Шестерни песочных часов - Денис Балан
— Да как же ты не поймешь? — неистово завопил Эзоп. — Ты не спасаешь мою душу, ты губишь ее. Этот мальчишка — все, что у меня есть. Если я не смогу его спасти, то мне конец. Я буду обречен на муки. Понимаешь?
— Ты сошел с ума, — недоуменно произнес Чад. — Ты со своими книжками совсем умом тронулся.
— Нет, мое прозрение не делает меня сумасшедшим…
— Не неси ерунды. Поднимайся и поехали.
— Нет. Я отчетливо видел свою судьбу: видел город, я знаю, что должен делать. Я должен убить ее ради общего блага, должен убить любого, кто посягнет на безопасность мальчика.
— Не нужно. Эзоп, не нужно ее убивать, — вклинился в разговор Эйрик. — Мы успеем скрыться. Вставай!
Услышав голос мальчика, мискарец будто проснулся. Он тут же притих, а его лицо приняло естественное выражение.
— Да, хорошо. Хорошо! Но это будет на твоей совести, Чад, — пробубнил Эзоп, поднимаясь на ноги.
— Вот и отлично. Вы с Эйриком на коне едите, а я рядом побегу.
— Давай лучше я… — попытался возразить Эйрик.
— А потом поменяемся, — перебил его Чад.
Эзоп кинул на старушку презрительный взгляд и направился к жеребцу. Женщина больше не обращала на путников никакого внимания, она сидела над дедом в луже крови, что-то шепча и пытаясь привести его в чувства.
Глава 22
Эзоп с Эйриком ехали уже больше получаса, не сбавляя темп. Все это время Чад, не отставая, бежал рядом.
— А куда мы едем? — задал резонный вопрос мальчик.
— Тут уже близко осталось, — протараторил запыхавшийся торговец. — Все, слезай — дальше ты бежишь.
Поменявшись местами, Чад продолжил:
— Тут неподалеку живет один мой знакомый. Мы пока у него пересидим.
— А сколько ехать то еще? — угрюмо поинтересовался Эзоп.
— Километров двадцать, не больше.
— Нам нужно в Билинг, — сквозь сон запротестовал Эзоп.
Его состояние заметно ухудшилось, и теперь он большую часть времени находился в бреду.
— Едем мы, едем в твой Билинг, — сказал фиазец.
Эзоп ничего не ответил. Тогда Чад обернулся и посмотрел на него: мискарец заметно побледнел, он ехал с закрытыми глазами, а голова беспорядочно качалась из стороны в сторону. Было непонятно: в сознании он или нет.
— Эй, друг. Ты как? — прикрикнул Чад, дергая товарища за плечо.
— Нормально все, — еле слышно ответил тот.
— Совсем хреново?
— Терпимо.
— Потерпи еще немного — уже близко.
— Чад, Чад, — неожиданно закричал мальчик.
— Что случилось?
— Обернись.
Чад оглянулся, но весь обзор ему перекрывал Эзоп. Вообщем-то, он уже понимал, что могло напугать мальчика, но хотел узнать масштаб проблемы. Фиазец остановил лошадь и повернул ее перпендикулярно дороги. Он прищурился и всмотрелся в горизонт, по дороге к путникам приближался целый отряд всадников. До них оставалось около трехсот метров, но мчали они довольно резво и расстояние быстро сокращалось. Оценив ситуацию, Чад мигом спешился.
— Запрыгивай, — скомандовал он Эйрику.
— Поехали, я еще могу бежать, — произнес запыханный мальчик.
— Не спорь — просто делай, что я говорю.
Эйрик нехотя залез на коня и недоуменно уставился на фиазца.
— Ну что, в путь? — с надеждой спросил юноша.
Ничего не ответив, Чад подошел и ласково потрепал его по голове.
— Ты станешь великим человеком, Эйрик.
— Спасибо, — растерянно произнес мальчик. — Но нам нужно спешить.
— Я уверен, ты спасешь свою душу, — обратился Чад к Эзопу, крепко пожимая его руку.
— Прощай друг, — тихо ответил мискарец и пришпорил лошадей.
Одной рукой он держал поводья, а вторую положил на плечо мальчика, с силой сжав кисть.
Конь стал набирать скорость и постепенно отдаляться от одиноко стоящего Чада.
— Он не бежит, — выкрикнул мальчик, не сводя глаз с фиазца. — Почему он не бежит?
Эйрик дернулся и попытался спрыгнуть, но рука Эзопа крепко держала его в седле.
— Отпусти меня, — неистово завопил юноша. — Отпусти, его же там сейчас убьют.
Эйрик забился в истерике крича и пытаясь вырваться. Сидящий рядом торговец молчал, продолжая придерживать мальчишку.
Во главе отряда ехал воин на черном мускулистом красавце. Он опережал остальных на несколько корпусов и уже приближался к Чаду. Всадник выхватил свой меч и замахнулся, рассчитывая удар. На долю секунды в воздухе блеснуло еще одно лезвие, нога жеребца отделилась от тела, и конь вместе с воином кубарем покатились по земле. Чад отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от несущейся на него оравы. Еще один взмахом от распорол живот следующему оппоненту — на землю хлынула кровь, но всадник смог удержаться.
Преследователи замешкались — их цель разделилась. Трое законников продолжили преследование, но услышав неистовые крики соратников, развернули жеребцов. Чад в это время преподавал урок фехтования очередному новобранцу. Он умело резал углы, прикрываясь конем оппонента от других всадников, и, в конце-концов, смог всадить в противника свой клинок. Резким рывком Чад стащил его на землю и нанес добивающий удар. Фиазец тут же подобрал меч противника в левую руку и сделал лихой финт, проверяя работоспособность плеча. В пылу сражения боль не ощущалась, чему торговец несказанно обрадовался. Он воспользовался своим преимуществом и тут же спустил на землю еще одного врага. Внезапно сзади Чада вынырнул очередной всадник, в лицо брызнула кровь, левая рука ослабла, боль возобновилась, но стала гораздо сильнее прежнего. Плечо торговца было рассечено, он попытался поднять руку, но она его больше не слушалась.
— Значит, по старинке, — проскрежетал Чад и выпустил второй меч на землю.
Положение фиазца сильно ухудшилось: испугавшиеся кони без всадников тут же разбежались, и он стоял один в окружении четырех врагов. Увидев мастерство торговца, они не спешили нападать и вели себя довольно осторожно. Когда кто-то из них набирался смелости, то быстро проносился возле Чада нанося удар по воздуху. Пока что торговец видел все их движения и спокойно от них уворачивался. Главной ошибкой законников были атаки поодиночке, и стоило им напасть хотя бы вдвоем, как для Чада вмиг все могло закончиться.
Кровь ручьем стекала по спине и капала на землю, окрашивая в багровые тона зеленую траву. Топчась на месте и выжидая атаки противников, Чад уже окрасил приличный участок земли. Голова начинала кружиться и стоять на ногах становилось все сложнее.
— Сдавайся, изменник, — раздался голос одного из всадников. — Мы пощадим тебя, но ты предстанешь перед судом. Кто знает, может владыка будет благосклонен к тебе.
— Кто сказал, что мне нужна его благосклонность? Живым я никогда вам не
