплекса. Окружавшая огромное предприятие россыпь мелких фирм и лавочек занималась в основном удовлетворением нужд проходящих кораблей.

Зарегистрировавшись как специалисты по дальнему импорту — благозвучное название, употреблявшееся для пиратов, — Рей и Икар сделали базой действий одно из этих маленьких предприятий. Они зарабатывали допуск в НЗО. Прежде чем допустить их к подпольной работе, НЗО проводила тщательную проверку их прошлого. Происхождение из дома Аделы делало их ценным, но и опасным приобретением НЗО. Хотя их встретили радушно, они чувствовали к себе и определенное недоверие. Им мешала репутация Аделы. Рей не мог не понять справедливости этих подозрений. Они с Икаром столь же легко могли оказаться лазутчиками, как и беглецами.

Рей обвел глазами спартанское убранство своей комнаты. В ней как раз могли уместиться кровать, на которой он спал, и блок видеосвязи, расположенный рядом с ней. Допотопный видеокоммутатор был вмонтирован в прикроватную тумбочку. Санитарные удобства скрывались за металлической панелью стены. Когда они были выдвинуты, на полу совсем не оставалось свободного места. Комнату освещала одинокая солнечная лампа на потолке. Рей уставился на панель, образовавшую стену комнаты. Первоначально покрывавшая ее кремовая краска была содрана и поцарапана. Ее покрывал многолетний налет грязи. Из-под пола доносились шорохи и скрипы, перемежающиеся журчанием жидкости. Самыми дешевыми комнатами, которые им удалось отыскать, были эти апартаменты в Доме Счастья Гаррит — пользующейся дурной славой гостинице в дебрях Фрипорта.