Владислав Жеребьёв - Проект «Сколково. Хронотуризм». Сталинский сокол

– О, какие люди! – обрадовалась трубка, – сколько лет! Давай, приезжай, буду ждать. Тебе только стрижка?

– Нет, еще и покраситься хочу, – призналась Марина. У мастера в последний раз она была перед Новым годом, и теперь ей было очень стыдно за свою пегую голову.

– Мама дорогая, что я слышу! Все понятно, это часа на три! Представляю, что меня там ждет! Замуж, что ли собралась? – рассмеялась Маша.

– Нет, в командировку, – ответила Марина, и в трубке послышались короткие гудки.

Марина с первой же попытки расправилась со входной дверью, выбежала на крыльцо и остановилась, поправляя шарф. Когда только потеплеет, надоело уже кутаться, как капуста, скорей бы настоящая весна! Марина сбежала по широким мокрым ступеням на асфальт, обернулась мельком и направилась к метро.

Машка не ошиблась, вся процедура стрижки и покраски заняла больше трех часов. Пока закутанная в накидку Марина сидела с фольгой на голове мастер успела выложить ей все сплетни за последние полгода, а заодно вытрясти из клиентки новости ее жизни. Но тут улов получился небогатым, рассказывать Марине было нечего.

– Вот, в командировку еду, материал собрать, потом за диссертацию засяду, – отчитывалась она, пока Маша суетилась рядом.

– Ага, угу, – бормотала она в ответ, – молодец, диссертация – это здорово. Зарплату тебе прибавят?

– Да, наверное, но это… – договорить она не успела, Маша потащила ее мыть голову, и разговор оборвался. Еще через сорок минут все было готово, Марина стряхнула с плеч накидку и рассматривала себя в зеркало. Получилось, как всегда, отлично и очень дорого, но результат того стоил. Каштановые пряди смешались со сливочно-белыми, а добавка к краске придала всей копне волос нежно-розовый оттенок. Машка свое дело знала хорошо и деньги брала не зря.

– Накраситься не забудь и оденься как человек, – на прощанье напутствовала она Марину.

«Одеться! Как хорошо, что она мне напомнила об этом! Не в джинсах же туда тащиться», – Марина расплатилась с мастером, поклялась придти ровно через три месяца и вышла из салона. До стокового магазина рядом с вокзалом она добралась через полчаса езды в переполненном по случаю вечера пятницы метро. В светлом подвальном помещении было просторно и спокойно, покупатели бродили от стоек с вешалками к огромным ящикам с дешевым барахлом и увлеченно рылись в завалах. Марина прошлась мимо стеллажей и полок, взяла одну вещь, потом другую, вернула их назад. Так, для начала надо сосредоточиться. Что могла носить женщина тех времен? Да все, что угодно… «В конце двадцатых – начале тридцатых годов обязательным для всех текстильных фабрик было производство набивных тканей с агитационными узорами, прославляющими труд советского человека – серпами и молотами, звездами, тракторами, сеялками, комбайнами, заводскими трубами с дымом, аэропланами и прочим», – всплыли в памяти строки давным-давно прочитанной статьи. Но это было раньше, к тому же заканчивалась статья так: «На художественных советах и совещаниях все чаще стали говорить о том, что подобные „творческие находки“ слишком громоздки для текстиля, не сочетаются с назначением и фактурой ткани, неудобны в крое, требуют большого расхода и поэтому нерентабельны для швейных предприятий. Фельетон, опубликованный в газете „Правда“ под названием „Спереди – трактор, сзади – комбайн“, подвел черту в спорах о тематических рисунках, с 1933 года их производство было прекращено приказом Совнаркома за вульгаризацию идей социализма и коммунизма». Уже легче, не придется искать платье с сеялкой или дымовой трубой.

Нет, нужно сначала придумать, кем она могла быть там? Рабочей? Нет, типаж явно не ее, несоответствие внешности и «маскировочного» костюма будет слишком явным, и выдаст «туристку». Служащая? Чего, какого учреждения? Конторщица какая-нибудь, бухгалтер. Ведь бухгалтера существовали всегда… Да и какая разница, ведь даются всего сутки, можно прикинуться и счетоводом. Приехала в выходной день поглазеть на самолеты, погуляла в толпе, поела мороженого и – домой, отсыпаться перед новым рабочим днем. Так что нечего тут выдумывать.

Марина закинула сумку за спину и выволокла из тюка две юбки, пару блузок и принялась критически рассматривать их.

– Померить вон там можете, – предложила полная заспанная продавец в полосатом свитере и показала Марине в дальний угол помещения. Марина глянула на стыдливо прикрытую шторками нишу и согласно закивала головой.

– Обязательно. Сейчас еще что-нибудь возьму и померяю. Спасибо. – И неторопливо пошла вдоль стеллажей и стоек с вешалками. Что бы такое выбрать, что? Одежда должна быть удобной и не выделять свою хозяйку из толпы. «В тридцатые годы популярной становится одежда белого цвета. Белый как бы подчеркивал ту атмосферу счастья и радости, в которой теперь жили все советские люди, символизировал всю гамму чувств, которую они непременно должны были испытывать». – Вот эта блузка может подойти, или эта, та тоже сойдет, – Марина выдернула из спрессованной в монолит массы вещей пару вешалок и пошла дальше. «Если бы я была актрисой или женой влиятельного человека, я бы заказала себе у самой дорогой портнихи платье модного тогда удлиненного силуэта, скроенное по косой, с чуть завышенной талией, рукавом-фонариком, маленьким отложным воротничком…» Платье! Марина швырнула отобранные вещи в первый попавшийся ящик и через зал бросилась к продавцу. Та сидела на низенькой табуретке у входа и читала «покет» в яркой потрепанной обложке.

– Где у вас платья? – на бегу выкрикнула Марина. Продавец нехотя повернула голову и ткнула пальцем себе за спину:

– Там, рядом с куртками. В ящике еще посмотрите, должны быть… – Марина кинулась в указанном направлении. Та статья в толстом «переводном» журнале была богато проиллюстрирована, а картинки заимствованы из первого советского журнала мод – вернее, не картинки, а фотографии первых советских манекенщиц. И на фоне из блуз с жабо, с кружевными вставками, воротничками и искусственными цветами, бантами, из узких, слегка расширяющихся книзу юбок длиной до колен, украшенных замысловатыми деталями и вышивками, царствовало олицетворение советской моды тридцатых годов – крепдешиновое платье с цветочным рисунком. С маленькими или средними цветочками, часто на сером, черном, бордовом или темно-синем фоне, такие платья носили с приталенным коротким пиджаком и шляпкой. Лучшего ансамбля просто не придумаешь, он универсален, так могла одеться любая женщина тех лет, независимо от своего социального статуса. Этот «камуфляж» сродни джинсам, их носят все, на их обладателей никто не обращает внимания…

Марина сбросила пальто, затолкала шарф в рукав и принялась перерывать содержимое первого ящика. Здесь поживиться ничем не удалось, она перебрала все тряпки и подошла ко второй корзине. Там тоже ничего подходящего не нашлось, Марина вертела перед глазами нечто широкое, темно-серого цвета с короткими рукавами и ассиметричным подолом. Нет, лучше не рисковать, хотя, если сверху надеть что-нибудь темное…