Елена Клещенко - Эликсир от бессмертия

— Другие Хозяева?

— Это да, мы такие. Но Хозяева в одном месте редко живут. Когда все есть — это, конечно, хорошо, но ты представь — каждый день одно и то же... и рядом никого... (Он осторожно пододвинулся к ней вместе с подушкой.) И поговорить не с кем... даже Хозяину грустно станет...

Она будто не слышала.

— Сеном пахнет. Ты не чуешь?

— Сеном? Да нет, тебе кажется. Это цветами, с луга. — Но теперь он тоже почувствовал упоительный запах скошенной травы.

— А тут точно никто не живет?

— Точно. Из людей никого. Демоны — есть, конечно. Которые ключам повинуются.

— А раньше ведь жили.

— Почему ты так думаешь?

Яна посмотрела на него, как на недоумка.

— Яблони кто-то сажал. Пруд этот — выкопанный. И там, где мы бежали, иван-чай растет.

— И что?

— Он на пожарищах растет.

Виту стало страшновато. Но не очень. Устал он бояться за последние сутки, да и чего бояться у входа, в огненном кольце?

— Ну, может быть. Айген говорил, входы иногда перемещаются. Может, раньше здесь обычное место было. И Леса не было... — Он зевнул. — Давай-ка спать. Завтра вставать рано.

Раздеваться Яна не стала, только стащила с ног башмачки. Они лежали на огромной мягкой кровати, как на стогу. Дурак, и зачем такую большую кровать вызвал?! Хоть крестом руки раскинь — и то ее случайно не коснешься...

Вит посмотрел в щель между занавесями: черная масса яблоневых листьев, два яблока, будто две луны... Поднял палец, указал точку — в черной кроне вспыхнула белая звездочка. Потом еще одна, синеватая. И еще одна...

— Красиво.

— Нравится? Я потом их погашу, чтобы спать не мешали.

— Нет, оставь пока.

— Ладно.

— Вит?

— М-м?

— А правда, что раньше весь мир был, как эти... входы? Что везде можно было колдовать?

— Сказки, — лениво ответил Вит. — Все наоборот: сначала никаких входов не было, а потом они появились. И входы, и Леса вокруг них. Кто-то из Хозяев зарвался, призвал демонов, а прогнать не смог. Так они в нашем мире и остались.

— А еще говорят, что в Лесах живут духи мертвых... что это их владения. Это правда?

— Враки, суеверия. Нет тут никаких духов, только демоны. Жалко, яблоки еще кислые. Хочешь яблочко?

Яна уже спала. Пошевелилась, пряча локоть под атласное одеяло.

Вит отодвинул полог, выглянул наружу: огненное кольцо отражалось в черной воде, за ним ничего не было видно. Поразмыслив, он поднял с земли шкуру. Мех промок от росы, пришлось бросить и вызвать новую. Самому же надо чем-то укрыться, ночь холодная.

Полог над его головой светился солнцем, по нему плясали тени яблоневых листьев, покачивалось круглое теневое яблоко. А второе где? Упало, что ли?..

Вит повернул голову и уткнулся носом в девичью косу. Ореховые пряди не растрепались, поблескивали, туго сплетенные. Коса тоже спала, замерла на подушке, как неживая.

Ох, если кто-нибудь разболтает Дрону, что я всю ночь проспал — вправду ПРОСПАЛ! — в одной постели с девчонкой...

Он сел рывком, помотал головой. Некому разбалтывать, и самого Дрона нет. Пора собираться, солнышко ждать не будет.

На самом деле солнце только чуть поднялось над дальним лесом. Над прудом клубился белый пар. Вит погасил ненужное кольцо — оно еще горело, нисколько не выдохлось. И совсем близко к тому месту, где оно горело, прямо за кустами, на влажной земле у пруда отпечаталось несколько следов. Песьих, не волчьих. Но таких же больших.

Вит представил, как они сидели ночью вдоль кольца, — тупые морды, маленькие глазки, в которых пляшет огонь, клыки под черными губищами, густая шерсть песочного цвета... Бр-р! Айген говорил: если успеешь до ночи добраться к входу, ничего не случится. Он только не уточнял, что случится, если не успеешь.

Яна протерла пальцами глаза. Взглянула удивленно.

— Привет, — сказал он. Будто извинялся — за белый полог над головой вместо знакомого потолка, за то, что рядом он, а не ее отец или какая-нибудь подружка. — Нам идти надо.

— Далеко еще?

— Не знаю точно. Но до вечера дойдем, даже раньше. Через ту рощу есть тропинка, вон, видишь дуб? Где-то под ним. А дальше сразу будет озеро, и на его берегу живет этот Ник.

Есть им обоим не хотелось, но Вит вызвал четыре пышки. Мало ли, на всякий случай.

Тропинка нашлась. Опять еле видная, зато здесь ее размечали Хозяйские знаки, вырезанные на стволах. Значит, верно идем, и вправду близко.

И снова грело солнце, синички перезванивались в березовых кронах, сороки хохотали притворным смехом. Яна молчала, как велено, и у Вита на душе было смутно. Ник ушел от людей, поселился один у своего входа, с какого ляду он станет им помогать? Ведь Айген, если подумать, не говорил, следует ли Ник законам Хозяев или собственным законом живет... Может, надо было не валять дурака, а остаться жить там, у пруда? Снова поесть, попить, искупаться (я бы честно отвернулся). А там снова вечер, и уж тогда-то...

Но Вит, правду сказать, знал не так уж много Слов. Он умел читать, и обычные буквы, и Хозяйские, Айген давал ему книжечку, куда сам записывал Слова и что они делают. Вит учил, конечно, самое интересное: еду, питье, боевые заклятия и противоклятия (жаль, серьезные приемы попробовать не на ком было, Айген с ним драться отказывался, зато и пацаны к нему вязаться перестали). Как свалить дерево, построить дом, сделать одежду — настоящую, не призрачную — всего этого он не знал. То есть можно было попробовать, но такие пробы у входа могли дорого обойтись. Лечить тоже толком не умел, у Айгена подсмотрел кое-что, но так, не всерьез. Он знал, что кольца помогают Хозяину, сами подсказывают Слова, только не знал, как они это делают. Нет, до зимы нам здесь не прожить. А если другой Хозяин сюда забредет и захочет нас выгнать? А если сам Ник заявится, чтобы выяснить, кто это обосновался с ним по соседству? Лучше уж честно к нему пойти...

— Хо, какие люди в нашем Лесу!

Сердце у Вита ушло в пятки. Яна молча метнулась к нему за спину.

Позади них на тропинке стояли трое. Все молодые, чисто одетые, и у всех на пальцах кольца. То есть не по одному кольцу на человека, у каждого — несколько. Четвертый подходил слева.

— Грибы ищете, ребятки? — сказал средний, с самым нарядным кольцом — камень лиловый, а в нем золотой вихрь. — А мы-то гадаем, кто это костерочек запалил за лесочком...

Веселое лицо, нос картошкой, а глаза круглые, серые и будто стеклянные. Вита сразу начало трясти. Точно так на него смотрели все, кто сперва над ним глумился, а потом бил. Но ведь это было раньше, до того, как... Тонким, не своим голосом он начал выкрикивать ключ.