Фриц Лейбер - Серебряные яйцеглавы

Гаспар обернулся к Зейну Горту, который открыл ящик с бумагами и быстро просматривал содержимое.

— Зейн, — волнуясь, окликнул его писатель, — теперь-то ты просто обязан заняться похищениями.

— Ни в коем случае! — отрезал робот и забормотал: — Я нахожусь на конечной стадии проекта «Л». Кал Текс подтверждает. Сюда пришел после утреннего прорыва только за информацией. Нет сейчас времени на полицейскую работу. Может, попозже. Завтра скажу.

— Но, Зейн, трех человек похитили! — запротестовал Гаспар, пытаясь оправиться с обуревавшей его яростью. — Твою мисс Блашес тоже. Кажется, я знаю ублюдка, схватившего няню Бишоп. Она в смертельной опасности!

— Чепуха, — твердо ответил робот. — Ты преувеличиваешь важности всего этого. Антропоцентризм в действии. Похищение, осуществленное квалифицированной и психически здоровой личностью, с каковой мы, несомненно, имеем дело, — это просто обычный элемент современного бизнеса и политической стратегии. Древние прибегали к нему тоже — смотри похищение Цезаря или Ричарда Первого. Я тоже хотел бы быть похищенным, если бы желал интересно провести время. К тому же приобретаешь показательный и полезный опыт или имеешь еще один шанс увидеть что-нибудь новое, а, мисс Джексон? Нет, опасно. Можно подождать до завтра или лучше до послезавтра. — Он снова склонился над бумагами.

— Тогда я займусь этим сам. — Гаспар пожал плечами и повернулся к мисс Джексон. — Думаю, нужно вызвать полицию. Только сначала скажите мне: почему вы с няней Бишоп бежали тогда по улице?

— Мы гнались за человеком, укравшим Полпинты.

— Что?! — казалось, голос Зейна Горта взорвался. — Вы сказали: Полпинты?

— Ну да. Его захватил высокий худой человек в светло-сером костюме. Он представился Попу Зенгвеллу как новый ассистент доктора Кранца. Возможно, он забрал Полпинты потому, что тот меньше всех.

— Дьявол! — Зейн Горт заскрежетал, фонарь его замерцал темно-красным цветом. — Жестокий, бессовестный, мерзкий дьявол. Протянуть свои мерзкие лапы к этому милому беспомощному ребенку. Да медленная смерть от пыток слишком хороша для него! Перестань таращиться, Гаспар, и пошевеливайся! Мой коптер на крыше. У нас есть работенка, старая кость.

— Однако… — начал было Гаспар.

— Без комментариев! Мисс Джексон, когда Полпинте меняли футляр? Быстро!

— Около трех с половиной часов назад. И не кричите на меня.

— Сейчас нужно орать. Сколько времени он может продержаться без замены футляра?

— Я не знаю, честное слово. Их всегда меняли каждые восемь часов. Один раз няня опоздала на пятьдесят минут, и все яйцеглавы были в обмороке.

Зейн судорожно кивнул головой.

— Няня Джексон, — резко скомандовал он, — приготовьте пару влажных свежих футляров из здешнего запаса. Сейчас же! Гаспар, иди с ней. Как только она приготовит все, бегом неси на крышу. Я буду разогревать коптер и свое оборудование. Захвати плащ Флэксмена с капюшоном — у меня открытый коптер. Одну минуту, няня Джексон! Похититель сможет общаться с Полпинтой?

— Думаю, да. У него были подключены мини-динамик, мини-микрофон и мини-глаз, которые волочились на шнурах следом за похитителем. Полпинты пробовал визжать и свистеть, но серый человек пригрозил разбить его о тротуар.

Фонарь Зейна Горта засветился малиновым цветом.

— Дьявол. Он заплатит за это. Нечего здесь торчать. Вперед!

36

Нью-Анджелес представлял собой лес пастельных колонн между зелеными горами и пурпурными полями водорослей в Тихом океане, разрезанными голубыми линиями кораблей. Среди блекло расцвеченных небоскребов преобладали вошедшие в моду полукруглые и пятиугольные формы. Огромное круглое пятно обозначало муниципальный космодром. Яркая светло-зеленая полоса поднималась над ним. Это улетал дневной корабль на Хай-Анджелес, находящийся на орбите на расстоянии примерно трех земных диаметров.

Зейн гнал коптер по авиатрассе на высоте семьсот футов. Мотор и потоки воздуха от винта пронизывали Гаспара до костой. Натянув трепещущий капюшон, он украдкой изучал стального друга.

На голову Зейн водрузил двухфутовый матовый черный предмет цилиндрической формы, придававший ему вид заправского робогусара. Как ни подмывало Гаспара спросить о назначении странного головного убора, он не отваживался, решив, что мстительный робот собирается его использовать для сугубо эмоционального, а может, и психологического воздействия. Правда, последнее соображение встревожило Гаспара.

— Этот кивер — мой радиолокатор, — перекрикивая шум винтов, пояснил проницательный робот. — Несколько дней тому назад, предвидя возможность похищения, я встроил мощные радиопередатчики каждому из сотрудников Рокет Хауз и Инкубатора. Твой — не беспокойся, я его отключил — вмонтирован в часы, у Флэксмена — на поясе, у Каллингема — в наборе для самоубийства и так далее. Я никогда серьезно не рассматривал попыток похищения самих яйцеглавов: как-то выпустил из виду эту грань человеческой гнусности. Однако, поскольку я забирал Полпинты в короткие путешествия, выходившие за рамки его обычных маршрутов, пришлось поставить и ему передатчик в двойное дно. Слава Айзеку, Хенку и Карелу! Хотя, к сожалению, я не учел, что может произойти сразу несколько похищений, поэтому установил всем одинаковые передатчики. Вот почему нам придется спасать одного за другим, выбирая наиболее сильный сигнал. Будем надеяться, что Полпинты попадется первым или в числе первых. Ха! Вот и остановка номер один.

Гаспар схватился руками за сиденье, когда коптер нырнул вниз и обрывающем желудок пикировании по направлению к старенькому небоскребу, раза в два превышая дозволенную скорость.

На прямоугольной крыше здания стояло несколько коптеров и там же была белая мансарда с синей каемкой и круглыми окошками, похожими на иллюминаторы. Над закамуфлированным под капитанский мостик верхом мансарды развевались вымпелы.

— Никогда раньше не видел берлоги Гомера Хемингуэя, — прокричал Гаспар. — Его стиль. Видать, тут и коптер Элоизы — вон тот, серо-фиолетовый, с хромированной каймой.

— Десять против одного — там Каллингем, — согласился Зейн. — Я бы пропустил его, но нет полной уверенности, что это не Полпинты.

Толчок посадки. Зейн, выскочив, крикнул:

— Сигнал идет из мансарды, все в порядке.

Гаспар захромал за ним, продрогший и окоченевший.

Когда они приблизились к мансарде, дверь открылась и оттуда вылез Гомер Хемингуэй. Он был в тренировочных штанах и свитере, на плечах висела длинная, тяжелая, с большими фалдами шинель, какие в свое время носили русские генералы. Гомер тащил два больших кожаных чемодана, усеянных экзотическими наклейками, начиная со старой Испании и кончая лунами Юпитера.